За океаном и на острове. Записки разведчика - Александр Феклисов

Хрущев проявил себя упрямым, капризным, болтливым, вспыльчивым, властолюбивым человеком. Ему не хватало хладнокровия, выдержки, умения терпеливо ждать, наконец, немногословия — этих неотъемлемых качеств государственного деятеля. Порой у него отсутствовала элементарная воспитанность. К тому же Хрущев был несдержан в употреблении вина и яств на приемах, которые обычно предшествовали его выступлению с главной речью.

В ходе политических разговоров, пресс-конференций Хрущев нередко переходил на резкости и просто грубости. В Лос-Анджелесе он так обиделся на речь мэра, что пригрозил прервать визит и покинуть Соединенные Штаты. На встрече с лидерами американских профсоюзов, когда было особенно важно показать государственную рассудительность, чтобы способствовать установлению контактов между профцентрами СССР и США, Хрущев, потеряв голову от ярости, разразился такой руганью, которую не решились предать гласности даже самые падкие на сенсацию газеты.

Наш премьер был очень словоохотливым. Он любил находиться в центре внимания, чтобы все слушали только его. При этом старался показаться неординарным, приводил всякие пословицы и поговорки, рассказывал байки я анекдоты, чтобы рассмешить публику. В такие моменты он, к сожалению, забывал о своем высоком положении и походил больше на скомороха. И стоило кому-либо из окружающих хоть чуть-чуть задеть его самолюбие, Хрущев тотчас взрывался. Американские репортеры дали ему прозвище «Хрущев непредсказуемый». И надо признаться, что в общем оно было удачным. Приведу несколько примеров.

Однажды во время поездки в автомобиле вместе с сопровождавшими его К. Лоджем, послом СССР в США М. А. Меньшиковым и послом США в СССР Ф. Коллером Хрущев, неожиданно обратившись к американцам, заявил:

— Ваш директор ЦРУ Аллен Даллес считает себя сверхшпионом. — И покрутив пальцем у виска, продолжил: — Но «сельсовет» у него не всегда хорошо работает. Он передает арабским антисоветским организациям десятки тысяч долларов, шифры, радиостанции, но все это попадает к нам.

Лодж и Коллер были поражены, но, вежливо улыбнувшись, воздержались от комментариев.

Накануне отлета из Вашингтона мы рано пришли в Блейер-Хаус, резиденцию Хрущева. Пока премьер завтракал, представитель нашей военной разведки и я, как обычно, устно сообщили Захарову разведывательную информацию, с которой он по своему усмотрению мог ознакомить Хрущева. На этот раз мы доложили, что пока наш лидер находится в США, американская разведслужба намерена послать свой самолет в международное пространство вдоль Черноморского побережья Кавказа. Цель полета — спровоцировать работу советских радиолокационных установок ПВО, чтобы их местонахождение могли засечь американские пеленгаторные станции, находившиеся в Турции и Иране.

Через несколько минут Хрущев спустился в вестибюль, где собралось много американских и иностранных журналистов, и заявил:

— Я получил информацию, что США собираются направить разведывательный самолет в район Черноморского побережья Кавказа. Я дал указание сбить этот самолет.

Все остолбенели. Помимо всего прочего, это непродуманное заявление могло явиться причиной провала нашего источника.

Хочу добавить от себя, если бы Хрущев был мудрым и сдержанным государственным деятелем, то за время двенадцатидневного визита сумел бы более достойно представить СССР, произвести на американскую общественность благоприятное впечатление и добиться ощутимых сдвигов в развитии сотрудничества между нашими странами. Но прорыва, как сказали бы в наши дни, не получилось.

Вскоре после отлета Хрущева правительство Эйзенхауэра своей практической внешнеполитической деятельностью показало, что оно не намерено отказываться от политики «с позиции силы» и гонки ракетно-ядерного вооружения. В начале 1960 года Вашингтон возобновил атомные испытания и дал ясно понять: он не заинтересован в достижении соглашений по разоружению и контролю над вооружениями. К назначенному на 15 мая совещанию в верхах в Париже США подготовили пакет предложений, который заведомо был неприемлем для СССР. Американское правительство продолжало посылать шпионские самолеты «У-2» в воздушное пространство Советского Союза. Один из них, как известно, был сбит ракетой под Свердловском.

Накануне открытия совещания Вашингтон объявил состояние тревоги в своих вооруженных силах как в США, так и за границей.

По прибытии в Париж Хрущев заявил, что он начнет переговоры только при условии, если Эйзенхауэр принесет извинения Советскому Союзу и даст заверения о прекращении полетов «У-2» над СССР. Президент США отказался принять эти требования. Совещание было сорвано.

«Холодная война» стала еще «холоднее».

ОПЯТЬ КОМАНДИРОВКА ЗА ОКЕАН

Весной 1960 года руководство предупредило меня, что я намечен резидентом в одну из важных стран. И спросило, нет ли возражений. Я согласился, но высказал пожелание, что не хотел бы снова ехать в США. Руководство вроде бы это приняло.

В июне начальник разведки А. М. Сахаровский вызвал меня и сказал:

— Мне понятно ваше нежелание ехать снова в США. Там очень сложная обстановка и трудно работать. Но у нас нет сейчас другого опытного сотрудника, которого мы могли бы направить резидентом в такую важную точку, как Вашингтон.

Свое решение Сахаровский мотивировал тем, что я как начальник американского отдела хорошо знаю Соединенные Штаты и все наши разведывательные проблемы в этой стране. Деваться было некуда — я согласился.

В конце августа я прибыл в Вашингтон на должность советника нашего посольства. Посол М. А. Меньшиков хорошо меня принял, ввел в курс последних событий внутренней и внешней политики администрации США и особенно советско-американских отношений. Он поручил посланнику М. Н. Смирновскому при первой возможности взять меня в госдепартамент и представить там руководству советского отдела. Посоветовал, как лучше приобрести связи в дипломатических кругах Вашингтона.

Около двух месяцев я наносил визиты вежливости своим коллегам — советникам в различных посольствах, со странами которых СССР поддерживал дипломатические отношения. Посетил редакцию влиятельной газеты «Вашингтон пост», которая размещалась в соседнем здании с посольством. Заместитель главного редактора газеты рассказал мне, как делается газета, и познакомил с корреспондентами, освещающими внешнеполитические проблемы, деятельность Белого дома, госдепартамента, Пентагона.

После этого меня стали приглашать на приемы в различные посольства, где я приобрел новые знакомства среди дипломатов, корреспондентов, сотрудников правительственных учреждений, которые располагали важной информацией, интересующей нашу разведку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});