Первая книга православного верующего - Павел Михалицын

В близком отношении к заповеди о прелюбодеянии стоит заповедь о разводе. Библия указывает нам много причин, по которым еврей мог свободно отпустить свою жену. Часто по личным прихотям мужа жена лишалась прав и должна была уходить от него (Втор. 24, 1–4). В разводе еврей не видел нарушения заповеди, ибо считал даже в этом акте, что «Бог дозволил бракорасторжение только израильтянам, но не другим народам». Такое ложное понимание этой заповеди и заставило Спасителя высказать Свое суждение, дать новые правила супружеского сожития. Моисей знал святость брачного союза, освященного Богом еще в раю, и только по жестокосердию своего народа он пошел на некоторые уступки, разрешая давать разводное письмо. Этим ликвидировалась опасность убийства мужем жены, не нашедшей благоволения в его глазах, и ставила ее в полную независимость от последнего. Христос, допуская развод только лишь по вине любодеяния (Мф. 5, 32), все же показал Своим слушателям, что Он хотел бы, чтобы ученики Его и последователи возможно дальше держались от намерения допускать развод между раз вступившими в брачное сожительство супругами.

Таким образом, Христос не упразднил закон Моисеев о разводе, а возвысил его, указывая на прелюбодеяние одной из сторон как на единственно важную причину, по которой разрешается расторжение брака. Если в Новом Завете и допускается бракорасторжимость, то не как правило, а как исключение.

Заповедь о клятве. «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои» (Мф. 5, 33). В Ветхом Завете Моисей повелел евреям исполнять данные Богу обеты (Втор. 23, 21) и клятвы (Ис. 22, 7), но все это открыто нарушалось евреями: они клялись Именем Бога, клялись во лжи, не исполняли обещаний, данных Богу; а фарисеи измыслили для них мнимое успокоение совести: они уверяли евреев, что запрещено клясться только Именем Бога и что поэтому всякая клятва, хотя бы и для прикрытия лжи, безгрешна; что можно безнаказанно клясться небом, землею, Иерусалимом, головою и пр. Самая важная клятва в Ветхом Завете была «жив Господь» (Суд. 8, 19; 1 Цар. 14, 39, 19, 16, 20, 3) и «пусть то и то сделает мне Бог, и еще больше сделает» (1 Цар. 14, 44; 2 Цар. 3, 35). Злоупотребление ими заставило новозаветного Законодателя дать правильное понятие о клятве: «А Я вам говорю: не клянись вовсе; ни небом, потому, что оно Престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его… но да будет слово ваше: «да, да»; «нет, нет»; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф. 5, 34–37).

Итак, клятва при свободном толковании закона книжниками и фарисеями теряет свое первоначальное значение и переходит в скрытое оскорбление имени Божьего. До Христа она, по словам блаженного Феофилакта, «не составляла худого дела; но после Христа она – дело худое». В Новом Завете Христос совершенствует эту заповедь, возводит ее на должную высоту, где при нравственном совершенстве христианину для заверения истинности своего слова или дела довольно будет утвердительного «да, да» и отрицательного «нет, нет».

Заповедь о непротивлении злу. Совершеннаялюбовь (Мф. 5, 39). Господь наш Иисус Христос в Своей проповеди «свел требование Бога к одному слову: «Люби». Из этого следует учение Христа о невоздаянии за причиненные обиды. «Вы слышали, что сказано: «око за око и зуб за зуб». А я говорю вам: не противься злому» (Мф. 5, 39). Принципы христианской морали, которые были объявлены Им во всеуслышание, шли вразрез с Ветхозаветным законом возмездия. Что такое «око за око и зуб за зуб»? Это был формальный, чисто юридический принцип, по которому причинивший другому какой-либо вред и сам должен был понести такое же наказание. Обиженный стремился отомстить обидчику в полной мере.

В основе Ветхозаветного предписания воздавать око за око и зуб за зуб лежала идея справедливости. В новозаветную же эпоху жизни и истории человечества требование непротивления злу в основе своей имеет уже не идею строгой справедливости, а снисходительного милосердия. Тертуллиан в начале христианской эры утверждал, что «закон возмездия… издан не для того, чтоб воздавать зло за зло, но чтобы предупреждать и укрощать насильство посредством страха». Но этот закон, подобно другим, данный по жестокосердию и грубости нравов еврейскому народу, как не согласный с высокою христианскою любовью, требовал усовершенствования. И Христос излагает Свое новое учение, где запрещает не только мстить, но и не противиться злому. Своим оборотом «а Я говорю вам» Христос прямо противопоставляет Свою речь речи законников, предлагая закон любви и всепрощения.

