Зеркало для убийцы - Алексей Козуляев

– Ну, что? Есть еще желание сражаться?

Ехидный голос Мрока прокатился по Черному Алтарю. Илья ощупал зачехленную винтовку. Похоже, в мешке сейчас болталось не верное оружие, а набор искореженных запчастей. Ствол, насколько его удавалось прощупать, был однозначно погнут. Но Илье страстно не хотелось умирать. Его мозг лихорадочно искал ответ – чем, чем можно уязвить Мрока, продолжавшего ломать и корежить под себя тело Артема. И он нашел выход. В кармашке чехла был один патрон от ракетницы. Сейчас Илья даже не мог вспомнить, зачем он его туда положил, но именно этот небольшой цилиндрик в легкой гильзе мог изменить судьбу двух миров. Его капсюль, и это Илья знал с детства, мог сдетонировать от простого удара камнем. Единственной сложностью было правильно направить его. Времени изобретать уже не было. Моля всех богов, чтобы первый и единственный выстрел был точным, и внутренне понимая, сколь призрачна эта надежда, Илья нацелил заостренную головку патрона – и ударил. Нестерпимая боль обожгла ему пальцы. Он потерял сознание.

Он уже не видел, как пуля сшибла с ног Мрока, как маги добили извивающуюся тварь, как на камнях распростерлось, а потом истаяло в воздухе израненное тело Артема, как в голос рыдала Зеела. Не довелось ему увидеть и того, как Сигизмор на секунду тоже истаял в воздухе, а потом вдруг выскочил уже из-за загородки. На его лице блуждала сумасшедшая улыбка счастья, а в руках он нес отрезанную голову несчастной девушки, избранной когда-то Мроком для вынашивания своего воплощения.

Война в Пранне для Ильи была закончена. Жизнь в Пранне для него только начиналась.

Эпилог

ЗМЕЙ-ИСКУСИТЕЛЬ

Вышвырнуло меня, голого и обожженного, на какой-то помойке. Слава Богу, на Земле уже наступило лето, и я не сдох практически сразу от переохлаждения. И слава Богу, что я вернулся именно в Россию. Наш народ сострадателен, и бомжи, перед которыми прямо из воздуха явилось подобное счастье, сначала испугались, а потом, посовещавшись, решили спасти умирающего. У одного из них был мобильный телефон, и они вызвали «скорую» и отнесли меня в тепло. Впрочем, дожидаться прибытия врачей они не стали, и присланная бригада долго спорила, куда везти тело – в морг или все-таки в реанимацию.

Все это мне рассказала уже в больнице бомжиха Масяня, которую я, сам того не желая, привлек своими мужскими кондициями. Именно она нашла в себе смелость выйти к врачам, отдать им снятый с моей шеи золотой амулет Мрока (мое единственное напоминание о Пранне, затерявшееся теперь где-то в каменных джунглях мегаполиса) и попросить отвезти меня в ожоговый центр.

После того, как Масяня немного отмылась и привела в порядок голову и гардероб, оказалось, что она на удивление хорошо сохранилась. Когда я выписался из больницы, она переехала жить ко мне. Я не возражал. Для меня все это было словно продолжением сумасшедшего мира Пранна.

В земной реальности меня не было почти десять месяцев. Мой куратор Владимир был поражен, услышав мой голос по телефону. Мне пришлось немало повозиться, сочиняя документы о срочной загранкомандировке для банков, где лежали мои немалые сбережения. Но опять же помогло то, что новая Россия – это страна, где можно купить все. В ней можно внезапно раствориться, купив себе новые документы, и столь же внезапно возникнуть.

Особенно убедительно на всех действовало зрелище страшных шрамов от глубоких ожогов, обезобразивших мои руки и шею. Глядя на них и соотнося их с дорогими костюмами от Лагерфельда к Бриоки, которые моль не успела доесть в платяном шкафу за время моего отсутствия, люди в самых разных чиновных кабинетах охотно верили в рассказ про «уникальное задание ФСБ и Интерпола», особенно, если для улучшения слуха им предварительно вручали тоненькую пачечку рыжих пятитысячных купюр.

Наконец все устаканилось. Я все еще не мог оправиться от шока Пранна. Масяня пылко пыталась исцелить мои душевные раны, но я все чаще возвращался мыслями к Илье. Он не вернулся. Можно было только гадать – что случилось с ним после того, как Мрок похитил меня из Замка Гильдии.

И вот однажды субботним утром я пошел в близлежащий магазинчик, чтобы купить продуктов на выходные. Когда дверь лифта открылась, мне захотелось нажать кнопку и снова уехать обратно домой. Но Сигизмунд Сигизмор, все в тех же полюбившихся с некоторых пор кедах и в бейсболке с глумливой надписью: «Доставка пиццы», с трудом натянутой на буйную седую шевелюру успел всунуть ногу между створками.

– Артем, а как же пиво с севанскими раками? Ты же сам приглашал?

Понимая, что с этой минуты все снова пойдет наперекосяк, я обреченно согласился:

– Ну, пошли.

Когда я открыл дверь, Масяня удивленно выскочила мне навстречу. В любой другой обстановке я бы совсем по-другому отнесся к зрелищу ее полузастегнутого халатика, но сейчас счел нужным буркнуть:

– Застегнись, милая.

Масяня повиновалась, а потом спросила, глядя на Сигизмора:

– Это кто?

– Друг, – ответил я. – Зашел попить пивка с раками. Организовать надо из закромов Родины.

У Масяни было одно ценное качество. Она не задавала лишних вопросов. Наверное, другая женщина устроила бы целый концерт по факту намечающейся в половине десятого утра в субботу пьянки, но моя новая подруга мгновенно метнулась на кухню и начала накрывать поляну.

– Хорошо ты устроился. – завистливо сказал Сигизмор. – Ты ее где нашел?

– Долго рассказывать, – уклончиво ответил я. – Зачем пришел?

– А за пивом о чем говорить будем? – поинтересовался Сигизмор.

– Найдем. Нам с тобой, что, вспомнить уже нечего?

– А-а-а! Бойцы вспоминают минувшие дни, – протянул маг. – Коли так, пошли в комнату.

Мы уселись в кресла, и некоторое время сидели молча. Наконец меня это стало раздражать. Вдобавок на кухне зазвонил телефон, и Масяня сдавленным голосом попросила кого-то перезвонить попозже.

– Ну и? – спросил я. – Давай начнем с того, где Илья.

– В Пранне, – ровным голосом ответил Сигизмор. – Просил передать тебе привет.

– Чудно, – ответил я. – И ты хочешь сказать, что ты у нас сегодня «мальчик Пейджер»? Приветы старым друзьям подрядился передавать?

– Допустим, не только, – ответил Сигизмор.

Мы прервались, потому что в дверях появилась Масяня с подносом чая. Маг масляным взглядом проводил ее по комнате, и это мне еще больше не понравилось.

– А в чем дело? Чай пей, – посоветовал я Сигизмору. – И может, ты бейсболку все-таки снимешь?

– Бейсболку? Ах да. Извини. – Маг швырнул головной убор на диван. – Короче, у меня к тебе деловое предложение.

– Что? Опять? – спросил я тоном Волка из популярного мультика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});