Кондор принимает вызов - Сергей Соболев

– Держите вашего специалиста наготове.

– Я понял, – кивнул Бочаров. – Вас интересуют детали?

– Естественно. Это тот самый случай, когда мне необходимо будет знать мельчайшие нюансы.

– Изложить их прямо сейчас?

Казанцев отреагировал после небольшой паузы:

– Нет. Всему свое место и время.

* * *

Казанцев, конечно, лукавил перед своим тестем: никакие они не сиамские близнецы. И если один из них паче чаяния преставится, другой после этого прискорбного события может жить долго и счастливо, унаследовав вдобавок чужое имущество. Если, конечно, не сваляет дурака.

Временами банкир отвлекался от своих потаенных мыслей и принимался разглядывать мелькавшие за окном виды. Живописный ландшафт Куршской косы всегда действовал на него умиротворяюще. Он слишком зациклился на своих проблемах и нуждался в небольшом отдыхе. А здесь ему хорошо, покойно. Можно поразмыслить в одиночестве. Семь раз отмерить. А еще лучше – сто семь. Но резать, как ни крути, все разно придется. Других вариантов он для себя пока не видит.

Тьфу ты, черт – опять двадцать пять…

Позади остался Лесной с его редкими одноэтажными домами. Узкая лента шоссе временами отклонялась от направления меридиана, огибая параболические дюны, подковами расположившиеся поперек косы, и тогда сквозь тонированные стекла автомобиля можно попеременно увидеть то бело песчаную полоску пляжей и уходящие за горизонт морские дали, то окаймленные высохшими водорослями, преимущественно пронзительно синих и фиолетовых оттенков, берега залива. Угнездившиеся на склонах озелененных дюн сосны норовили проткнуть своими острыми верхушками иглами блекло голубое прибалтийское небо. Среди мелькавших за окном массивов горной сосны встречаются частые вкрапления густых разлапистых елей, березовых рощиц и краснолистых дубов. Изредка попадаются и так называемые волки: ветвистые быстрорастущие сосны, чьи могучие стволы и толстые нижние ответвления отливают на солнце благородной медью.

Казанцев, как человек, не лишенный вкуса и тяги к прекрасному, высоко ценил неброскую красоту местных ландшафтов. Но лучше, пожалуй, чем знаменитый немецкий географ и путешественник Александр Гумбольдт, об этих местах никто не сказал: «Куршская коса настолько своеобразна, что ее необходимо увидеть, как Италию или Испанию, если хотим доставить душе нашей чудесные виды».

* * *

– Кстати, Наталья Александровна нынче тоже гостит на косе, – подал реплику Бочаров. Естественно, что он был в курсе многих семейных тайн своего патрона. Знал он и то, что отношения в семействе Казанцевых далеки от идеальных. Впрочем, вел он себя тактично, к тому же умел держать язык за зубами.

– Да? – разочарованно произнес Казанцев. – Я думал, супруга осталась в Светлогорске. А где она обосновалась? В резиденции или «романском»?

– На ближней даче.

Показалась развилка, от двухрядки ответвлялась узкая незаасфальтированная дорога, по ней можно было проехать к заливу.

– Так куда прикажете, Алексей Игоревич? В резиденцию?

И здесь семейство Кожуховых решило не оставлять его в покое. Хотелось побыть наедине, поразмыслить. Отмерить положенное количество раз… А тут Наталью принесло на его голову.

Ну не бегать же ему от собственной жены?! Это не только глупо, но и смешно.

– Отставить резиденцию. Подбросьте меня к «романскому» домику.

Глава 11

Помимо роскошного городского особняка, расположенного в северной части города неподалеку от Ботанического сада, Казанцев располагал тремя загородными резиденциями. И все они выглядели на разный лад, так, как будто их владельцами были три разных человека.

Одна из его «дачек», построенная в девяносто шестом году, так называемая «атлантическая» вилла, расположена в окрестностях курортного городка Светлогорск, на самом берегу Балтийского моря, километрах в четырех к востоку от дачи Сан Саныча. Особняк возводился по эксклюзивному проекту финскими специалистами. Стены почти сплошь из стекла, несущие конструкции изготовлены из особо прочных хромированных металлических сплавов. Вилла производит впечатление ультрасовременного сооружения и своим легким летучим силуэтом напоминает наполненный ветром парус океанского клипера. В обычную для Прибалтики пасмурную погоду цветовая гамма дома серебристо черная, люминесцентная. В солнечные же дни модерновое здание блестит и переливается всеми своими округлыми гранями, как драгоценный алмаз на свету.

