СССР: назад в будущее - Александр Скок

док не из глупых, сообразит, что к чему.

Я негромко кашлянул и сказал:

— Слушай, Бет…

— Я Бета.

— Ну да, Бета, я так и сказал. Слушай, а ты не дашь мне состав Стима? Ты же наверняка его знаешь? Наш медик сразу после заброски исчез. В общем, обходимся без Стима. На капельницах держимся. Но с ними особо много не навоюешь, действует всего несколько часов. Был бы благодарен, если дашь состав.

Бета ничего не ответила. Помолчала с миг, а потом сказала:

— Я не знаю состав Стима. Помочь ничем не могу.

— Ладно, и на этом спасибо.

— Нет, я серьезно. Не потому что мне тебе западло что-то сообщать. Я и правда его не знаю. Могу тебе несколько штук подогнать. У нас на базе около десяти Стимов осталось, но этот точно не сейчас и не сегодня и даже не завтра.

— Где, когда можно забрать?

— Назови свой ID.

— Три четыре девять, три пять девять.

Спустя миг перед глазами появилось уведомление.

«Пользователь ID 55 хочет добавить вас в чат. Принять/отклонить?»

Принял.

— Напишу, когда забрать, — сказала Бета.

— Спасибо.

Дальше шли молча. Что ж, будет неплохо, если получится урвать десят Стимов. Парочку можно будет выделить Алине для изучения состава. Что-то мне подсказывает, что наш док сможет узнать его состав и сделать нам запас их гребаных инъекций.

Сложно было сказать какое расстояние мы прошли под землей. По моим ощущениям квартал не больше, но на самом деле оказалось три. Мы выбрались в подвал какого старого панельного дома в пять этажей, а из подвала в подъезд и оттуда — во двор. Здесь стояла глухая ночь и звуки милицейских сирен сюда не доносились.

— Здесь вы идете своей дорогой, — сказал мне Ланс. — И не советую идти в сторону дома генерала. Менты заметут. Сейчас они всех будут хватать.

— Не дурак лезть обратно в пекло, — кивнул я. Здесь с Лансом я был согласен. Если полезу туда, например, своя машину забрать, меня даже моя ксива МВД не спасет, ГБ-шники разбираться особо не будут, заграбастают к себе на подвал. До выяснения всех обстоятельств моего нахождения в районе убийства генерала. Ну ничего, пешком пойдем. Оно даже будет приятно — уж очень хочется подышать свежим воздухом, то ли после вонючего подземелья, то ли просто хочется отойти от очередного замеса.

Группа эвакуации двинулась вдоль дома, но Ланс уходить не торопился. Спросил:

— А ты кем тут обосновался?

— В каком смысле?

— Чем на жизнь зарабатываешь?

— А не твое дело.

Ланс усмехнулся:

— Да брось, парень! Мы должны выручать друг друга, а для этого должны знать, кто, где и кем работает. В случае беды, ты мне, а я потом тебе, сечешь? Я вот в соцзащите работаю. Ухаживаю за тяжелобольными.

— Тебе нравится убирать чужое дерьмо?

— Это не самое худшее, что здесь может с нами случиться. Мы на войне, забыл? К примеру, в случае чего могу пробить тебе пособие по нетрудоспособности, если у тебя с деньгами будет туго. Но это только мелочи. Я могу и дела посерьезней проворачивать. Есть у меня связи кое-какие… Могу и жилье выбить тебе или кому-то из твоей группы.

А что, жилье как раз нам не помешает, подумал я.

— Прям так жилье подсуетишь? — спросил я с интонацией недоверия.

— Не сразу, но через какое-то время — да.

Ладно, можно немного пооткровенничать.

— В МВД работаю опером, — сказал я, посдчитав, что говорить про КГБ не нужно.

Ланс о чем-то задумался. Потом переменился в лице, и оно сделалось прежним — пофигичным ко всему:

— Сообщай, если что-то понадобится. Говори свой ID.

Сконнектились и на этом пошли в разные стороны.

Нет, все-таки Ланс не такой, как Геворк. По крайней мере, не идиот и не дурак. Но чувство собственной важности все равно завышено. Ланс Лампарус? Нет сомнений. Кажется, я начал замечать общие черты характера этого подтипа землян…

Пока мы возвращались на съемную квартиру, Свинов приступил к допросу Мастера. В силу своего вспыльчивого характера и жестокости — не удержался от применения пыток, когда Мастер стал отрицать свою причастность к убийствам. Он душил Гаврилова пакетом и не рассчитал силу. Как итог — труп.

Свинов не сразу понял, что Мастер умер, думал, что тот просто претворяется. Но когда понял, что к чему, долго сидел в допросной, смотрел на лежащее на полу тело и мозговал, как выкручиваться. Но Свинов не знал, что в это же время, 6:35 утра, в парке «Сокольники» дворник нашел очередной труп. Спустя час Алкснис установит, что смерть наступила всего несколько часов назад. Это обстоятельство исключало причастность Гаврилова к убийствам, ведь у него на этот день было железное алиби — он находился в подвале КГБ, а значит, не мог совершить убийство, и настоящий Мастер все это время был на свободе.

Но новый случай с трупом был особенный, по крайней мере, для меня. Жертва оказалась очень похожа на Антона Глуховского, а точнее, это и был Антон. Когда я приехал в парк, то я его сразу же узнал. Я стоял над телом и не мог пошевелиться. Кажется, это был конец.

Глава 18

СССР. Москва. Год 2023-ий. Парк «Сокольники»

— «Я провела диагностику организма и заключила, что у тебя сильное психологическое потрясение. Ты на грани нервного срыва. В данный момент ты не можешь трезво оценивать ситуацию», — сказала Эя.

— «Спасибо за заботу, но я в норме».

— «Тебе это кажется».

— «Я держу себя в руках. Истерик закатывать не собираюсь».

— «Раз так, хочу предупредить тебя, что нас ждут последствия. У нас есть несколько часов до того, как они установят личность. За это время категорически рекомендую что-то предпринять. Нельзя допустить, чтобы тебя раскрыли», — сказала Эя.

— «Легко говорить».

Я кивнул и просто стоял на месте, смотрел, как Алкснис осматривал труп.

Полина тоже тут была — погружена в свои мысли. Единственное, что я спросил у напарницы:

— Наблюдение за коллектором уже есть? Кто-нибудь видел Мастера?

— Нет, нету, — вздохнула она. — Бюрократические проволочки. В наблюдение решено поставить оперов из МВД, у нас ведь людей мало. Все пока на стадии согласования.

Свинова не было и это к лучшему.

Тело Антона было помещено на стул. Одет в черный костюм и белую рубашку, а вот ноги — босые. Тело покрыто янтарем, его хорошо видно на руках и ступнях. На лбу выведено кровью «КАРЬЕРИСТ». На плечах что-то вроде погон — по две больших звезды, вырезанные из какого-то органа.