Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник) - Андрей Константинов

– Мои люди на такие эффекты не подписывались! Одно дело прикрывать ваши невинные шалости с земельными участками, и совсем другое – убийство с целью сокрытия другого преступления!

– А я тебе еще раз говорю – уймись! – ледяным тоном процедил Батынков. – Вон, на тебя уже народ косится… А своим людям передай, что их моральные страдания будут компенсированы по повышенному тарифу. А персонально твой, господин майор, – по двойному. Кстати, вот, держи. Это пока только первый транш. – Леонид Кириллович достал из портмоне пластиковую кредитку, сунул её Шанину, и тот, воровато озираясь, торопливо убрал её в карман. – Пин-код 1221. Сразу всю сумму не снимай, только частями.

– Жену поучи. Борщи варить, – сварливо проворчал майор. Впрочем, было видно, что полученный от Батынкова кусочек пластика чутка примирил его с окружающей хреновой действительностью. – И все-таки, неужели с Пущиным нельзя было полюбовно договориться?

– Нельзя! – сказал как отрезал Батынков. – Помнишь, у классика? У Александра Сеергеевича? «Его пример другим наука»? Так вот: Геночка слишком много возомнил о себе. Знаешь, какой бонус он затребовал себе после дачи показаний на Быкова? Десять процентов от всех сделок с земельными участками, заключенных по линии нашего холдинга!

– Однако! – искренне поразился Шанин. Лично он в схожих ситуациях рассчитывал от силы на полтора, максимум – два процента.

– Вот я тебе о чём и толкую. Вырастили на свою голову эффективного, блин, минетжера. Да и секретутка наша тоже нахваталась: уж и не знаю, от Гены либо ещё от кого… Представь, звонит мне в прошлое воскресенье и на полном серьёзе, делово так, интересуется: какова будет ее доля.

– Даже так?

– Именно так! Нет, этот мир решительно сошел с ума! Я ведь эту Свету, эту «Мисс Усть-Жопинск–2003», из такого дерьма вытащил! У нее тогда все губы, и верхние, и нижние, вот в та-акенных, – Батынков показал руками в каких именно, – мозолях были! Квартиру ей сняли, переодели, переобули, на работу престижную устроили. А теперь эта тварь, вместо благодарности, имеет наглость справляться о своей доле. Да я её на такие доли порву!

Как-то незаметно собеседники поменялись ролями. Теперь уже разошедшемуся Батынкову требовалось притормозить рвущиеся наружу эмоции, в чём ему и незамедлил помочь майор Шанин:

– А вот это ваше «порву», Леонид Кириллович, отныне категорически нежелательно! – слегка заискивающе попросил майор. Вроде и не хотелось «заискивать», да как-то само собой получилось. – Вы, я так понимаю, еще не в курсе, но вчера Викул вынес официальное определение. О принятии мер по обеспечению безопасности свидетельницы Ковелиной.

– Кто вынес?

– Викул. Старший следователь из Следственного управления. Очень душный, к слову, следак.

– Я чего-то не понял: каких таких мер? Зачем?

– Охранять Ковелину теперь будут, – пояснил майор. – А зачем? Да затем, чтобы на воздух не взлетела. Как давеча Пущин. Короче, сами себе спасибо скажите.

– И кто её будет охранять? СОБР? ОМОН?

– Охранять будут специально обученные люди из специального милицейского подразделения. Сразу предупреждаю: выходов на них у меня нет. Как именно они работают – я тоже не знаю. Исходя из чего настоятельно рекомендую: любые контакты с этой особой временно заморозьте. В противном случае можно очень неприятно нарваться.

– Твою мать! Не нравится мне всё это!

– А уж как мне-то не нравится! Втравили вы меня в блудняк с этим Быковым! Казалось, чего проще: сунули бы, как в свое время Годлевскому, денег. Так нет, понадобилось целый спектакль разыгрывать. Лжевзяткодатель, лжевзяткосвидетель, лжевзятка… Тьфу! Шекспир и сыновья!

– Я тебе сто раз говорил: Быков взяток не берет! Начитанный ты наш!

– А я на это сто раз отвечал: давать не умеете! – не сдержавшись, снова дал волю гневу майор. – Все берут! Деньгами ли, бабами ли, повышением по должности, любовницами, борзыми щенками – не суть важно. В детстве кино про Электроника видели? Главное – выяснить «где у него кнопка».

– Ладно, чего теперь воздух сотрясать, – взяв себя в руки, отмахнулся Батынков. Отмахнулся сугубо формально, потому как на душе у него сейчас кошки не просто скреблись – они зарывали. Вернее, пытались зарывать то дерьмо, которое люди из близкого круга Леонида Кирилловича общими усилиями к настоящему времени воспроизвели.

