Ледяной бастион - Алексей Бессонов

– Как было бы здорово, если бы все мы могли действовать, прикрываясь не идиотской нашей конспирацией, а нормальным государственным гербом, – мечтательно проговорил он. – Но увы…

– Откровенно говоря, я по сей день не до конца понимаю, почему этого не происходит, – заметила Кэтрин, отчего-то понизив голос, – Почему вопросами государственной измены первой степени должны заниматься вы – в своей сегодняшней ипостаси частных лиц с преступными наклонностями – а не соответствующие государственные службы.

Ариф каркающе рассмеялся в ответ, и отставив в сторону кочергу, прошел в угол холла, где под полированной панелью стены лежала аккуратная кучка ровно напиленных поленцев.

– Роберт наверняка объяснял тебе это слабостью маршала Мерсара и возглавляемой им лавочки, – сказал он, накладывая чурки на согнутую в локте левую руку, – но самом деле это не совсем так. Роберт, конечно, это прекрасно понимает, но в некоторых вещах ему не хочется признаваться даже самому себе. Да, Мерсар и слаб и трусоват, но – почему в таком случае он сидит в своем кресле, и сидит, позволю себе заметить, далеко не первый год, обрастая постепенно чинами и орденами? Да потому что он проводит политику, угодную его милости лорду-владетелю… запомни, Кэт: на этой планете любая блоха, находящаяся на государственной службе, проводит только ту политику, которая разработана их милостями леди Энджелой Бифортской, блистательной супругой лорда-владетеля, и славным лорд-канцлером Бартоломью Ровольтом – после чего одобрена самим его милостью… и спущена вниз, для почтительного исполнения. У нас не Аврора и не Орегон, и никакой самодеятельности на Бифорте не бывает. Все идет по плану…

– По какому же?..

– По весьма обширному, мэм следователь. Создание на Бифорте по-настоящему мощной тайной службы неизбежно привело бы к тому, что ее отдельные представители, войдя в этакий патриотический раж, кинулись бы выжигать скверну каленым железом – древнейшее выражение, не слышала? – и всячески наводить порядок. Знаешь, к чему бы это привело? Начался бы стремительный отток денег… сорок процентов работающего на планете капитала находится вне поля зрения государственных налоговых институтов. Плохо? Говорят, кошмарно. Но этот капитал дает вал услуг, вал того или иного промышленного продукта, абстракно-бумажный вал банковских и прочих финансовых операций – и, что интересно, так или иначе, но все равно наполняет казну. Я уж не говорю о том пресловутом бифортском дефиците рабочих рук, который оценивается в три миллиона рыл ежегодно. У нас самая эффективная в человеческих мирах экономика, каждый финансовый год мы заканчиваем с большими плюсами – за счет чего? Ответ прост, как все гениальное – за счет невиданно, невероятно либерального подхода правительства к вопросам незначительных нарушений наших и без того либеральных законов. Человек, который делает вид, что занимается всякими-разными махинациями, свято убежден в том, что никаких налогов он не платит – а на самом деле это не так, ибо от целого ряда акцизов и сборов уйти просто невозможно: не выгодно. Таких людей у нас довольно много, и правительство смотрит на них сквозь пальцы. Безусловно, политика эта негласна, но попробуй ее изменить?.. В результате Мерсар всячески сдерживает своих песиков, раз за разом укорачивая им поводки – и мы имеем сложившуюся ситуацию.

Роберт глотнул вина и посмотрел на Лейланда. Гангстер меланхолично крутил в руках изящную серебряную вилку, и на его губах играла иронично-понимающая усмешка.

– Браво, милорд, – сказал он, поймав взгляд Роберта. – Ни добавить, ни убавить. Думаю, редкий аналитик сумел бы разжевать наше сегодняшнее положение более внятно. Могу лишь добавить, что все это было заложено в бифортскую политику с самого начала, с первых дней завоевания планеты экипажами Торварда Неукротимого. Мало кто мог представить себе, к каким результатам эта политика приведет. Но вот – Бифорт стал идеальным местом для зарабатывания больших или, по самочуствию, очень больших денег, и нам с вами выпало занять на нем свои места. Мне мое место нравится, и за него я готов воевать до конца…

Кириакис усмехнулся и вновь склонился над очагом, поправляя кочергой занявшиеся пламенем свежие поленца.

– Ждать нам придется недолго, – загадочно пообещал он.

Глава 8.

Он был невысок, откровенно пухловат и казался беззащитным. Мягкие карие глаза дружелюбно щурились в лицо собеседнику, и не зная, кто он таков на самом деле, в нем никак нельзя было угадать самого остроумного, самого язвительного и самого непримиримого репортера Бифорта. Его звали Дин Лоренц, и последние пять-семь лет это имя, как правило, произносили вместе с намертво прилипшей к нему кличкой – Дин Разрушитель.

Он действительно разрушал. Разрушал карьеры зарвавшихся чинодралов, излишне громогласных полицейских, давил, как назойливых клопов тех, кто, по его мнению, хотел от жизни слишком многого… он был самой совершенной на Бифорте машиной по формированию общественного мнения, и его услуги стоили дорого – Дин Разрушитель знал себе цену. И ее платили, платили хотя бы потому, что работа ловкого жонлера могла оказаться более полезной чем, тяжкий труд целой когорты опытнейших адвокатов.

Сегодня перо Лоренца требовалось лорду Арифу Кириакису, и он безропотно согласился прибыть в неблизкий для него запыленный Арминвилл, где высокопоставленный работодатель уже млел от жары под полосатым зонтом уютного летнего ресторанчика. С лордом Арифом Лоренца связывали кое-какие эпизоды из прошлой жизни. Они не виделись несколько лет – лорд Ариф, разумеется, не раз любовался физиономией Дина во время его разгромных репортажей «с места события», но его Лоренц видеть не мог – и тем не менее, он узнал его сразу, едва покрытый слоем белой пыли наемный коптер опустился на веранду уединенного заведения. Он узнал и Кириакиса, и его мрачноватого друга, бифортского лорда-наследника, предпочитавшего существовать на своей собственной планете инкогнито. Дину, несмотря на его гигантское профессиональное любопытство, вполне хватало мозгов на то, чтобы не задавать ему дурацких вопросов – но тем не менее, поймав короткий взгляд узколицего молодого джентльмена, сидевшего рядом с непринужденно хлебавшим виски лордом Кириакисом, Лоренц внутренне содрогнулся.

– Надеюсь, вы не успели изжариться, старина? – дружелюбно поинтересовался Ариф, протягивая своему гостю руку в тонкой нитяной перчатке, – Проклятая пыль, она забивает даже глаза… будете виски? У здешнего хозяина недурной выбор.

– Сочту за честь, джентльмены, – мило улыбнулся Лоренц, присаживаясь за столик. – В самом деле, я и не думал, что здесь может быть такая жара.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});