Вслед за заповедью о непротивлении злу приводится заповедь о всесовершенной любви. В древности среди евреев-соотечественнников чувство взаимной любви должно было проявляться с большой осторожностью. Только тот единственно должен быть любим, чей интерес и сочувствие совпадали с выгодою и симпатиею лица любящего. В противоположность этому всякий, кто бы ни требовал от нас жертвы, рассматривался уже как враг, достойный ненависти.

Как Ветхозаветный закон, так и закон Евангельский своим виновником имеет Одного Законодателя, а поэтому в Законе и Евангелии даровано человеку Божественное руководство, и в обоих та же любовь, каравшая в Законе, милующая в Евангелии, то и другое для одной дальнейшей цели, для праведности грешника, хотя достигается столь различными путями, а потому должны быть соответственные результаты в мудром и любвеобильном поведении христианина по отношению к обидевшему его брату.

Совершенная любовь обретает лишь свое истинное совершенство, когда обращена к тем, которые по отношению к любящему человеку пребывают холодны и враждебны. Это в прямом смысле слова «новая» заповедь. В законе Моисеевом заповеди, повелевающей ненавидеть врагов, нет. Это говорит о том, что книжники и фарисеи измыслили ее и перетолковали по своему практическому соображению. Мало того, закон Моисеев предписывал уважать и иноземца (Лев. 23, 4–5), и даже животному, принадлежащему иноплеменнику, необходимо было оказывать помощь. Однако в Ветхом Завете мы можем нередко встретить поражающий наше сознание жестокостью акт уничтожения языческих племен израильтянами. Эти жуткие картины тотального геноцида не могут не вызвать чувство возмущения и внутреннего неприятия, однако таковы были повседневные реалии седой древности. Это происходило не из-за ненависти и вражды, а для ограждения от пагубного влияния язычников на политическую и религиозно-нравственную жизнь еврейского народа. Здесь можно лишь увидеть то, что Израиль являлся видимым орудием в исполнении воли Божией. Однако в христианском обществе не должно быть врагов и недругов. Все люди есть дети одного Отца Небесного, а посему должны жить как братья между собой. Христос призывает не только простить врага за причиненную обиду, Он требует любить его, благословлять проклинающих, добро творить ненавидящим, молиться за обижающих нас (Мф. 5, 44).

И чтобы христианин не подумал, что исполнением заповеди любви, обнимающей даже врагов, он достигнет наивысшего нравственного совершенства, Христос говорит: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48). Эти слова можно считать обобщением всех преждеизложенных нравственных наставлений. Они указывают христианину тот нравственный идеал, к которому он должен стремиться.

Ветхозаветное откровение, приготовляя еврейский народ к принятию Мессии – Христа и к усвоению Его искупительного дела, в своих нравственных предписаниях указывало избранникам на их духовную нищету и невозможность освобождения собственными силами от духовного рабства. Поэтому подзаконный человек своим идеалом имел точное исполнение определенных предписаний закона и терпеливое «чаяние утехи Израилевой», – пришествия Христового.

В Новом Завете любовь является центром всего закона, и христианин, исполняющий заповедь о любви, приближается к своему идеалу – Богу. Такое стремление человека отнюдь не является пустой, неосуществимой мечтой, оно может быть вполне реальным, ибо в этом ему вспомоществует благодатная сила.

Заповедь о христианской праведности. В 6 главе Евангелия от Матфея приводится речь Спасителя, в которой осуждается ложная и лицемерная праведность не только книжников и фарисеев, но и всех тех, кто последует их примеру. Учение о милостыне раскрывается нам в свете предостережения от «фарисейской закваски». В связи с ложным пониманием и исполнением этой заповеди книжниками и фарисеями Спаситель указывает на такое исполнение, где «не слава человеческая и земное счастье должны побуждать к добродетели, но мысль о Боге вечном Мздовоздаятеле, Которому должно поклоняться не наружно только и видимо, но в духе и истине».

Наружная праведность пред людьми не принесет человеку никакой пользы: «Не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Мф. 6, 1). Предостерегая от внешнего показного милосердия, Спаситель образно заповедует: «Когда творишь милостыню, не труби пред собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди» (Мф. 6, 2).