Царство небесное - Константин Калбанов

— Отстань, — обреченно махнув рукой на друга, обрубил купец и пошел встречать уже показавшийся караван.

Глава 13

Андрей сидел за столом, словно пришибленный пыльным мешком по голове. Впрочем, это было мягко сказано, мешок, скорее всего, был полон тяжелого влажного песка.

«Вот так вот… Без меня меня женили. Нет, я, конечно, понимаю, средневековье, простые люди, простые нравы. А чего тут усложнять-то? Есть одинокий мужик, вполне неплох собой, вот только в холостяках засиделся, надо это дело исправить. Вот тебе невеста. Не хочешь даром? Так за ней богатое приданое и не какие-то там подушки и перины, а полновесные две тысячи цехинов. Для любимой дочери ничего не жалко. И чего тебе кобениться? А вот меня, допустим, спросить? А зачем? Лучше мы удивленно поднимем брови домиком и поинтересуемся, что не так, собственно говоря? Да выйти на улицу и только рот открыть, что есть богатая невеста, так в очередь выстроятся, и не только простые рыцари, а и представители древних родов. Приданое-то не детское.»

Он и мэтр Вайли сидели у камина в доме Андрея. И старик, зябко кутаясь в теплый плед, тянулся к согревающему его старые кости огню. Андрей, собственно говоря, был против устройства камина, так как в нем необходимости никакой не было, была хорошая печь, которая должна была давать достаточное количество тепла. Однако мастер Лукас с присущим ему упрямством заявил, что господский дом без камина он себе не мыслит, что тот-де не только для тепла, но и для статуса необходим. Однако сейчас Андрей был благодарен мастеру, так как иначе пришлось бы отапливать весь дом, потому что старым костям ювелира нужно было тепло.

— Что же вы молчите, господин Андрэ? — в очередной раз зябко поежившись, поинтересовался мэтр Вайли.

— А что вы хотите от меня услышать?

— Мне кажется это очевидным. Я хочу услышать ваш ответ относительно моего предложения.

— Мне казалось, что предложение должен делать мужчина.

— А вам его и делает мужчина. Кхе-кхе. Во всяком случае, пока я не стал стариком, то таковым являлся.

— Шутите, да?

— А что мне еще остается делать? Однако помните, что в каждой шутке есть только доля шутки, остальное правда, иначе это и не шутка вовсе, а так, не пойми что. Господин Андрэ, я понимаю вас. Нет, правда — понимаю. Вы не тот человек, который польстится на приданое, и я даже вижу, что оно вас несколько задевает, потому что у вас появляется ощущение, что вас покупают. Но это далеко не так. Моя дочь имеет право на часть наследства, и именно его я ей передаю, не ждать же ей, пока я умру, ведь эти деньги могут понадобиться ее семье уже сейчас. Главное вы получаете не с приданым, а с ней самой. Конечно, любой отец будет бесконечно хвалить свое дитя, но это правда, мне посчастливилось стать отцом очень хорошей дочери. И когда я вижу, что моя дочь страдает, становится сама на себя не похожа, сутками не ест, не пьет и заливается слезами… Какое отцовское сердце это выдержит? Поверьте, она будет хорошей женой для вас.

— Мэтр, но я не собирался жениться.

Андрей не знал, что и как говорить. Больной старик, страдающий, судя по всему, ревматизмом, пустился в долгое путешествие, когда дни стали уже прохладными, а ночи так и вовсе холодные, отчего его самочувствие никак не могло улучшиться. Этому не противится его любящий сын, а в том, что Рем искренне любил и отца, и сестру, Андрей не сомневался ни секунды, об этом просит дочь, которая не менее трепетно относится к отцу. Сам старик, превозмогая себя, свою болезнь, неудобство дальней дороги, переступая через свое самолюбие и гордость, прибывает к нему, чтобы сделать предложение соединиться семейными узами с его дочерью. Уже только это говорило о весьма серьезных намерениях.

Отказать в этой ситуации?! Лучше самому повеситься, причем незамедлительно. Потому что отказ в первую очередь сильно расстроил бы и обидел и старика, и его сына, которых он искренне уважал. Да что там, при всей лояльности к нему Эндрю тот тоже не остался бы равнодушным в этой ситуации. Потому как хотя он и называл себя другом Андрея и, видит Бог, искренне считал себя таковым, но с Ремом и Анной он был не менее дружен, а еще он был знаком с ними долгие годы. В общем, Андрей рисковал потерять друга раз и навсегда.