– Воздух не воздух, но я вас предупредил, – напоследок снова напомнил майор. – Отныне с Ковелиной работать предельно корректно. И если есть возможность лишний раз не светиться, то лучше не светиться. Ну всё, мне пора. Будем на связи…

* * *

…Вернувшись с работы, Лера с немалым удивлением обнаружила в прихожей стоптанные почти до дыр мужние кроссовки. Зрелище было, что и говорить, из ряда вон, поскольку часы на стене показывали только начало девятого. Госпожа Мешечко уже и забыла, когда Андрей в последний раз приходил домой столь неприлично рано. Что ж, тем лучше: возможно, хотя бы сегодня им удастся наконец решить вопрос с отпуском. Неделю назад лето, перевалив за середину, пошло на убыль, а никакой ясности с семейным отдыхом как не было, так и нет.

Супруга Лера обнаружила в детской. Андрей с Алиской, оба – в огромных, вполголовы наушниках (самопальный подарок Вучетича), уткнувшись в монитор и вцепившись в джойстики, гоняли наперегонки свои спортивные болиды по узким улочкам вирутального городка. Гоняли азартно – с визгами, криками и взаимными упрёками в подрезании и жульничестве. Лера какое-то время понаблюдала за ними, после чего со спины подошла к мужу и тронула его за плечо:

– Андрей!

– Что?!! – не оборачиваясь, громко, как это всегда случается при нахлобученных на голову наушниках, поинтересовался тот, не отрывая взгляда от своего вырвавшегося на полкорпуса вперед болида.

– Черт! Ты можешь хотя бы на минуту оторваться от своих машинок!

– Могу! – с видимым сожалением кивнул Андрей, выпуская джойстик и снимая наушники. На экране его машина тут же пошла юзом и влетела в ближайший столб. Под радостные победоносные вопли семилетней дочери. – Слушаю тебя внимательно.

– Ты говорил со Жмыхом по поводу отпуска? Ты обещал, что сегодня – крайний срок.

Андрей замялся:

– Слушай, Лерка, здесь такое дело… Нам вчера нового клиента отписали. Очень непростого. А тут еще…

– Всё понятно! Отпуск тебе простили.

– Да нет же, обязательно поедем! Я вот только немного разгребусь с текучкой и сразу напишу рапорт.

– Когда? Когда лето закончится и Алиске надо будет идти в первый класс? Спасибо – это мы уже проходили: ты по полдня будешь сидеть дома, а вторую половину – мотаться в свою ненаглядную контору. Поскольку ты у нас – единственный, неповторимый и незаменимый.

– А разве я у тебя не такой? – неуклюже попытался перевести непростой разговор в шутку Андрей.

– Иди ты к черту! На календаре – середина лета, а ребенок всё это время торчит в городе.

– А я тебе сколько раз говорил: давай отправим Алиску в лагерь. У нас многие детей отправляют, даже на две смены подряд. И ничего.

– А у нас многие отправляют детей в Египет, – с легким презрением парировала Лера. – Или, на худой конец, в Турцию. И не просто отправляют, а едут туда всей семьей. И, знаешь, тоже получается «ничего».

– Мать, ты чего разошлась-то?

– Потому что мать! Потому и разошлась!

– Па! Я уже этот уровень прошла, а ты проиграл, – поворотилась к родителям Алиска. – Давай дальше. Поехали там, где по бездорожью гоняют.

Андрей развел руками:

– Не могу, дщерь. Видишь, меня тут мама воспитывает.

Алиска строго посмотрела на мать и безапелляционно заявила:

– Мам, перестань! Или ты думаешь, что папа у нас до сих пор не самостоятельное существо?

– Че-е-го? – в один голос вопросили и удивленно уставились на дитя прибалдевшие родители.

– «Воспитание имеет целью сделать человека самостоятельным существом, то есть существом со свободной волей», – без единой запинки выпалила Алиса из классика. И уточнила: – Гэ Фэ Гегель.

– Жена, срочно тащи градусник. Похоже, дитёныш заболел, – первым отошел от культурного шока Андрей.

– Ничего и не заболел, – обиделась Алиска. – У нас такой плакат в садике, в кабинете у заведующей, у Анны Сергеевны висит.

– Ф-фу, слава Аллаху! Оказывается, нормальный ребенок. А то я уж испугался, что ты на прогулке вундеркиндовский вирус подцепила, – облегченно выдохнул Андрей. – Ну, чего тут у тебя? – поинтересовался он, берясь за наушники и поворачиваясь к компьютеру. – Куда дальше движемся?

И уже через несколько секунд «старый да малый» с воплями стартовали на разбитом большаке деревни Гадюкино, распугивая попадающихся навстречу пейзан и безжалостно давя зазевавшихся кур.