За Тридевять Земель - Игорь Скарбек

«Гишпанцы, не имея средств вытеснить силою пришельцев с земли, которую почитают своею, прибегли к другому, медленному, но верному способу: они начали окружать Росс новыми миссиями, которые, стесняя заселение сие со всех сторон, отнимут у него возможность распространяться и заставят, наконец, покинуть заведение, которое, развлекая силы колоний, в теперешнем его виде не может им никогда принести значительной пользы; да и при большем распространении может доставлять такие только статьи, которые и без того торговлею безубыточно приобретать можно»,— писал капитан-лейтенант флота Российского граф Ф. П. Литке. В 1818 году, во исполнение коварно задуманного плана, выстроена была «ничтожная миссия» Сан-Рафаэль, расположенная на расстоянии двенадцати лье южнее бухты Бодега-Румянцева. В следующем году заложили миссию Сан-Пабло, за ней — Сан-Лоренцо и Сан-Игнасио. В августе 1823 года францисканцы Алюрос и Фортуни основали миссию Сан-Франциско Солано в расстоянии тринадцати лье к северу от Сан-Рафаэля. Затем были заведены миссии Сономи и Санта-Роза в расстоянии шести лье от земель Колонии Росс. Однако на большее ни у миссионеров, ни у губернатора не хватило ни людей, ни средств.

За всем изложенным ни планам Н. П. Резанова, ни проектам Д. И. Завали-шина не суждено было осуществиться. Тем более что медлительная тогдашняя дипломатия не поспевала за калифорнийскими событиями, начиная от отделения Мексики от Испании 28 сентября 1821 года и кончая провозглашением ее республикой в 1824 году. По мнению барона Ф. П. Врангеля, «препятствия были бы устранены, если б наше правительство вступило в прямые сношения и переговоры с правительством Мексики. Переговоры эти были тем необходимее, что требования об оставлении Росса не прекращались». Немедля по отделении Мексики от Испании прибыл в крепость Росс в сопровождении многочисленной свиты дон Августин Фернанд де Винцент — посланец полковника А. Итурибде, провозглашенного тогда императором Мексики Августином I. Поинтересовавшись, есть ли у правителя бумаги от гишпанского и российского дворов на право занятия сих земель под селение и «не получив удовлетворительных объяснений по этому предмету, он потребовал, чтоб селение Росс было снято в продолжение шести месяцев, грозя в противном случае прибегнуть к мерам принуждения». Главное правление Российско-Американской компании, в который уже раз, вошло с представлением к графу Нессельроде о возобновлении переговоров с Фердинандом VII, на что был получен исчерпывающий ответ: «Его Величество изволили признать бесполезным заводить об оном ныне прения с Гишпанским правительством, поелику власть Его, при настоящих смутных обстоятельствах в Американских Его владениях, не простирает на оные своего действия». Что до мексиканского правительства, то «мы ни в какие сношения с ним не вступаем и, следовательно, не можем обратиться к Нему и по делам, относящимся до прав Наших над селением Росс и над землею, оным занимаемой».

Из «Записок» Д. И. Завалишина:

«Подчинение Калифорнии России принесло бы собою значительные выгоды... Всем разумеющим дело известны были причины, по которым ключ ко владычеству над Великим океаном надобно было искать не на азиатском берегу, а на западном берегу Северной Америки. Только на этом берегу, даже далеко к Северу, можно было найти никогда не замерзающие гавани, допускающие во всякое время свободный вход и выход. Что касается до Гишпании, то единственное средство, как они сами видели, состояло в том, чтобы соединиться с Россией. Все, что разумно могли желать они, было бы им обеспечено. Монахам были предоставлены доказательства веротерпимости России, имевшей у себя несколько миллионов католиков, военным являлась возможность зачисления на службу, постоянное пребывание судов увеличило бы средства жителей и дало бы поощрение хозяйству, сделав его более выгодным и так далее. К чести гишпанцев надобно сказать, что все условия, или точнее сказать, покамест еще желания, какие выражали в разговорах со мною влиятельнейшие из них, были как нельзя более удобоисполнительны и разумны. Такими признали их в свое время Н. С. Мордвинов и тогдашние директора Российско-Американской компании. Разумеется, если бы правительство согласилось на присоединение всей Калифорнии, то, по возвращении моем в Калифорнию или по прибытии другого какого-нибудь уполномоченного лица, должен быть заключен письменный договор, подобно договору, который гишпанский губернатор самостоятельно заключил с Хлебниковым...»

X

Кесадилья, олья подрида и не слишком глухой муж. Каноник миссии Сан-Рафаэль. У подножия белых гор. "Приют Сатаны". Тойоны в Форте Росс.

В комнате, где ночевал Ветка, не было ничего любопытного. Только на одной из стен висела конская сбруя: уздечки, стремена, чепраки, шпоры, седла, подковы самых различных форм. Кабы покопаться, так, верно, нашлась бы и знаменитая римская солеа — самая старая, дошедшая до нас защита для лошадиных копыт в виде «железного башмака», крепившегося ремнями. Зевая и потягиваясь, Ермей, сам того не замечая, очутился на веранде, где на ступеньках сидела какая-то толстая метиска с пахитоской в зубах. На промышленного она не обратила ровным счетом никакого внимания. Во дворе возле риги, увешанной по стенам стручковым красным перцем, два оборванных индейца резали тонкими ломтями и вешали на жердочки для сушки слегка подсоленное мясо. Другие работники, затеплив очаги, принялись готовить завтрак: для себя, хозяев и званых-незваных их гостей. Пожилой испанец прилаживал разрубленные, обильно сдобренные острым перцем и чесноком куски кролика на решетке, устроенной прямо на углях. Печи в Испанской Калифорнии не в заведении, и потому пища будь то мясо или тонкие кукурузные лепешки, поджаренные на чугунной доске, готовилась обычно под открытым небом.

Ана-Тереса позвонила в позолоченный колокольчик, приглашая здешних обитателей и постояльцев к столу. На закуску подали традиционную кесадилью — твердые, как подошва, выпечки из зеленого сыра. Следом за ней на старинных серебряных блюдах грубой мексиканской работы пришло две смены горячего. По примеру хозяйки гости потянулись со своими ложками на середину стола. От знаменитой испанской ольи подриды — тушеных овощей, приправленных мясом, салом и безмерным количеством острого стручкового перца, у промышленных после первых же ложек были совершенно ободраны рты. В себя пришли только благодаря ледяной воде с добавлением вина, которой испанцы по обыкновению запивали каждое блюдо.

Откушав, сотрапезники отправились под блаженную сень деревьев. Расположившись на зеленом бархатном ложе, с ленивым удовольствием внимали они доносящимся со стороны риги мелодичным аккордам. Испанец без гитары — не испанец. Никто не заметил, как хозяйка и одноглазый поляк отделились от общества...