Тран. Создатель чудовищ - Джордж Кинг

– Все будет хорошо, любимый. Он вылечит тебя. Он вылечит всех нас.

Явгмот приступил к операции. Осторожно обтерев смоченными в спирте тампонами живот пациента, он промокнул кровь в ране и установил несколько зажимов, а затем, вооружившись скальпелем, одним решительным движением вскрыл брюшную полость. Ребекка зажмурилась, а целитель с невозмутимым видом вновь высушил разрез. Несмотря на анестезию, Гласиан дернулся и застонал. Жена шептала ему ласковые слова, наблюдая за тем, как Явгмот светит внутрь ее супруга крохотным фонариком.

Эскулап удовлетворенно пробормотал что-то, погрузил руки в рану чуть не по локоть и мгновение спустя уже протягивал Ребекке покрытый кровавой слизью осколок силового камня.

– Вот то, что убивало твоего мужа, – сказал Явгмот.

Женщина не отрываясь смотрела на обросший плотью кристалл. Страх, ненависть и надежда боролись в ее душе.

– Теперь он поправится. – Кинув в лоток осколок, целитель вдел шелковую нить в иглу и принялся зашивать разрез. – Вот увидите…

Глава 21

Явгмот вновь пребывал в сердце Фирексии. И одновременно сознание его растворилось в каждой ее частичке, став центром, сутью, самой кровью этого мира. Он любил это прекрасное, огромное, величественное пространство. И оно отвечало ему тем же. Они слились в единое целое: Явгмот, обожающий свой мир, и мир, боготворящий повелителя.

Он любил изумрудные склоны холмов первой сферы, змей, населяющих древние леса, изгибы рек, каждый листочек, каждую травинку, каждый камень, как любил и новую больницу, с которой тоже слился воедино, так, что в любую секунду мог пробежаться мысленным взором по ее многочисленным коридорам и лабораториям.

Ребекка прекрасно справилась с задачей, инстинктивно почувствовав самый дух этого места. Здания, возведенные по ее проектам в Халционе, словно в бесплодной тоске тянулись вверх, олицетворяя идею вознесения. Здесь же в восхождении к небесам больше не было нужды. Этот мир был для новых поселенцев долгожданным раем. Эдем простирался вокруг сколько хватало глаз. И главной идеей стало слияние с первозданной природой. Поэтому и новый лазарет имел вытянутую форму, напоминающую грудную клетку дракона, прародителя этого мира. Череда стройных арок повисла над просторным залом, служащим трапезной. Пациенты, обедающие в нем, походили на некие создания, поселившиеся во чреве гигантского зверя. Да, по сути, так оно и было – великим, благожелательным, щедрым зверем стал сам Явгмот.

Больные не маялись теперь в тесных коробках. Рядом с основным корпусом построили другой, по виду напоминающий кладку змеиных яиц. Собственно, новый больничный корпус не имел своих стен. Это сооружение состояло из аккуратных, сверкающих белизной индивидуальных капсул, в которых и разместились прокаженные. Словно зародыши внутри скорлупы, они росли, крепли, избавлялись от недугов, совершенствовали свои тела.

Больше всего на свете Явгмот любил этих людей.

Про себя он шутливо называл их младенцами. Они и правда походили на новорожденных тритонов, гладкокожих и безмятежных.

В его мире насчитывалось уже девятьсот девяносто душ. И он чувствовал каждого, мог проникать в их сознание, контролировать все физиологические процессы их организмов, посредством кристаллов, имплантированных в мышцы бедер. Камни лечили его подданных. Через них Явгмот мог делать людей лучше, сильнее, совершеннее. А индивидуальные капсулы снабжали тела всеми необходимыми препаратами, ферментами и гормонами.

Воплощая давнюю мечту, Властитель пошел еще дальше, развернув целую евгеническую программу. Его медики использовали самые революционные технологии, самую агрессивную терапию, хирурги производили рискованные операции и добивались потрясающих результатов.

Любовь Явгмота рождала совершенные существа.

Каждый день все новые и новые пациенты прибывали из Халциона. С каждым днем росло число капсул в лечебном корпусе. И ежедневно несколько специально отобранных сверкающих «яиц» отправлялось вниз по трубопроводу в четвертую сферу.

В лабораториях трудилась элита медперсонала, верховные жрецы новой веры. Они помещали пациентов в чаны с питательной жидкостью, брали пробы их плоти, изменяли их тела. Все самое лучшее, что имелось у природы, должно служить на благо человечества.

Мало-помалу стали проявляться первые плоды их труда. Тритоны в капсулах менялись. Под толстой и прочной кожей росли горы мускулов, волосы становились черными и жесткими, ногти твердели и принимали форму острых когтей, увеличивались глазные яблоки, и, соответственно, изменялись черепные кости. Челюсти делались более мощными, способными вместить ряд крепких зубов и клыков. Мышцы, когда-то в доисторические времена отвечающие за подвижность ушей и ноздрей, вновь укреплялись, восстанавливая свои древние функции.

Явгмот взял человеческие отбросы Халциона и сделал их намного более сильными и выносливыми, чем любой воин верхнего мира.

Он любил их, и они любили его. Повелитель Фирексии присутствовал в каждом, щедро даря свою силу, возрождающую его подданных к жизни.

И каждый день из Халциона пребывали сотни новых пациентов. Но сегодня вместе с ними прибыли еще и плохие новости.

Мало того, что вести были плохими, ему еще пришлось их выслушать, ибо женщина, принесшая их, не имела в своем теле кристалла, через который можно было проникнуть в ее мысли. Явгмоту пришлось слушать ее голос через сознание медика, встретившего посланницу.

– Я должна говорить с Явгмотом лично, – настаивала она.

Воин-целитель невозмутимо уставился на гостью сквозь прорезь в бронированном шлеме.

– Никто не разговаривает с Явгмотом лично.

– Да как ты смеешь… – возмущалась женщина, – я построила эту лечебницу! Мой муж создал вашу броню! – В гневе она была прекрасна. – Сейчас же отведи меня к нему.

Медик хотел что-то возразить, как вдруг неожиданно для себя заговорил голосом Явгмота, будто тот сжал его горло:

– Говори, Ребекка. Я слышу тебя.

Она прищурилась. Гнев уступил место подозрению, подозрение – страху.

– Явгмот?

– Да, это я. Говори.

– Ужасные новости, – взяла себя в руки архитектор. – Орлеозон подвергся массированной атаке и сдался через день. Изобретатели и механики предали нас. Теперь все вооружение, все корабли и механические солдаты находятся в руках союзников.

– Когда это случилось?

– Месяц назад, но весть об этом дошла до нас только теперь. Они перехватили и казнили посыльного. Связи с городом нет. Известно только, что союзники высадились на территории Империи. Фоенон в осаде. Долго он не продержится. Если они захватят и его, шесть из восьми городов-государств окажутся в руках противника. К тому же в Фоеноне довольно многочисленный отряд воинов-богомолов…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});