Мой адрес - Советский Союз! Книга четвертая - Геннадий Борисович Марченко

Петр Машеров. Именно его кандидатуру Покровский советовал Судоплатову в числе немногих, кто мог бы встать у руля такой огромной страны.

Одним из первых решений внеочередного съезда партии стало принятие новой экономической и политической программы. Мы на несколько лет опередили китайцев, также взяв курс на социалистическую рыночную экономику, в которой сочетались две экономические системы: планово-распределительная и рыночная. Реформы Машерова основывались на постепенном переходе экономических структур на рыночные рельсы и сохранении коммунистического строя. Экономика СССР оказалась ориентирована на экспортное производство и массовое привлечение инвестиций. С этого момента Советский Союз провозгласил себя страной, открытой для расширения связей с другими государствами, что привлекло иностранных инвесторов. А либерализация внешней торговли и создание территорий особых экономических зон для иностранных предпринимателей привели к невиданному росту экспортных показателей.

Был снижен государственный контроль над многими секторами экономики и расширены управленческие функции руководителей предприятий. Всячески поощрялось развитие частного сектора, появились фондовые рынки. Серьезные преобразования коснулись аграрного сектора и промышленности.

В то же время была прекращена поддержка наших африканских «друзей» и прочих стран, присосавшихся к нашей экономике, словно пиявки. В общем, понемногу дело пошло на лад, и сегодня советская экономика стояла на ногах весьма крепко, находясь в тройке ведущих экономик мира. Первой всё ещё с небольшим отрывом оставалась американская, а второе и третье места, идя практически ноздря в ноздрю, делили после СССР и КНР. Китайцы во второй половине 70-х так же резво взяли с места в карьер, как и в прошлой истории Покровского. Но это была здоровая конкуренция, тем более что Поднебесная и Советы неплохо взаимодействовали между собой в плане экономики, поддерживая друг друга. Вернее, дружили против общего геополитического противника — Соединённых Штатов Америки.

Одно время, правда, отношения между СССР, КНР и США в плане политики обходились без серьёзной конфронтации, когда в 1979 году Джимми Картер, Хуа Гофэн и Пётр Машеров подписали на встрече в Токио «Договор о сотрудничестве». Однако к середине 80-х новая администрация США вновь стала обкладывать страны соцлагеря военными базами, пришлось нарастить количество ракет с ядерными боеголовками на Кубе и в некоторых странах Латинской Америки, где не без помощи СССР к власти пришли социалисты и коммунисты.

Обошлось и без военного конфликта Афганистана. Там наши специалисты заранее подсуетились, не позволив свергнуть Тараки, который не без помощи опять же советских специалистов ввёл диктатуру, калёным железом выжигая радикальный ислам и буржуазию. Сейчас это была вполне светская страна с памятниками тому самому Тараки чуть ли не в каждом городе.

Он свернул ленту новостей, открыл галерею с фотографиями. На душе сразу же потеплело, и в то же время сердце предательски сжалось. С экрана на него смотрели немолодые он сам с Полиной, снятые на 50-летнем юбилее их свадьбы в ресторане «Прага». Да, в Москву они перебрались в 1974-м, когда их сыну Даниилу исполнился годик. Ещё три года спустя на свет появилась дочка, назвали Варей. В 1988-м решили переехать за город, купив в Подмосковье симпатичный домик в два этажа с верандой. Сын к тому времени поступил на 1-й курс МГУ, дочь училась в школе, в город родители их возили по очереди. Сын сам заработал себе на машину на последнем курсе, с парой сокурсников написав программу, которая несколько лет впоследствии устанавливалась на второе поколение советских персональных компьютеров. Он так и пошёл по этой части, сейчас заведовал кафедрой информатики в альма-матер, был профессором и доктором технических наук. И старший внук пошёл по его стопам. А вот младший увлёкся боксом, в свои 19 лет уже стал победителем молодёжного первенства страны и молодёжного чемпионата Европы. Мечтал, как и дед, выиграть олимпийское «золото», а заодно поколотить какого-нибудь чемпиона среди профи.

А вот Варвара обошлась только дочкой, решив, что им с мужем (владельцем собственного автосервиса) одного ребёнка будет достаточно. Назвали Светланой. Сейчас Света заканчивала пятый курс МГИМО, готовилась стать переводчицей. Что интересно, за ней ухаживал парень из Львова. Причём вроде неплохой парнишка, без националистических замашек. С националистами покончили ещё в 70-е, а сигналом к началу большой чистки послужило «покушение» как раз на Покровского.

