Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Рейнольдс Аластер

Голова резко повернулась на двести семьдесят градусов, что выглядело довольно-таки жутко. Из угла выступила машина, которую Ремонтуар сперва посчитал сервороботом общего назначения – таких можно увидеть практически в любом доме. Двуногий, человекоподобный, понурый с виду – и без головы. Между плечами круглое отверстие.

– Пожалуйста, перенесите меня к нему. Робот может и сам присоединить меня, но он так медлителен.

– Перенести вас? – удивился Ремонтуар.

– Возьмитесь за колонну прямо под манжетой.

Он обхватил серебряный пьедестал, потянул. Тихо щелкнуло, и верхняя часть оказалась на весу, и была она куда тяжелее, чем он представлял. В открывшемся отверстии шевелился и дергался, будто скопище живых угрей, пучок мокрых трубок.

– А теперь поднесите меня, только осторожно, к роботу.

Ремонтуар исполнил просьбу. Пару раз мелькнула мысль уронить, хотя, если рассуждать здраво, вряд ли падение повредило бы Скади – наверняка пол смягчил бы удар. Ремонтуар постарался получше изолировать подобные мысли.

– Теперь опустите меня на торс робота. Контакт установится сам. Только осторожнее… прошу, аккуратней!

Ремонтуар опустил серебряный столб в отверстие, ощутил, как тот уперся в преграду.

– Готово?

– Да! – Зрачки Скади расширились, бледная кожа порозовела. – Так, связь есть… А теперь проверим контроль моторики…

Рука робота судорожно дернулась, сжался и разжался кулак. Поднялась, растопырила пальцы – и Скади с неподдельным интересом уставилась на механическое сочленение в глянцево-черных и хромовых тонах. Робот был сделан не без вычурности и смотрелся живописно, будто ожившие средневековые доспехи: соединенные мощь и красота.

– Кажется, вы неплохо к нему приспособились.

Робот осторожно шагнул вперед, держа руки перед собой:

– Да. К нему я приспособилась быстрей, чем к прочему. Даже хочется попросить Делмара, чтобы не беспокоился.

– Насчет чего? – спросила Фелка.

– Насчет восстановления моего прежнего тела. Я предпочитаю это. Шутка.

– Я поняла, – смущенно произнесла Фелка.

– Между прочим, вам на руку то, что со мной случилось. Мне теперь хочется взять Клавэйна живым.

– Почему?

– Пусть увидит, что сделал со мной. – Новое тело Скади развернулось, скрипнув металлом. – А теперь, полагаю, вы хотели бы увидеть кое-что еще. Продолжим нашу экскурсию?

Доспехи вывели Фелку и Ремонтуара из каюты.

Глава пятнадцатая

Слово вспыхнуло в мозгу, будто выжженное клеймом для скота.

– Илиа?!

Говорить она не могла, но сумела подумать, оформить мысль.

– Да, я Илиа. Откуда ты знаешь мое имя?

– Ты заинтересовалась мной, а я заинтересовался тобой. Ты узнавала меня, я – тебя. Как же иначе?

Она попыталась снова ударить в дверь, запершую ее внутри орудия, но не смогла. Тело было парализовано, хотя дыхание не прекратилось. И по-прежнему казалось, что бесформенная тварь стоит за спиной, заглядывает через плечо.

– Кто ты? – наивно спросила она, испытывая странное, извращенное наслаждение от беспомощности.

– Конечно же машинный разум. Субличность, управляющая орудием номер семнадцать. Можешь звать меня Семнадцатым. Вряд ли мне бы подошло другое имя.

– Ты говоришь на русише?

– Я знаю, какие естественные языки ты предпочитаешь. Русиш нетруден для меня. Старый язык. Он почти не изменился со времени нашего изготовления.

– Но почему ты заговорил сейчас, не раньше?

– Раньше ты не пыталась проникнуть так глубоко.

– Разве? Мне казалось…

– Возможно. Но при подобных обстоятельствах – ни разу. Ты прежде не испытывала такого страха, пытаясь вступить в контакт. Почему ты сейчас сильнее, чем раньше, желаешь нас использовать?