Также свою лепту вносили и его люди, чего уж там, именно его люди. Едва узнав о том, что господин Андрэ в скором времени женится, они засыпали Эндрю вопросами об Анне. Потом тщательному допросу подвергся рудознатец Тони, который был хорошо знаком с девушкой. То, что они узнали, настолько пришлось по душе всем, что они радовались предстоящей свадьбе как некому знаменательному событию. Анна едва только появилась в поселке, многие ее еще не видели в глаза, но все уже любили, и готовы были намылить за нее холку любому, Андрей не без оснований подозревал, что и ему в том числе, если он попробует ее обидеть.

Самое поразительное — это то, что и Джеф был, как говорится, обеими руками «за». На вопрос Андрея, как же он может радоваться тому, что его сюзерена оставляют с носом, тот, хохотнув, заявил, что он вассал маркграфа, и никогда не давал никаких клятв его сыну.

Но что было делать ему? Вот так, ни с того ни с сего взять, и жениться?!

Анна, конечно, славная девушка. Хороша собой. Без вредных, так сказать, привычек. В смысле — вроде, не скандальная. Впрочем, это с какой стороны посмотреть. По роже она мне тогда неплохо наподдала. Хотя, надо отдать ей должное, молча, без скандала. А, собственно говоря, почему, она вообще меня тогда отбуцкала? Я ей ничего не обещал, да и мыслей у меня никаких не было. Ладно, это все полемика. Что делать?

— Я понимаю вас, господин Андрэ. Связывая свою жизнь с женщиной, хочется, чтобы между вами были какие-то чувства; встречая на пути трудности, легче их преодолеть, если рядом любимый человек, ради которого ты готов на все. Я знаю об этом, потому как сам в свое время пошел наперекор отцу, который хотел женить меня на девушке из хорошей семьи. Он говорил, что стерпится-слюбится, перемелется и мука будет. Этот брак принес бы пользу обеим семьям. Но я был против и выбрал любовь. После смерти моей ненаглядной супруги у меня даже мысли не возникло привести в дом другую хозяйку. Поэтому я так и не сумел всерьез рассердиться на Эндрю, когда он поступил по-своему, и уговорил его отца не порывать с сыном. Сегодня я говорю вам слова моего отца, но не так, как говорил он. Бог даст, вам хватит любви Анны на двоих. Она слишком долго держала свое сердце закрытым и не пускала туда никого, и теперь готова отдать его без остатка вам.

«А что, в конце концов-то? Как говорят: Народ не Митрошка, видит немножко. Недаром же эта поговорка, насчет стерпится-слюбится, рождалась не только у русских, а вообще у всех народов, в различной интерпретации, но смысл-то всегда один. А значит, это непреложный закон жизни. В конце концов, тебе не двадцать лет, и в жизни ты повидал достаточно. Вон, практически весь поселок так попереженился, и ничего, живут и жить будут. Да так тут большинство семей устроено, в том числе или даже в первую очередь — благородные. Ладно, давай смотреть с практической стороны. Анна. Недурна собой, и даже очень. Кстати в старом мире говорили, что среди европеек мало красивых женщин из-за инквизиции, которая практически вырезала или, точнее, выжгла весь генофонд красавиц. Здесь инквизиция лютует куда дольше, однако красавиц очень много. Ладно, отвлеклись. Судя по всему, жена из нее и вправду получится хорошая, ну а сам я уже имею опыт семейной жизни, так что с этим разберемся, на чем-то настоим, в чем-то уступим. Приданое. Вот уж что лишним не будет. Родня. Самый крупный банкирский дом в графстве, а возможно, и в королевстве. Льготное кредитование или просто кредитование и их поручительство перед другими банкирами и не только, с зятем мэтра Вайли уже будут считаться. Ну, это будущая перспектива, да и то, может быть, пока это не нужно. И потом, что останется после меня? Только дети, только они имеют смысл. Жить для вящей пользы людей — это, конечно, замечательно и в высшей степени благородно, но, по большому счету, ты делаешь что-либо с настоящей отдачей и душой, только если оставишь что-то после себя именно для своих потомков. И потом, согласись, что сам любишь детей. Вон, когда дочек вспоминаешь, то выть хочется — но они остались где-то там, на Земле, или в параллельной реальности, черт его знает, куда меня занесло. А из Анны получится замечательная мать, уж в этом-то ты можешь поручиться прямо сейчас, в людях разбираться научился. Есть, правда, один, но жирный минус. Виконт. Чтоб ему. Этот не простит и не забудет. Если папаша смотрит сквозь призму практичности, то сыночка заносит на поворотах, и не только.»

— Не знаю, известно ли вам. Родители обычно не в курсе того, что творится на личном поприще у их детей, особенно в том, что касается личной жизни.

— Вы о сэре Питере?

— В общем-то да. Он, как говорится, вроде и не злопамятный, вот только злой, и память у него хорошая.