Две другие дачи расположены на заповедной Куршской косе, неподалеку от поселка Рыбачий. Находятся они на небольшом расстоянии друг от друга. Представительский особняк обошелся Казанцеву в сумму порядка двух миллионов долларов. Когда согласовывался проект под строительство резиденции, «янтарный барон» выставил два основных условия: во первых, будущая усадьба должна идеально вписываться в ландшафт косы (ибо ему не хотелось нарушить сложившуюся здесь природную гармонию), а во вторых, ему не по нутру был так называемый «новорусский» стиль архитектуры, представляющий собой помесь помпезности и дурновкусицы, поэтому он предпочел бы иметь дом, в котором были бы незаметны затраты владельца, вернее, эти затраты не должны были мозолить людям глаза.

Архитекторы поступили в соответствии с требованием заказчика: поскольку природный ландшафт сам по себе идеален и не требует какой либо коррекции, то решено было упаковать фрагмент пейзажа в архитектурную оболочку и сделать это так, чтобы сама усадьба стала частью местной природы.

Задумка была точно воплощена в реальность. Двухэтажный и довольно протяженный особняк с его службами и пристройками как бы делит центральную часть усадьбы на две зоны. Первая – «парадный двор» с въездом в подземный гараж, круговым променадом и торжественным портиком, все это выглядит впечатляюще и вместе с тем замаскировано самой природой. Вторая зона – мини парк, представляющий собой лишь слегка «окультуренный» массивчик леса, расположенный в седловине между двумя высокими озелененными дюнами.

Внутри дом также делится на две части, оставаясь вместе с тем единым целым: на представительскую половину и гораздо меньший по площади «домашний» сектор. В представительской части особняка расположены двухсветный каминный зал, столовая на двадцать четыре персоны, дюжина спален для гостей. Имеется зимний сад и приличных размеров бассейн. Длинная двухмаршевая лестница ведет на второй этаж, часть помещений которого занимает «семейное гнездышко», сюда гости редко допускаются. Здесь же библиотека и просторный кабинет хозяина резиденции.

Строительство особняка и отделка большей части внутренних помещений завершены еще прошлой осенью, но потребуются как минимум два года и громадные суммы, чтобы все здесь довести до ума и полностью отделать внутренний интерьер так, как задумал сам хозяин.

Что еще там любопытного? Из зимнего сада, например, можно пройти в подземное помещение с высокими сводчатыми потолками, уставленное стеллажами, – винный погреб. В бухте оборудован причал для прогулочных яхт и катеров.

Чуть южнее, километрах в трех, Казанцев оборудовал для себя еще одно гнездышко, служившее ему идеальным местом уединения. Это был сравнительно небольшой по площади двухэтажный особняк, выстроенный в стиле, близком к романской архитектуре. Весь объем здания по горизонтали прошивает прозрачная галерея, крылья ее несколько выступают за пределы каменных стен. Она как бы связывает сам особняк и его владельца с окружающим миром. Если вдруг «под настроение» хозяин решит отгородиться от внешней среды, в этом ему поможет система полароидных стекол, способная полностью перекрыть доступ дневному свету. А своеобразной вертикальной осью, эдаким «шарниром», вокруг которого вращается вся внутренняя жизнь, служит винтовая лестница из металлопластика и стекла.

Почти вплотную к западной части дома подступают хвойные деревья, из противоположных окон и из крыльев галереи открывается вид на Куршский залив и небольшую подковообразную бухту, окаймленную полоской зарослей камыша. Здесь мало кому доводилось бывать, но мнение людей, лицезревших «романский» дом Казанцева, в основном совпадает: особняк удачно сочетает в себе крутой постмодерн и благородные черты романского стиля.

* * *

После развилки «Лендровер» заметно приотстал – Казанцев недолюбливал, когда в редкие часы отдыха глаза ему мозолил кто нибудь из охранников или прислуга. Бочаров сумел наладить охрану объектов таким образом, чтобы патрон мог спокойно оттягиваться или обдумывать в одиночестве свои глобальные проекты, никто ему не мешал при этом, и вместе с тем он мог чувствовать себя в полной безопасности.

На небольшой грунтовой площадке, рассчитанной на парковку всего двух трех машин, застыл перламутровый «Рено Классик». Это женушкина машина. Какого черта, спрашивается, ей не сидится в Светлогорске? Он же предупреждал, что будет занят несколько последующих дней и не сможет уделить ей даже минимум внимания.