Кризисное обществоведение. Часть 2 - Сергей Кара-Мурза

Волович В.Н.

«Лишь спустя 70 лет после революции было, наконец, признано, что «общественная» собственность лишена реального хозяина, что человек труда — номинальный «хозяин» собственности — отчужден от нее, что государственная собственность стала вотчиной аппарата, номенклатуры как «нового» класса».

Кальной И.И., Сапунов М.Б., Фетисов Э.Н.

А.И. Фурсов пишет о противоречиях «исторического коммунизма»:

«В чем заключаются главные противоречия системы, основанной на отчуждении социальных и духовных факторов производства, системы исторического коммунизма (ИК)?.. Первое базовое противоречие ИК заключается в следующем… Организации отчуждения социальных и духовных факторов производства — главные в обществе ИК, они воплощают коллективное бытие, целостные аспекты и сферу целеполагания господствующих групп — и общества в целом.

В то время как присвоение этих последних в ИК носит коллективный характер, присвоение вещественных факторов, экономического продукта носит индивидуальный характер. Объем этого присвоения-потребления зависит от ранга, занимаемого во властной (кратократической) иерархии… Подчеркну, что единственный способ присвоения господствующими группами вещественных факторов производства, экономического продукта в обществах ИК есть потребление… В то же время, каждый человек есть человек, и каждый отдельный кратократ с чадами и домочадцами хотел потреблять больше, чем положено по рангу. Рано или поздно это приводило к противоречию между этим стремлением и наличным рангом… После смерти Сталина… номенклатура стала выходить за рамки иерархически приписанного потребления, обменивая «кусочки» власти (связи, протекция и т. п.) на дополнительный и неположенный по рангу объем материального потребления (иногда это ошибочно называют коррупцией)…

Второе базовое противоречие ИК обусловлено спецификой коммунистической власти… Она — социально недифференцированная, однородная (гомогенная) социальная власть. Развиваться путем дифференциации она не может. Ее тип развития — сегментация, как у одноклеточных. При подобного рода сегментации-дроблении каждая «молекула» власти обладает полным набором ее качеств, только в миниатюре. При прочих равных условиях в ситуации однокачественности различных ячеек в силу вступает логика количества, средних чисел, и в результате реальная власть имеет тенденцию к перемещению на средние уровни системы (ведомства, обкомы)» [146].

Лекция 12

Угрозы для России

Введение

Даже простейшие живые организмы обладают способностью распознавать факторы внешней среды, угрожающие их жизни. Для этого они имеют рецепторы, получающие информацию о внешней среде, которая побуждает к определенным действиям (удалиться от опасности, замаскироваться, притвориться мертвым и пр.). Эволюция снабдила животных сложными органами чувств, резко расширив каналы и набор типов поступающей информации, алгоритмы активных действий по преодолению угроз стали передаваться потомству в форме инстинктов. Выработались способы взаимодействия животных в группе: системы сигналов об опасности, обучение молодых, иерархия подчинения.

Разумный человек получил мощные познавательные средства, которые скачкообразно выделили его из животного мира. С помощью языка он стал накапливать и передавать коллективный опыт, с помощью разума устанавливать корреляции между явлениями, а затем и причинно-следственные связи. Он стал предвидеть угрозы. Более того, воображение дало ему возможность планировать свои действия при возникновении опасности, а нравственность дала ему духовную силу для преодоления страха.

Возникновение государства привело к появлению особой функции власти — предвидение угроз и создание средств по их преодолению или смягчению. Для выполнения этой функции создавались специальные структуры, складывались специальные профессии.

В ранних обществах велик был страх перед природными катаклизмами. Эти опасности не исчезли, хотя человек стал защищен техникой и, шире, культурой. Но главные угрозы порождаются самим обществом — и техносферой, и конфликтами интересов между общностями, и сдвигами в массовом сознании. Эти угрозы для их предвидения требуют уже исследовательской работы в рамках научного метода — традиционного знания и здравого смысла для этого недостаточно.