Он с трудом поднялся, принял сидячее положение, с полминуты посидел, унимая лёгкое головокружение, затем встал на ноги и нетвёрдой походкой направился в санузел, дверь в который находилась справа от входной. Здесь на полочке перед зеркалом в стаканчике стояли тюбик зубной пасты и щётка. Из зеркала на него посмотрело осунувшееся лицо с обострившимися скулами и мешками под глазами. От некогда шикарной шевелюры после нескольких курсов химиотерапии почти ничего не осталось, и теперь был заметен некогда прикрытый волосами край откусанного когда-то Мухаммедом Али уха.

Он вздохнул, принявшись за гигиенические процедуры. Даже нашёл в себе силы постоять под душем, впервые за последние пару недель. Наверное, надо было раньше отказываться обезболивающих, думал он, ощущая истончившейся кожей тёплые струи воды. Обтёршись махровым полотенцем, снова завернулся в халат и, наблюдая от слабости мельтешащих перед глазами «мух», кое-как доковылял до постели.

Несколько минут просто лежал, приходя в себя. Деликатный стук в дверь нарушил его одиночество. Секунду спустя в проёме приоткрывшейся двери показалась медсестра Тонечка.

— Евгений Платонович, доброе утро! Вы как себя чувствуете?

— На удивление неплохо. Даже душ принял.

— Ничего себе, да вы молодец! Давайте-ка выпьем таблеточки, а после завтрака поставим капельницу. Хуже точно не будет.

С завтраком он справился, и не вырвало, как нередко случалось. Потом сестричка ставила ему капельницу. Пока лежал — появился заведующий отделением Виктор Васильевич, проводивший утренний обход. Улыбчивый, в очках с тонкой золотой оправой, он производил на больных этого скорбного заведения обычно тонизирующее действие.

— Говорят, вы сегодня хорошо позавтракали, — продолжая улыбаться, сказал Виктор Васильевич. — Как самочувствие? Более-менее? Давайте-ка сегодня МРТ сделаем. Не думаю, что обнаружим какое-то улучшение, но, может быть, и ухудшения не заметим. А пока возьмём кровь на онкомаркеры, посчитаем их, безобразников.

И он снова улыбнулся, демонстрируя белоснежные вставные зубы, потому что свои в таком состоянии вряд ли бы дожили до пятидесяти с лишним лет.

А ближе к обеду пришла Полина. В накинутой на плечи белой накидке она показалась ему спустившимся с небес ангелом.

— Привет! — улыбнулась она ему.

— Привет! — улыбнулся он в ответ, приподнимаясь на подушках.

— Мне сказали, ты сегодня молодцом, даже душ сам принял. Да я и сама вижу, что выглядишь неплохо. Я тебе тут фруктов принесла, сок апельсиновый, как ты любишь…

Она положила на тумбочку пакет с принтом группы «Альфа», что вызвало у него лёгкую улыбку. А насчёт «выглядишь неплохо»… Ну, не так давно он имел возможность наблюдать себя в зеркале.

— Скоро обед принесут, ничего, если я в это время побуду с тобой? — спросила она.

— Мне будет только приятно, — улыбнулся он.

На обед принесли тарелку куриного супа с вермишелью, который он с удовольствием выхлебал, а гречку с приготовленной на пару котлетой не доел. Наверное, и желудок отвык от такого объёма пищи, думал он, запивая обед налитым из коробки женой в стакан апельсиновым соком.

— Женька, у тебя хоть аппетит появился, может, дело на поправку пошло? — осторожно предположила Полина. — Я правда, с результатами последних анализов ещё не знакомилась, надо будет с завотделением поговорить.

— Он на МРТ меня сегодня отправляет, — сказал Покровский. — На улучшение не надеется, но предполагает, что и ухудшения не обнаружат.

Она посмотрела на смарт-часы.

— Ой, на репетицию уже бежать надо. Семён, кстати, привет тебе передавал.

Семён Константинович был художественным руководителем коллектива, в котором работала его жена.

— И ему передавай.

— А попозже Варя обещала заехать, проведать тебя. Спрашивала, может, что-то привезти? И правда, может, купить ей что-то?

— Знаешь, пусть кефиру, что ли, привезёт… Что-то такого кисленького захотелось.

На прощание она чмокнула его в щёку, в дверях обернулась и одарила улыбкой, а в глазах таилась грустинка. Он улыбнулся в ответ и поднял руку, мол, пока. Почему-то ему казалось, что он видит жену в последний раз.

Покровский откинулся на подушки, прикрыл веки. С закрытыми глазами прошлое вспоминалось лучше, картинки были более яркими. Он видел, как принимает запеленатого сына на руки в роддоме, видел первые шаги Данилки, как принимает на руки уже в московском роддоме Варвару… Как с ребятами из «Альфы» гастролировал