Колумбарий - Александр Александрович Подольский

встретил лишь черноту. Поляк обновил страницу – ничего. Проверил соединение – все в порядке. Сучка-в-кубе оборвала трансляцию.

– Ты и впрямь сучка! – выругался Поляк. – На самом интересном месте.

Он нажал на кнопку «Добавить модель в избранное». Попытался найти замену на сайте – безуспешно. Залез в папку со своими роликами, но все было не то. Эта Сучка его раззадорила, и унять столь сильную похоть можно было единственным способом.

Поляк жил в двухкомнатной квартире в самом маргинальном районе города, и алкаши с наркоманами за стеной его полностью устраивали. С таким отребьем по соседству можно было не опасаться лишнего внимания к гостям или жалоб на крики. А кричали в доме Поляка часто.

Когда он насиловал очередную безмозглую королеву дискотеки, то надевал на голову маску кабана. Каждый раз новую. Девицы визжали под ним, дергались и выли, пока кабаний член хлюпал в крови. Поляку была нужна достоверность страданий, и он не щадил никого. Когда все заканчивалось, Поляк обрисовывал гостьям ситуацию. Первое: они сами пошли с ним, без принуждений. Кто-то велся на дорогую тачку, кто-то – на брутальную внешность, а кому-то просто хотелось приключений. Второе: Поляк всегда был осторожен. Никакой спермы, никаких волос, никаких следов ДНК. Доказать его вину было очень сложно, ведь Поляк отмывал изнасилованных дурочек после секса, а постельное белье вместе с маской сжигал в тот же день. Третье, самое главное: все это было не бесплатно. За молчание Поляк предлагал хорошие деньги. Тусовщицы, студенточки и любительницы секса на одну ночь, услышав сумму, утирали сопли, натягивали трусы и сваливали с пухлым конвертом в сумочке. Поляк мог себе это позволить, потому что на одной такой потаскушке зарабатывал в разы больше. Спальня была оборудована веб-камерами, и платный онлайн каждый раз смотрели сотни извращенцев по всему миру. Вскоре новый фильм о похождениях кабана утекал на закрытые трекеры и сайты для взрослых, а банковский счет Поляка продолжал жиреть.

Был еще и четвертый аргумент – Ютуб. Но его Поляк использовал редко. В тех случаях, когда понимал: девка может заговорить. Одно видео – и никому уже не хотелось искать правды. Тут бы ноги унести. Красота, да и только.

Поляк колесил по городу, высматривая симпатичных девушек. Дела у него шли хорошо, никакой необходимости в новом фильме не было, но против природы не попрешь. Сучка разволновала его так, что кабана придется кормить раньше времени.

Осень принесла с собой сырость и грязь, спрятала девушек в серые коконы, скрыла фигуры под бесформенной одеждой. Короткие юбки с маечками уступили место плащам и курткам, словно и не было только что жаркого разгульного лета. Похотливые самки замаскировались под монахинь. Выбирать приходилось интуитивно, абы кто для целей Поляка не годился. К примеру, одна слишком пышная. Хотя на толстушек в Интернете спрос огромный, да и подцепить их куда проще, Поляк любил совмещать приятное с полезным, а копошиться среди жировых складок – то еще удовольствие. Значит, мимо. Вторая шла под ручку с третьей – сразу нет, с парами Поляк не работал. Слишком опасно. А вот четвертая, миниатюрная девица с длинными рыжими волосами, вполне подходила. Она шагала по тротуару вдоль дороги, разглядывая витрины, лужи, голубей, все подряд. Смазливое личико, мечтательный взгляд, узкие джинсы. То, что нужно. Подкатить, заболтать, свозить поужинать в красивое место, продемонстрировать платежеспособность – и дело сделано.

Едва Поляк перестроился в правый ряд, как на машине у него оказался человек. Послышался удар, завизжали тормоза, уши резанул короткий крик. Поляк ухмыльнулся, включая аварийку и вылезая из салона. Это не был наезд. Человек сам сиганул на машину, и не на бампер, что было намного опасней, а на капот. Древний как мир развод, да еще и неумело исполненный.

– Убили! – завизжала старуха на тротуаре. – Люди, убили!

– Спокойно, мамаша, – сказал Поляк, – никого не убили, все живы и здоровы. Правильно я говорю, да?

С земли, морщась от боли, поднималась девчонка лет тринадцати-четырнадцати. Одета прилично, не бродяжка. Но актриса никакая.

– Не убили… – прошептала она. – Хотя вроде собирались…

Поляк бегло осмотрел пострадавшую, потом огляделся по сторонам. Такую ссыкуху никто бы не отправил на дело одну, должны быть сообщники. Но вокруг собирались обычные зеваки.

– Средь бела дня! – все причитала старуха.

Пацаны с ранцами достали мобильники и начали снимать. Какой-то алкаш цокал языком и изучал вмятину на капоте. Отовсюду неслись советы и указания.

– Мужчина, ну чего стоите, в больницу же надо ее!

– Это перелом, точно вам говорю. У меня такое в институте было.

– Ага. Вызывайте ментов. Нужно обязательно проверить водилу на алкоголь.

Поляк помог девчонке дойти до переднего сиденья и сесть в машину. Затем повернулся к зевакам:

– Всем спасибо, мы в больницу. Расходимся.

Ехали молча. Девчонка то ли на самом деле серьезно ушиблась, то ли оказалась тормознутой, то ли это был ее дебют в роли кидалы. Поляк ждал. Он гнал машину по городу и смотрел в зеркала заднего вида. К его удивлению, на хвост так никто и не сел. Девочка работала одна.

– Как звать?

Она встрепенулась. Легкая заминка, потом ответ:

– Лида.

«Ага, Лида…» – подумал Поляк.

– Хорошая девочка Лида на улице Южной живет, – заговорил он, припоминая стишок.

Девочка и впрямь была хорошей. Соблазнительно выпуклой для своих лет. Черное платье средней длины, кожаная курточка сверху, старые, но приличные сапоги.

– Он с именем этим ложится и с именем этим встает.

Поляк повернулся. В ее глазах читался испуг. Коленки прижаты друг к другу, ноги подтянуты под сиденье.

– Как там дальше?

– Я не знаю.

Детское личико, какие-то нелепые косички, разноцветный лак на ногтях, сумка с сердечками… Поляк вспомнил, какие деньги платят за фильмы с детьми. Была у него парочка педофильских сайтов в закладках, но сам он подобное видео не снимал. Только смотрел. Смотрел и уверял себя, что никогда на такое не пойдет, даже за те сумасшедшие гонорары, которые там предлагали. Поляк еще раз взглянул на Лиду. Фигурка уже почти сформировалась, ножки ничего, губы пухлые, как у его надутых дискотечных подруг. Решение пришло само.

– Слушай, ты меня извини. Я на нервяках весь, все-таки первый раз человека сбил. Лады? Понимаю ведь, что виноват. Готов, так сказать, понести заслуженное наказание. Ну в конце концов, я же не специально.

Лида смотрела на Поляка, который барабанил пальцами по рулю, зыркал по сторонам, вытирал нос и вообще изображал крайнюю степень волнения. В голове у нее решалась задачка. Пожалуй, самая важная в жизни. Поляк даже представил весы, на одной чаше которых деньги, на