Последняя жена Синей Бороды (СИ) - Зика Натаэль "Zzika Nata"

- Ясноликая, как всё сложно! – пробормотала Есения. – И ваша… гостья настолько глупа или…, – голос невольно дрогнул, – настолько вас любит, милорд?

- Графиня любит золото и драгоценности, – отрезал Джонатан. – Поэтому за вознаграждение будет делать всё, что я ей прикажу.

- Но ведь это опасно! Неужели леди не понимает, что может пострадать?

- Есения, мне кажется, ты слишком переживаешь насчёт вдовы. В последний раз напоминаю – тебе придётся терпеть её присутствие, пока враг не будет обнаружен. Больше к этому вопросу я возвращаться не буду! Итак, в общих чертах ты теперь всё знаешь, и я рассчитываю на твоё понимание и помощь.

Девушка молчала, глядя в пустоту, словно мысленно находилась где-то далеко отсюда.

Герцог подождал минуту, другую – жена по-прежнему витала в облаках. И его светлость не выдержал.

- Есения! Я к тебе обращаюсь! – рявкнул мужчина, и девушка, вздрогнув, перевела взгляд на него.

- Да, милорд, я всё поняла. А теперь я могу уйти? – скороговоркой выпалила его невозможная жена.

- Ты спешишь? – удивился герцог.

- Конечно, ведь вы сами приказали мне поскорее навести в замке порядок.

- Но не сию же минуту! Мы не виделись целую неделю, и я…, – в голове мелькнуло – соскучился. Но произнести это вслух Джонатан не решился, завершив фразу иначе, чем собирался, – я должен изобразить, что рад твоему возвращению. Поэтому ты позавтракаешь со мной, и только потом отправишься приводить замок в надлежащий вид!

«Должен изобразить, что рад твоему возвращению» – услышать такое было обидно, но Есения сдержала эмоции и лишь кивнула в знак, что понимает и принимает.

За едой они почти не разговаривали, обменявшись друг с другом лишь несколькими фразами на нейтральные темы – о погоде и подготовке к Новогодью.

У молодой жены в голове крутились вопросы, но пока в комнате то и дело мелькали слуги, она решила ничего не говорить. Впрочем, долго не вытерпела, и стоило супругам остаться одним, как её прорвало.

- Милорд, вы обещали объяснить, почему не видели Кота, и почему он скрывался даже от вас. А ещё мне интересно – вы говорили, что три из четырёх предыдущих герцогинь были беременны, но также вы утверждали, что Кот не появлялся с момента вашего магического совершеннолетия. Как такое возможно?

- Ты не успокоишься, верно? – вздохнул Джонатан, встал из-за стола, приблизился к супруге и без малейшего напряжения отодвинул стул Есении вместе с сидевшей на нём девушкой. – Идём в спальню и там без помех закончим наш разговор.

- А здесь…, – слово «спальня» неожиданно смутило, и Есения заколебалась, не решаясь принять руку супруга.

- Не будем мешать Рене и Анисе убирать со стола, – терпеливо объяснил герцог. – Идём, я отвечу на последние вопросы, а после сам провожу в твои покои.

Глава 28

Кларисс открыла глаза и со вкусом потянулась.

А-ах, как хорошо!

Скоро месяц, как она вернулась в замок герцога, и не на время, а навсегда! Да и статус поменялся – была любовница, стала любимая женщина, будущая мать наследника его светлости! Про последнее, правда, никто кроме самого герцога и его тощей и блёклой жены не знает, но ей, Кларисс, вполне достаточно и этого. До сих пор никак не может поверить в свою удачу!

Джонатан ей обещал, что она сама будет растить и воспитывать его наследника, а жену он и близко не подпустит к мальчику. Так она, родная мать ребёнка, своего не упустит и медленно, но верно научит сына любить няньку. В лепёшку разобьётся, станет для ребёнка самым важным, самым нужным и дорогим человеком! К чьему мнению он будет непременно прислушиваться, чьи желания для него будут в приоритете. И рано или поздно сын укажет герцогине на её место! Если ту раньше не приберёт проклятье, разумеется… А если проклятье окажется нерасторопным, ему ведь и помочь можно!

