Наследный принц - Оксана Зиентек

и был весь расчет, подумалось ей. Однако же, и у вендов не приветствовался блуд. Любишь — женись, тем более, боги не возбраняют. Не по чину невеста, бери младшей женой, делов-то. А безродные дети — это, разве что, от хлопки какой, ну, или от полонянки.

Последняя мысль заставила Либуше задуматься еще больше. Если поверить этой самой фру, отец ребенка поступил если не по чести, то по-человечески. Он нашел матери своего ребенка мужа и выплатил тому кару за невестину честь. Обратись вдова к нему по-тихому, разве не помог бы снова?

Дама, вроде бы, не столичная. А в провинции, по словам невесток, можно жизнь безбедно прожить за малую толику того, что тратится придворными в самом Люнборге. Тот же Генрих (ее Генрих — кольнуло ревниво), который, походя, сделал ей драгоценный подарок, наверняка бы не сильно поистратился на содержание ребенка. Так с чего бы матери мальчика теперь, вдруг, рваться на весь мир покаяться в своем грехе?

В общем, чего бы там не удумала вдова, прийти к Либуше было, по мнению княжны, самым глупым из того, что можно было придумать. И это тоже казалось странным. Не стоит, конечно, ожидать, что люди всегда будут поступать исключительно по уму. Даже они с Генрихом, успели наворотить дел, месяцами ходя вокруг да около и не решаясь поговорить начистоту. Но тут — другое, такая откровенная глупость всегда настораживает.

Оставалось только пожалеть, что рядом нет опытного наставника или, на крайний случай, волхва. Но дело, похоже, намечается деликатное. Так что вызывать посольского волхва, даже и тайно, не стоит. Она еще с Велимировым списком не решила, что делать.

Все эти мысли пронеслись в голове Либуше значительно быстрее, чем их получилось бы собрать в слова и фразы. Решившись, княжна снова обратила свое внимание на терпеливо ждущих посетителей.

— Молодой человек знает? — Спросила она фру фон Вильде.

— Да. — Виноватый наклон головы не смог скрыть вызывающего блеска во взгляде. Ну, что ж, поиграем.

— Я посмотрю, что можно будет сделать. — Довольно сухо сообщила Либуше просительнице. — Сами понимаете. Вопрос непростой. Где вы остановились?

Дама назвала постоялый двор. Понятное дело, Либуше понятия не имела, что это за заведение и где находится, но, на всякий случай, кивнула.

— Отлично. Оставьте адрес моему секретарю. В течение, думаю, двух-трех дней вопрос решится, тогда мы пришлем посыльного.

Кивком головы дав понять, что аудиенция закончена, Либуше отпустила просительницу. А сама принялась писать записку. После нескольких попыток, черновики которых были изорваны в мелкие клочки, княжна решительно протянула руку к шнурку звонка и вызвала посыльного.

— Отнеси принцессе Агате, пожалуйста. — Сказала она мальчику, стараясь не показывать лишних эмоций. — Скажи, дело не терпит отлагательств.

Вызвав Любину и попросив, чтобы пока не впускала следующих простелей, Либуше ушла в комнату за кабинетом. Там, поплескав на щеки холодной воды, она задумалась. Во что же ее хотят втянуть? И кто?

Еще раз пересмотрев список, принесенный вендским послом, Либуше снова взялась за перо. В своем письме Велимиру она напомнила, что у него было дело. И если он об этом деле все еще помнит, неплохо было бы ему к ней наведаться. Снова вызвав посыльного, Либуше отправила его в вендское посольство. А сама, успокоившись, велела Любине звать из приемной следующего. Негоже заставлять людей долго ждать. Свои дела можно обдумать на досуге.

Следующих просителей, а их было двое, Либуше выслушала быстро. Правда, помогла мало чем, пообещав разобраться и посмотреть. Мысли никак не хотели собираться, постоянно возвращаясь к странной вдове. И чем больше раз прокручивала Либуше в голове их разговор, тем более подозрительным казалось ей каждое слово.

«Так, остановись!» — Приказала себе княжна, понимая, что так недолго напридумывать всякого-разного. А в конце окажется, то все намного проще. Для начала надо вообще выяснить, какое наследство может светить признанному бастарду в Люнборге. А уже потом — все остальное.

Невестка выслушала Либуше внимательно, как и договаривались, с глазу на глаз. Видимо, настрой княжны был заметен с порога, потому что Агата отпустила секретаря и заперла дверь кабинета, попутно навесив на ручки уже знакомые Либуше побрякушки.

— Ну, рассказывай. — Сказала она просто, присаживаясь напротив невестки. — Что стряслось? Кто тот смертник, что тебя так напугал?

— Почему сразу «смертник»? — не поняла Либуше.

— Потому, — усмехнулась Агата. — Ну, так что?

Выслушав историю странной просительницы, она только покачала головой. Потом что-то быстро написала на крохотном клочке бумаги (для маговестника) и начала создавать птичку. «На большее моей магии не хватает», — смущенно улыбнулась она, выпуская в форточку крохотную синичку.

Либуше сказала бы, что магии невестки не должно было хватить и на это, но не верить своим глазам повода не было.

— Генриху? — Спросила для порядка, хотя и так была уверена, что именно к нему.

— Не-ет, — мотнула головой Агата, — Генриху при случае сама расскажешь. А вот без Эрика я в это дело лезть не рискну. Потому что, во-первых, я эту вдову совершенно не понимаю. Зачем ей это?

И вот, если рассуждать с точки зрения провинциальной фру, — Агата сделала особое ударение на последних словах, — то незачем. Вот совершенно незачем, понимаешь? От придворной дамы я бы еще могла такого ожидать, но от хуторской вдовы… А, во-вторых, я согласна с тобой, есть тут какой-то подвох.

Либуше предполагала, что они с Агатой сейчас засядут в кабинете, словно две заговорщицы, и будут ожидать подкрепления в виде принца из Тайной Канцелярии. Но все оказалось гораздо прозаичнее. И совсем не так страшно, как казалось вначале.

— А пойдем-ка к нам! — Предложила Агата, закончив сортировать сегодняшние бумаги. — Смысл тут сидеть?

— А твой муж? Он же сюда придет?

— Думаю, у него хватит сообразительности зайти сначала домой. — Пожала плечами Агата. — А если и нет, ему передадут, что я жду его дома.

Последующая беседа тоже никак не напоминала военный совет. Ну, разве что самую малость. Принц Эрик явился вслед за дамами, прислуга не успела даже подать легкий перекус. Шутя, уютно расположился в гостиной. И только непривычно серьезные глаза выдавали, что сейчас с дамами общается не нежный муж и добрый родственник, а один из заместителей главы Тайной службы.