Цифровая крепость - Дэн Браун

— Канцелярия директора. Фонтейн протянул руку.

Бринкерхофф со смущенным видом повернулся к Мидж:

— Это Джабба. Он хочет поговорить с тобой. Директор метнул на нее настороженный взгляд, но Мидж уже бежала к аппарату. Она решила включить громкую связь.

— Слушаю, Джабба.

Металлический голос Джаббы заполнил комнату:

— Мидж, я в главном банке данных. У нас тут творятся довольно странные вещи. Я хотел спросить…

— Черт тебя дери, Джабба! — воскликнула Мидж. — Именно это я и пыталась тебе втолковать!

— Возможно, ничего страшного, — уклончиво сказал он, — но…

— Да хватит тебе! Ничего страшного — это глупая болтовня. То, что там происходит, серьезно, очень серьезно! Мои данные еще никогда меня не подводили и не подведут. — Она собиралась уже положить трубку, но, вспомнив, добавила: — Да, Джабба… ты говоришь, никаких сюрпризов, так вот: Стратмор обошел систему «Сквозь строй».

ГЛАВА 100

Халохот бежал по лестнице Гиральды, перепрыгивая через две ступеньки. Свет внутрь проникал через маленькие амбразуры-окна, расположенные по спирали через каждые сто восемьдесят градусов. Он в ловушке! Дэвид Беккер умрет! Халохот поднимался вверх с пистолетом в руке, прижимаясь вплотную к стене на тот случай, если Беккер попытается напасть на него сверху. Железные подсвечники, установленные на каждой площадке, стали бы хорошим оружием, если бы Беккер решил ими воспользоваться. Но если держать дистанцию, можно заметить его вовремя. У пистолета куда большая дальность действия, чем у полутораметрового подсвечника.

Халохот двигался быстро, но осторожно. Ступени были настолько крутыми, что на них нашли свою смерть множество туристов. Это вам не Америка — никаких предупреждающих знаков, никаких поручней, никаких табличек с надписями, что страховые компании претензий не принимают. Это Испания. Если вы по глупости упадете, то это будет ваша личная глупость, кто бы ни придумал эти ступени.

Халохот остановился у одного из окон, расположенных на уровне его плеча, и посмотрел на улицу. Он находился на северной стороне башни и, по всей видимости, преодолел уже половину подъема.

За углом показалась смотровая площадка. Лестница, ведущая наверх, была пуста. Его жертва не приготовилась к отпору. Хотя, быть может, подумал Халохот, Беккер не видел, как он вошел в башню. Это означало, что на его, Халохота, стороне фактор внезапности, хотя вряд ли он в этом так уж нуждается, у него и так все козыри на руках. Ему на руку была даже конструкция башни: лестница выходила на видовую площадку с юго-западной стороны, и Халохот мог стрелять напрямую с любой точки, не оставляя Беккеру возможности оказаться у него за спиной, В довершение всего Халохот двигался от темноты к свету. Расстрельная камера, мысленно усмехнулся он.

Халохот оценил расстояние до входа. Семь ступеней. Он мысленно прорепетировал предстоящее убийство. Если у входа на площадку взять вправо, можно увидеть самый дальний левый угол площадки, даже еще не выйдя на нее. Если Беккер окажется там, Халохот сразу же выстрелит. Если нет, он войдет и будет двигаться на восток, держа в поле зрения правый угол, единственное место, где мог находиться Беккер. Он улыбнулся.

ОБЪЕКТ: ДЭВИД БЕККЕР — ЛИКВИДИРОВАН

Пора. Халохот проверил оружие, решительно направился вперед и осмотрел площадку. Левый угол пуст. Следуя плану, он бросился в проход и, оказавшись внутри, лицом к правому углу, выстрелил. Пуля отскочила от голой стены и чуть не попала в него самого. Он стремительно развернулся и едва сдержал крик. Никого. Дэвид Беккер исчез.

Тремя пролетами ниже Дэвид Беккер висел на вытянутых руках над Апельсиновым садом с наружной стороны Гиральды, словно упражняясь в подтягивании на оконном выступе. Когда Халохот поднимался по лестнице, Беккер, спустившись на три пролета, вылез через один из проемов и повис на руках. Сделал он это как раз вовремя — убийца промчался мимо в ту же секунду. Он так торопился, что не заметил побелевших костяшек пальцев, вцепившихся в оконный выступ.

Свисая из окна, Беккер благодарил Бога за ежедневные занятия теннисом и двадцатиминутные упражнения на аппарате «Наутилус», подготовившие его мускулатуру к запредельным нагрузкам. Увы, теперь, несмотря на силу рук, он не мог подтянуться, чтобы влезть обратно. Плечи его отчаянно болели, а грубый камень не обеспечивал достаточного захвата и впивался в кончики пальцев подобно битому стеклу.