И, пока она в ожидании, ее, Кларисс, душу, греет тот факт, что супруга Джонатана не смеет не то что выгнать бывшую любовницу его светлости, но даже косой взгляд в сторону графини бросить! Не говоря уж о том, чтобы повести себя с гостьей неучтиво или оскорбить её злым словом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И слуги все распоряжения любимой женщины герцога выполняют быстрее, чем та успевает отдать приказ. А держатся с ней так, словно не леди Есения, а она, Кларисс, здесь настоящая хозяйка и супруга милорда.

Собственно, за эти дни они с герцогиней практически не пересекались, ведь милорд запретил жене появляться на его половине. А Кларисс разрешил ходить по всему замку, где ей вздумается! Приставил к ней стражу и магов, те днём повсюду сопровождают графиню, а ночью не отходят от её покоев.

И покои – подумать только – Джонатан поселил её в смежные со своими! Он может входить к ней в любое время, минуя коридор, слуг и охрану, прямо из спальни!

Пусть его жена целыми днями хлопочет по хозяйству, возится с прислугой, ведёт расходные и приходные книги.

Любимая женщина будет коротать дни в праздности и удовольствиях. И все вечера, всё своё свободное время его светлость станет дарить не супруге, а будущей матери наследника.

Надо признать, герцог её и так балует – стоит только высказать пожелание, намекнуть, что ей доставит удовольствие, как Джонатан тут же бросает или откладывает дела и осуществляет её мечты.

Ну не сказка ли? И почему ей раньше не пришла в голову идея с наследником? Давно бы поговорила с его светлостью и жила в своё удовольствие, не страдая из-за шаткого положения любовницы…

Женщина перевернулась на другой бок и некоторое время смотрела на вторую половину кровати.

Он и сегодня ночевал с ней вместе! Каждую ночь приходит к ней в спальню, правда, наутро она почему-то ничего об этом не помнит. Но вот же – свидетельства налицо – подушка с отпечатком головы, смятая простынь.

Наверное, это из-за беременности? Уж слишком крепко она теперь спит – стоит прилечь, и словно проваливается. Зато утром просыпается отлично отдохнувшая, без воспоминаний о ночи и сновидениях.

Подумаешь, проблема – крепкий сон и частичная потеря памяти?

Главное, беременность налицо – через две недели после той волшебной ночи, в которую они зачали ребёнка, герцог порталом водил её к лекарю, да не замковому, а столичному!

Милый Джонатан, он так трогательно переживает за неё и малыша! И так ревностно их охраняет, что порой несколько перебарщивает с тайной и заботой.

А что её положение подтверждал столичный лекарь, так это правильно – если не знаешь имени пациента, то его и не выдашь! Обратись они к лекарю из замка или съезди к его коллеге в ближайший город, и их тайна очень скоро перестала бы быть таковой. Со всеми вытекающими.

Нет-нет, для всех, кроме его величества, сын герцога родится законнорожденным! Ни у кого не должно возникнуть ни малейшего подозрения, что наследника выносила не герцогиня, а с королём Джонатан договорится, он сам в этом больше всех заинтересован.

Просто малыш забирает все силы, и это только начало беременности, вот она и расклеилась. То плачет, то смеётся и всё забывает! А что будет дальше?!

Женщина перекатилась на вторую половину кровати и погладила пока ещё плоский живот.

Пока новое состояние её организма ничем, кроме провалов в памяти, не проявляется, но ведь так будет не всегда! Что, если герцог вернётся к жене, стоит ей, Кларисс, стать толстой и неуклюжей?!

Графиня вздохнула и прикусила губу – пока она сохраняет красоту и стройность, нужно утроить усилия, привлекая его внимание! Стать незаменимой, чтобы его светлость и дня… Нет – даже часа без своей Кларисс прожить не мог!

- Леди, подавать умываться? – прервала размышления гостьи приставленная к ней горничная.

- Подавай, – и графиня покинула ложе.

- Ах, леди, – затараторила служанка, помогая графине надеть утренний наряд, – как вам идут восточные ткани! Милорд так вас балует – ведь они стоят целое состояние!

- Поменьше болтай! – одёрнула горничную Кларисс.

- Простите, – пискнула девушка и замолчала.