Фея - Джон Варли

Снова Габи развеселил Крис. Он во все глаза наблюдал, как титаниды выбирают подходящие для каноэ деревья и после нескольких точных ударов топора собирают обильный урожай в виде реек и досок для настила. Парень изумленно качал головой при виде того, как все точно подходит для каркаса, на который оставалось только натянуть оболочку — ту самую, что сохранилась от первоначального флота в Гиперионе.

Габи неожиданно для себя поняла, что все еще наблюдает за Крисом, когда титаниды принялись нагружать лодки. Она удивлялась самой себе, но признавалась, что она во многих отношениях находит Криса неотразимым. Его почти ребяческое любопытство и неизменная готовность внимательно слушать, как она или Сирокко рассказывают о разнообразных чудесах Геи, вызывали у Габи грусть и даже зависть. Когда-то и она была такой. Внимание Криса контрастировало с недостатком интереса у Робин, которая обычно слушала собеседника лишь до той секунды, когда убеждалась, что лично к ней сказанное отношения не имеет. Габи предположила, что такой Робин сделала ее нелегкая жизнь. Но ведь и у Криса жизнь сложилась не легче. Это, в частности, выражалось в его грустных, негромких сетованиях. Он был скорее застенчив — но не настолько, чтобы совсем сливаться с фоном. Когда Крис бывал уверен, что его действительно слушают, он становился прекрасным рассказчиком.

А еще Габи чувствовала к Крису физическое влечение. И это было примечательно; ведь ее последний роман с мужчиной закончился лет двадцать с лишним назад. Когда Крис улыбался, ей было хорошо. Когда же объектом улыбки становилась она, Габи, ей было скверно. Слегка асимметричное лицо Криса было безусловно симпатичным; атлетический торс дополняли красивые ноги. Небольшой валик жира на поясе уже почти растворился; еще несколько недель лишений окончательно превратили бы его в стройного, узкобедрого мужчину. Именно в такого, какие нравились Габи. Но и сейчас ей уже хотелось поворошить его волосы. А потом, пожалуй, и сунуть руку ему в штаны — прикинуть, как там обстоят дела.

Но только не в этом походе. Не теперь — когда за ним хвостом ходит Валья, когда Сирокко держится на привязи только из-за последствий своего перепоя и когда — Габи уже начала это подозревать — когда даже Робин начинает проявлять интерес к скрещиванию представителей различных цивилизаций.

У Криса достаточно проблем и без Габи Мерсье — особенно если она попытается как-то вписать его в то несчастье, которое она сотворила из своей личной жизни. И Габи знала, что, быть может, крупнейшая проблема Криса — та, о которой он пока и не подозревает. Звалась эта проблема Сирокко Джонс. И Габи намеревалась сделать все возможное, чтобы его от нее оградить.

Участок Офиона, который теперь одолевали путники, сильно отличался от того отрезка, по которому они проплыли в Гиперионе. Это требовало некоторых перемен. Для самых опасных стремнин Габи настояла на двух опытных каноистах — одном сзади и одном спереди. Все четверо титанид были вполне квалифицированны — равно как и Габи с Сирокко. Крис еще не совсем пообтесался, но в общем подходил. Робин же оставалась полным новичком, да еще и не умела плавать. Поэтому Габи посадила ее меж двух титанид. Еще две правили второй лодкой. В третьей расположились она сама, Крис и Сирокко, а четвертую везли на буксире. На спокойных участках Габи позволяла Робин вести флотилию, присоединяясь к ней и показывая, как управлять каноэ. Робин упорно стремилась к цели и очень скоро уже кое-чего добилась.

Такое плавание бодрило. Когда череда стремнин закончилась, Крис был полон энтузиазма, а Робин сильно возбуждена. Как-то раз она даже предложила вернуться назад и проделать все снова — и выглядела при этом трехлетней девчонкой. Робин очень хотелось править впереди одной. Габи прекрасно ее понимала; ей и самой мало что нравилось больше, чем стремительные скачки по белым быстринам. Частенько, путешествуя вместе с Псалтерионом, она с риском для жизни бросала вызов реке. Но теперь, даже наслаждаясь плаванием, Габи уяснила для себя то, что давным-давно поняла Сирокко. Все становится другим, когда ты возлагаешь на себя бремя лидерства. Ответственность за других заставляет тебя перестраховываться, а порой и по-старчески брюзжать. В частности, Габи пришлось проявить предельную жесткость в разговоре с Робин насчет ношения спасательного жилета.

Не отдыхая, отряд добрался до сумеречной зоны к западу от Крия. Все испытывали приятную усталость. Плотный завтрак, легкий обед — и путники вновь пустились в плавание средь постепенно светлеющих земель. Если что-то и могло еще усилить наслаждение от путешествия по реке, так это переход из-под дождя Реи под солнечный свет Крия. Титаниды завели свое пение, которое, как всегда, начиналось с гейской народной походной песни: «Удивительный волшебник страны Оз». Габи не удивилась и не смутилась, ощутив слезы у себя на щеках, когда песня закончилась.

Наконец Офион вырвался под настоящий дневной свет — чуть к северу от западного наклонного троса, двойника Лестницы Сирокко, но с наклоном в противоположную сторону. Затем река повернула к югу и текла в этом направлении более сотни километров. Стремнины попадались все реже, хотя течение по-прежнему оставалось оживленным. Путники отдыхали, едва погружая весла в спокойные воды и позволяя речному потоку себя нести.

Габи предложила сделать остановку. Лучшей стоянки на Немезидином Гребне она не знала — и решила, что они останутся здесь на восемь оборотов, поспят, а затем отправятся дальше. Все остались довольны, особенно титаниды, которые наконец задумали приличную трапезу — в первый раз за несколько дней.

Когда Крис предложил выудить из реки что-нибудь съедобное, Габи показала ему, какой тростник лучше срезать для удилища. Робин тоже проявила интерес, и Габи продемонстрировала ей, как сажать наживку на крючок, как забрасывать леску и как обращаться с простейшими деревянными катушками, которые захватили с собой титаниды. Втроем они зашли на мелководье, где под ногами у них оказались гладкие камни, и принялись забрасывать удочки.

— А что здесь ловится? — поинтересовался Крис.

— А что бы ты выудил примерно из такой же речки на Земле?

— Ну форель, наверное.

— Значит, здесь тоже форель. Полагаю, дюжины нам хватит.

— Ты что, серьезно? Здесь правда форель?

— Да, и причем не какая-нибудь гейская имитация. Когда-то давным-давно Гея решила, что надо как-то привлекать туристов. Это теперь они ей совсем безразличны. Но тогда многие речки были заселены, а рыба прекрасно плодится. Здоровенные дуры вырастают. Вот, к примеру, как эта. — Ее удилище согнулось в дугу. А несколько мгновений спустя Габи уже подбирала сачком рыбину, крупнее которой Крис никогда в жизни на удочку не ловил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});