Беккер понимал, что через несколько секунд его преследователь побежит назад и с верхних ступеней сразу же увидит вцепившиеся в карниз пальцы.

Он зажмурился и начал подтягиваться, понимая, что только чудо спасет его от гибели. Пальцы совсем онемели. Беккер посмотрел вниз, на свои ноги. До апельсиновых деревьев не меньше ста метров. Никаких шансов. Боль в боку усилилась. Сверху слышался гулкий звук шагов, спешащих вниз по лестнице. Беккер закрыл глаза, стиснул зубы и подтянулся.

Камень рвал кожу на запястьях. Шаги быстро приближались. Беккер еще сильнее вцепился во внутреннюю часть проема и оттолкнулся ногами. Тело налилось свинцовой тяжестью, словно кто-то изо всех сил тянул его вниз. Беккер, стараясь преодолеть эту тяжесть, приподнялся на локтях. Теперь он был на виду, его голова торчала из оконного проема как на гильотине. Беккер подтянул ноги, стараясь протиснуться в проем. Когда его торс уже свисал над лестницей, шаги послышались совсем рядом. Он схватился руками за боковые стороны проема и, одним движением вбросив свое тело внутрь, тяжело рухнул на лестницу.

Халохот услышал, как где-то ниже тело Беккера упало на каменные ступеньки, и бросился вниз, сжимая в руке пистолет. В поле его зрения попало окно. Здесь! Халохот приблизился к внешней стене и стал целиться вниз. Ноги Беккера скрылись из виду за поворотом, и Халохот выстрелил, но тут же понял, что выстрел пришелся в пустоту. Пуля срикошетила от стены.

Рванувшись вниз за своей жертвой, он продолжал держаться вплотную к внешней стене, что позволило бы ему стрелять под наибольшим углом. Но всякий раз, когда перед ним открывался очередной виток спирали, Беккер оставался вне поля зрения и создавалось впечатление, что тот постоянно находится впереди на сто восемьдесят градусов. Беккер держался центра башни, срезая углы и одним прыжком преодолевая сразу несколько ступенек, Халохот неуклонно двигался за ним. Еще несколько секунд — и все решит один-единственный выстрел. Даже если Беккер успеет спуститься вниз, ему все равно некуда бежать: Халохот выстрелит ему в спину, когда он будет пересекать Апельсиновый сад.

Халохот переместился ближе к центру, чтобы двигаться быстрее, чувствуя, что уже настигает жертву: всякий раз, пробегая мимо очередного проема, он видел ее тень. Вниз. Скорее вниз. Еще одна спираль. Ему все время казалось, что Беккер совсем рядом, за углом. Одним глазом он следил за тенью, другим — за ступенями под ногами.

Вдруг Халохоту показалось, что тень Беккера как бы споткнулась. Она совершила судорожный рывок влево и вроде бы закружилась в воздухе, а затем снова прильнула к центру лестницы. Халохот сделал стремительный прыжок. Вот он!

На ступенях прямо перед Халохотом сверкнул какой-то металлический предмет. Он вылетел из-за поворота на уровне лодыжек подобно рапире фехтовальщика. Халохот попробовал отклониться влево, но не успел и со всей силы ударился об него голенью. В попытке сохранить равновесие он резко выбросил руки в стороны, но они ухватились за пустоту. Внезапно он взвился в воздух и боком полетел вниз, прямо над Беккером, распростертым на животе с вытянутыми вперед руками, продолжавшими сжимать подсвечник, об который споткнулся Халохот.

Халохот ударился сначала о внешнюю стену и только затем о ступени, после чего, кувыркаясь, полетел головой вниз. Пистолет выпал из его рук и звонко ударился о камень. Халохот пролетел пять полных витков спирали и замер. До Апельсинового сада оставалось всего двенадцать ступенек.

ГЛАВА 101

Дэвид Беккер никогда не держал в руках оружия. Сейчас ему пришлось это сделать. Скрюченное тело Халохота темнело на тускло освещенной лестнице Гиральды. Беккер прижал дуло к виску убийцы и осторожно наклонился. Одно движение, и он выстрелит. Но стрелять не понадобилось. Халохот был мертв.

Беккер отшвырнул пистолет и без сил опустился на ступеньку. Впервые за целую вечность он почувствовал, что глаза его застилают слезы, и зажмурился, прогоняя влажную пелену. Он знал, что для эмоций еще будет время, а теперь пора отправляться домой. Он попробовал встать, но настолько выбился из сил, что не смог ступить ни шагу и долго сидел, изможденный вконец, на каменных ступеньках, рассеянно разглядывая распростертое у его ног тело. Глаза Халохота закатились, глядя в пустоту. Странно, но его очки ничуть не пострадали. Странные очки, подумал Беккер, увидев проводок, который тянулся от ушных дужек к коробочке, пристегнутой к брючному ремню. Но он настолько устал, что ему было не до любопытства.