Во время больших кризисов эта работа, как правило, ослабевает, хотя именно в эти периоды и возникают новые риски и угрозы, для предвидения которых прошлый опыт не дает достаточно знаний. Дело не только в том, что резко сокращается финансирование, кризис дезорганизует государственные системы, меняет шкалу ценностей. Кризис резко обостряет конфликты интересов, и влиятельные силы стремятся заглушить сигналы о рисках, которыми чреваты программы этих сил. Так было в 1990-е годы — исследования, «беспокоящие» реформаторов, были свернуты, рассыпано интеллектуальное сообщество, которое могло бы судить об угрозах исходя из норм научной достоверности.

Сейчас мы собираем крупицы этого знания, чтобы снабдить хотя бы базовыми сведениями ту молодежь, которой предстоит принять на себя основной удар новых, вызревающих угроз.

Будем говорить о тех угрозах, которые составляют ядро системы опасностей для России в нынешней фазе кризиса. Какие-то из них мы унаследовали от «проклятого прошлого», но большая часть зародилась на наших глазах за последние двадцать лет.

Предвидение и распознание угроз: состояние проблемы

Общество расколото, но есть одна общая точка, с которой люди вглядываются в ближайшее и отдаленное будущее, — все мы испытываем потребность разглядеть и понять угрозы для России. Даже самая расколотая по идеалам аудитория соединяется для такого разговора, если представить наш кризис как систему угроз. Угроз для страны, для народа, для детей и внуков.

Надо разобраться, как угрозы зарождались и как они развиваются, по каким признакам их можно обнаружить и оценить. Нам надо научиться определять, каков потенциал каждой из угроз и с какой скоростью он наращивается, в каком месте реализуется опасность и что ей можно противопоставить. Для начала надо вглядеться в общий фон, на котором зреют угрозы нашему бытию.

Предвидение опирается на анализ предыдущих состояний, для чего необходим навык рефлексии — «обращения назад». Ведь корни будущего, ростки которого чуть видны в настоящем, скрыты в прошлом. Первым шагом к общему кризису у нас и стало отключение памяти и порча инструментов рефлексии. Это изменение в конце 1980-х годов было массовым и почти моментальным. Произошел сдвиг от реалистического мышления к аутистическому — информация об угрозах стала активно отвергаться на всех уровнях общества.

А.С. Панарин трактует сдвиг как «бунт юноши Эдипа», бунт против принципа отцовства, предполагающего ответственность за жизнь семьи и рода. Начавшийся «праздник жизни», хотя бы для меньшинства, не предвещал катастрофы, пока худо-бедно действовали старые системы защиты от угроз. Старые изношенные системы начали рассыпаться, но наше сознание (и у элиты, и у массы) уже утратило навыки предвидения угроз.

На всех уровнях общества всегда имеется «карта угроз», каким-то образом выраженная. Чем сложнее мир, тем многомернее должна быть эта карта. Составление «карты угроз» — важная операция. Она представляет хаотическое нагромождение опасностей как систему, выявляет в ней причинно-следственные связи.

Говорят, например, что угрозой для России стало резкое снижение рождаемости. Конечно! Но ведь это — ответ населения на какую-то более фундаментальную угрозу, надо именно о ней говорить. Как, например, можно ожидать высокой рождаемости, если в 2003 году даже в Москве 50% опрошенных первой проблемой своей жизни назвали «страх за свое будущее, будущее своих детей» (а в Северной Осетии 60% — еще до трагедии в Беслане). Это фундаментальный фактор, его не устранить увеличением детского пособия.

Точно так же, видимой угрозой для России стало снижение боеспособности нашей армии. Но ведь это — лишь симптом болезни. Чтобы лечить, надо поставить диагноз. Надо устранять тот комплекс причин, по которым молодежь уклонятся от призыва в армию, летчики не летают, а вооружение не обновляется. И все это не сводится к нехватке денег, нехватка денег — сама есть следствие какой-то более глубокой причины.

«Карта угроз» всегда не вполне достоверна и отстает от жизни. Но в моменты резкого слома порядка, в условиях хаоса и быстрых изменений эта карта может стать совсем негодной. Следуя ей, мы попадаем в положение командира, который в тумане ведет свой отряд по карте вообще другого района. Он не видит признаков скрытых угроз, они возникают из тумана внезапно.