BATTLEFRONT: Сумеречная рота - Александр Фрид

на тележках инструменты и запчасти или стаскивали обгоревшие и перекрученные куски металла в кучи, помогали инженерам снимать панели или заваривать шрамы. Остальным только и оставалось, что играть в кости или ждать сигнала тревоги.

«Громовержец» не был предназначен для посадки на планету, но в экстренной ситуации мог это сделать, а нынешняя ситуация явно была таковой. Еще недоремонтированному после битв в Среднем Кольце кораблю кое-как удалось уползти после схватки с прелатом Верджем. Чтобы закончить ремонт, инженерной команде потребовалось полностью отключить все системы, а значит, надо было найти космопорт или флотилию.

Или заброшенную гоночную трассу на задворках Галактики.

Если бы Империя нашла Анкурал — если бы прелат выследил Сумеречную роту, как прежде, или если бы местные банды стали чересчур подозрительными и выдали бы повстанцев, — «Громовержец» оказался бы беззащитен. «Клятва Апайланы» залечивала раны на орбите, с неполным экипажем на борту. Защищать роту более было некому.

Потому они затаились и стали ждать, и Головня старалась не думать, что им теперь делать — и что делать лично ей — после того, как «Громовержец» будет в порядке. Она старалась не думать и о том, сколько еще они могут позволить себе ждать.

Головня дала слово, что постарается присмотреть за этими людьми, и следовала своему обещанию, но она не была командиром.

Кивнув часовым, женщина подошла к массивному кораблю, где занятый сортировкой механизмов ныне действующий руководитель инженерной бригады М2-М5 — укрытый прозрачным дюрапластом, чтобы защитить от пыли сочленения, — отпускал язвительные насмешки в адрес ремонтников. Она перехватила взгляд интенданта Хобера и покачала головой, надеясь, что это достаточно отразит суть ее утренних дел. Никаких чрезвычайных ситуаций, никакого прогресса, никаких реальных перемен.

Гадрен и Таракашка сидели в пыли. Две руки бесалиска были перевязаны — он обжег их, пытаясь добраться до диверсантов на мостике «Громовержца». Таракашка встала и направилась к Головне, но та нарочно смотрела мимо нее. Не то чтобы ей не нравилась девушка — Таракашка отлично показала себя на Коерти и достойно держалась во время проникновения диверсантов на борт, — но у Головни попросту не было ответов на ее неизбежные вопросы.

Ее спас крик от ворот. Сорвав с плеча винтовку, Головня развернулась на месте и побежала туда, откуда пришла. Огромные металлические двери открывались.

Часовые не стали бы поднимать тревогу, если бы кто-нибудь из Сумеречной все еще был в городе. Значит, пришел чужак.

Солдаты встали полукругом у ворот. Головня вскинула винтовку, целясь в просвет, где появились две фигуры. Обе пошатывались, чуть опираясь друг на друга. Один оказался бронзовокожим мужчиной, поджарым и крепким. Второй была более светлокожая женщина с черными волосами. Оба были одеты в грязные рваные куртки, слишком теплые для Анкурала.

Головня подошла к ним, закинув винтовку за спину. Часовые настороженно опустили оружие. Она криво усмехнулась Намиру и Челис, остановившимся в паре метров от нее.

— Вы таки прорвались, — сказала бывшая охотница.

Глава 23

ПЛАНЕТА АНКУРАЛ

Пять дней до начала операции «Сломанное кольцо»

Несколько десятков солдат возвели целый палаточный городок вокруг носа «Громовержца», предпочитая спать на сухом и пыльном воздухе, а не в грохочущем чреве корабля. Намир не мог винить их — корабль денно и нощно гудел от треска искр и звуков сварочных горелок, а в перерывах по непонятной причине орала сирена. Снаружи было хотя бы подобие покоя.

И хотя солдаты разговаривали тихо, ели продукты, добытые из кантин Анкурала, и чистили оружие в лучах заката, ауры покоя не исходило ни от кого. Намир смотрел на них, расхаживая вдоль ровных рядов палаток, и замечал, как они отводят глаза, когда он проходит мимо. С каждым отдаленным криком со стороны города они напрягались. Это был не покой. Они были угнетены, лелеяли в себе горе, которое явно перерастет в озлобленность.

И Намир не винил их за это.

— Как ты?

К нему, петляя среди раскатанных спальников и лагерных обогревателей, шла Таракашка. Ее шея была замотана обрывком ткани, чтобы можно было прикрыть лицо, когда поднимется пыль.

— Лучше, — ответил он. — Напился вдоволь. Мне бы следовало отдохнуть, но Фон Гайц разрешил мне приступить к исполнению обязанностей.

Таракашка оглянулась через плечо, затем вновь посмотрела на Намира.

— Хорошо, — прошептала она. — Извини, что мы разбили корабль.

Намир хохотнул, но улыбка его почти сразу увяла. «Прости, что я не сберег капитана» — единственный ответ, который пришел ему в голову, и он счел за лучшее промолчать.

Он смерил Таракашку взглядом, пытаясь понять, зачем она подошла к нему. С месяц назад он вполне мог обеспокоиться, что девушка поддалась порокам Анкурала, или заподозрил бы, что она увидела или сделала что-то этакое во время атаки на «Громовержец». Но в какой-то момент, незаметно, Таракашка из новобранца превратилась в полноценного солдата Сумеречной. Она была частью роты, такой же уверенной в себе, как и другие, и если ей нужна моральная поддержка, то она точно так же могла бы подойти к Гадрену, Красавчику и много кому еще.

Значит, ей зачем-то понадобился именно старший сержант.

Таракашка вытерла руки о штаны, еще раз оглянулась и сказала:

— Некоторые парни поговаривают о том, чтобы уйти.

Намир хмыкнул и коротко кивнул:

— Кто?

— Корбо, — ответила девушка, — и другие с Хейдорала. Еще кое-кто из старого отделения Фектрина. — Она замялась. — Они по-прежнему хотят сражаться. Просто…

— Они не хотят сидеть тут, дожидаясь, пока их разбомбят, — продолжил вместо нее Намир. — Это я улажу.

Они шли вместе, пока Намир обходил палатки, хотя он даже не был уверен, что именно высматривает. Сержант прекрасно понимал, что чувствуют солдаты.

Он не был против компании Таракашки. Она хотя бы не винила его за то, что он принес роковую для Сумеречной весть.