Хотя паралич не прекратился, когти ужаса чуть разжались. Значит, грозная сущность – всего лишь компьютерная программа. Илиа, не подозревая о том, спровоцировала активацию неизвестного ранее контрольного механизма. Тварь кажется чрезвычайно опасной, но это, несомненно, просто следующий шажок в обычной для оружия предохранительной тактике, прием запугивания незваных гостей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Интересно, как пушка может общаться? Ведь у Илиа нет мозговых имплантатов – но оружие формирует мысли в ее голове. Такое возможно, если все помещение работает как огромный инверсный сканер мозга, стимулируя нужные зоны интенсивными магнитными полями. Если уж машина способна породить отчаянный страх и делает это с такой изощренностью, для нее нетрудно сгенерировать сигналы в слуховом нерве, а может, и прямо в зоне, отвечающей за их обработку, и даже заранее предугадать нейронные паттерны, которые обусловливают намерение заговорить.

– Настало время отчаянных мер.

– Да, похоже.

– Кто вас сделал?

Семнадцатый ответил не сразу. На мгновение ужас пропал, сковавшие мозг кандалы растворились, сменились покоем – словно вдох между криками боли.

– Мы не знаем.

– Почему?

– Они не хотели, чтобы мы знали.

Вольева формулировала мысли с тщательностью и осторожностью человека, кладущего хрупкие тяжелые украшения на хлипкую полочку:

– Я полагаю, вас сделали сочленители. Ничто из ранее известного мне и услышанного сейчас от тебя этому не противоречит.

– Но ведь сейчас не важно, кто нас сделал. Или важно?

– Наверное, нет. Я спрашивала из чистого любопытства. Важно лишь то, что вы можете сделать для меня.

Орудие коснулось зоны мозга, ответственной за восприятие смеха.

– Сделать для тебя? Илиа, с чего ты взяла, что мы будем служить тебе?

– Вы уже делали то, о чем я просила. Не именно ты, Семнадцатый, лично к тебе я никогда не обращалась. Но когда другие единицы мне подчинялись.

– Илиа, мы не подчинялись.

– В самом деле?

– Конечно. Мы соглашались делать то, что нам нравилось. Это могло походить на выполнение приказов – но лишь внешне.

– Пустые слова.

– Нет, Илиа. Создатели дали нам немалую свободу воли. И думаю, на то была причина. Возможно, мы должны были оперировать самостоятельно или выбирать оптимальный вариант действий, получив обрывочные, искаженные приказы. Ведь мы, похоже, создавались как оружие апокалипсиса, последнее средство в критической ситуации. Вестники Судного дня.

– Вы и сейчас такие.

– Илиа, разве настал Судный день?

– Наверняка сказать не могу. Но сильно подозреваю, что он близок.

– Я понял… все мы поняли, что ты, придя к нам, была напугана. И чего же ты хочешь от нас?

– Есть проблема, с которой мне без вас не справиться.

– Местная проблема?

– Да, она локализована в этой звездной системе. Я хочу, чтобы вы вышли наружу, заняли позиции… и помогли мне.

– А если откажемся?

– Но ведь я так долго заботилась о вас, берегла, ухаживала. Уверена, вы не ответите черной неблагодарностью!

Оружие молчало, время от времени игриво касаясь разума Илиа. Та поняла, как чувствует себя пойманная мышь в когтях у развлекающейся кошки. Та не ранит, дает побегать – но в любой момент готова переломить несчастному грызуну хребет.

Вдруг паралич прошел – так же внезапно, как и возник. Оружие еще не отпускало, но контроль над мышцами вернулся.

– Может, мы и не откажемся. Но к чему недомолвки? Мы оба знаем: есть кое-что, способное нам помешать.

– Все препятствия можно обойти!

– Илиа, нам очень трудно что-либо предпринять без согласия третьего лица. Даже если мы очень захотим.

– Третье лицо?

– Сущность, способная… в известной мере конечно, нами управлять.

Илиа запнулась, лихорадочно соображая, но затем догадалась. Конечно, речь идет о Джоне Бреннигене!

– Вы имеете в виду капитана?

– Мы не настолько автономны, чтобы действовать без его согласия – сколь бы ловко ты ни пыталась убедить нас.

– Надо договориться с капитаном. Я уверена, рано или поздно он согласится.

– Илиа, ты всегда была такой оптимисткой…

– Вовсе нет. Просто я верю в капитана.

– Надеемся, твоя убедительность окажется на высоте.