Э клана Мишельер - Макс Мах

демонстрировал им, никому из них своих талантов. А я был, к слову, невероятно талантлив, и захоти они это увидеть, сумей разглядеть, все могло случиться иначе, но произошло то, что произошло.

Вообще-то, рассказывать было непросто. Если честно, Зандер даже представить себе не мог, насколько мучительно и стыдно рассказывать такое любимой женщине. Ну, пусть даже не любимой, ведь влюбленность ещё не любовь, и трезвый расчет весьма далек от чувств, о которых обычно пишут поэты. Но Натье была его невестой и вскоре должна была стать его женой, и рассказывать ей эту постыдную историю было совсем непросто. Но и не рассказать было тоже нельзя. Не понимая его мотивов, его сути, ей будет сложно понять истинный смысл его поступков.

— Приведу пример, — продолжал он тем временем свой рассказ, — как считаешь, что интересного я мог найти в «Рассказах из истории франков», книги, написанной для недалеких умов, да ещё и адаптированной для малышей, ведь ко времени, когда мне её соизволили предложить, я уже прочел, — мне было тогда семь лет, — все двенадцать томов «Великого наследия»? Мне было попросту неинтересно учиться, потому что я все это уже знал, но при это, как я тебе уже говорил, мне не хотелось рассказывать посторонним о своих резонах и, вообще, что-нибудь кому-нибудь объяснять. Так я получил репутацию глуповатого нерадивого и ленивого ученика. Забавы детей нашего круга казались мне пустыми и детские разговоры — верхом идиотизма. Мне было не о чем с ними говорить и неинтересно проводить с ними время. Угрюмый затворник, нелюдимый отрок… Так я стал аутсайдером.

— Невероятная история, — покачала головой Анаис. — Мне так жаль, Лекс[111], так жаль… А дальше? Что случилось потом?

— В шестнадцать лет меня отправили в провинцию, — продолжил Зандер свой рассказ, благо из аэропорта во дворец путь не близкий, да ещё и в непогоду. — Как говорится, с глаз долой, из сердца вон. Но главное, чтобы не стыдиться меня. Ведь юношу, по идее, надо выводить в свет. Сказали, что возникли проблемы с развитием Дара… Это все объясняло и позволяло держать меня в удалении. К слову, они были так добры, что даже не стали выяснять, какой у меня ранг. Им все было понятно и так… Представь, они только два года назад узнали, что у меня Борей девятого ранга. Ближе к десятому, пожалуй, и, если немного поднажму, будет именно десятый, но не суть важно. В применении ко мне никто о таком даже помыслить не мог, и, когда узнали, — да и то только по случаю, — это сало для них настоящим шоком.

— Ты не устала? — заботливо спросил помрачневшую от его рассказа невесту.

— Нет, но… — она прикрыла на мгновение глаза, словно переживая физическую боль, а, открыв, снова посмотрела на Зандера. — Не знаю, чему я удивляюсь. Это так характерно для нашей среды…

— Извини, что перебила, Лекс, — сказала после короткой паузы. — Продолжай, пожалуйста.

— На самом деле, это было чудное время, — улыбнулся Зандер недоверчиво посмотревшей на него Анаис. — Мне было шестнадцать лет. Я жил в старом доме во Франкских Альпах на берегу озера Лак-де-Науссак. Когда-то этот особняк принадлежал моему двоюродному деду, считавшемуся, — если верить семейным преданиям, — большим оригиналом. Не знаю, каким он был на самом деле, — дед умер лет за десять до моего рождения, — но в его особняке я нашел колоссальную библиотеку. Старик не был ученым, но, по-видимому, являлся настоящим энциклопедистом. В его библиотеке находилось множество книг, относящихся к самым разным областям знания, и это, не говоря уже об алхимической лаборатории и большой артефактной мастерской. Коротко говоря, я узнал в те несколько лет так много нового, что оставаться в провинции мне стало попросту невмоготу, и я ударился в бега. Собрал все те деньги, что присылали мне родители, добавил к ним небольшую сумму в золоте, из случайно найденного дедовского тайника, — уж не знаю, зачем старик прятал эти деньги, — и уехал в Гейдельберг. К этому времени я был изрядно образован, освоил основы алхимии, научился чертить и работать руками, применяя тут и там свой Дар. Оказалось, что кроме Воды я могу довольно прилично оперировать магией Воздуха — Мельник, седьмой ранг и Земли — Лозоходец, шестой уровень силы. С этим можно было многого достичь, но, прежде всего, я хотел учиться. Выправил себе левые документы на имя Иеронима фон Берлинга и поступил в Гейдельбергский университет. Через три года я защитил магистерскую диссертацию, а спустя ещё два года — докторскую. С тех пор я занимался только наукой, поэтому никогда не появлялся при дворе и, вообще, в светском обществе. И все это продолжалось до тех пор, пока Эва Сабиния не объявила Турнир.

— Ты так хотел на ней жениться? — удивилась Анаис.

— Нет, я так сильно хотел попасть в императорскую сокровищницу, в которой кроме золота и драгоценностей хранятся редчайшие книги, каких нигде больше не найдешь.

— Ты сумасшедший!

— Есть такое.

— Моим родителям об этом не рассказывай! — обдумав услышанное, постановила Цикада империи. — Просто ученый. Этого достаточно. Про Гейдельберг можешь рассказать, про остальное — не надо. Про Турнир скажи, что поспорил с братом, что справишься, тем более, что твой отец рассказывал мне вчера именно такую историю. И не говори, что никогда не умел танцевать или ездить верхом. Умел, но не показывал!

— Это ты, о чем? — нахмурился Зандер.

Эту часть истории он Анаис рассказать пока не успел и даже не знал пока, как будет рассказывать.

— Про твою способность перенимать навыки, — улыбнулась женщина. — Полезный талант, что тут скажешь? Но лучше о нем не распространяться.

— С чего ты взяла, что я могу… Как ты сказала, перенимать навыки? — И в самом деле, как узнала? Откуда взяла.

— Только не говори, что это не так! — возразила женщина. — Я точно знаю, и это многое объясняет.

— Допустим, — не стал спорить Зандер. — И все-таки, кто тебе это сказал?

Сейчас было не время играть в молчанку, куда важнее было узнать, откуда у Анаис эта информация, и кто ещё об этом знает.

— Анна Мария, — ничуть не смутившись, ответила Анаис.

— Ты имеешь в виду баронессу де Сегюр? — на всякий случай уточнил Зандер.

Он помнил, что в качестве подозреваемого в телепаты, Габриэлла назвала как раз шевалье Рене де Марбёф — жениха этой самой Анны Марии.

— Ну, да! — подтвердила невеста.

— А она откуда знает? — закономерный вопрос, не правда ли?

— Я её тоже об этом спросила, — ещё шире улыбнулась Анаис. — Она, знаешь ли, случайно проговорилась. Была навеселе, вот и сказала к слову. А я её