Дай-сан - Эрик Ластбадер

Комнату залил серебряный свет луны, проглянувшей ненадолго из-за плотной завесы облаков. Высокие узкие окна с открытыми ставнями, выходящие во внутренний дворик, словно мерцающие прутья какой-то жидкой решетки.

Обнажив меч, Туолин быстро окинул взглядом углы, потом — участки в тени от мебели.

И тут он увидел их.

Они сцепились в безмолвной схватке на широкой светлой кровати.

Джиндо и Моэру.

Его темный сгорбленный силуэт был сверху, а она сомкнула ноги у него на спине, словно они предавались любовным утехам. Но ее сильные бедра были напряжены, сжавшись вокруг его почек, а пятками она упиралась в его поясницу, ища точку опоры, чтобы сломать хребет.

Джиндо сжимал ей горло, нащупывая большими пальцами болевые точки под челюстью, ниже ушей.

Моэру дернула ногами, вдавливая пятки поглубже, и джиндо издал тихий стон. Он, однако, уже нашел нужные точки и нажал пальцами. Моэру захрипела, из глаз брызнули слезы и потекли по высоким скулам.

Она закашлялась, резко взмахнула левой рукой и ударила джиндо под ухо. Голова его дернулась, но глаза полыхнули зловещим огнем, и он еще сильнее надавил пальцами.

Моэру вскрикнула.

Стряхнув с себя оцепенение, Туолин метнулся к кровати и ударил джиндо рукоятью меча по ребрам. Тот издал стон, дернулся и, отпустив Моэру, бросился на Туолина — голыми руками вырвал у риккагина меч и отшвырнул его прочь, одновременно замахнувшись. Его рука прошла по невероятной траектории, неразличимой глазом.

Джиндо ударил сплеча. Туолин видел его движение, но уклониться уже не мог. Удар пришелся ему в лицо.

Резкая боль. На щеке — рваная рана. Опустив взгляд, Туолин увидел на пальцах джиндо кастет с шипами, обагренными кровью.

Риккагин шагнул влево, заходя со стороны поврежденного бока джиндо, и смахнул кровь с лица. Кость была не повреждена. Можно сказать, что Туолину повезло: если бы мастер джиндо не был ранен, он смог бы нанести удар в полную силу. Риккагин бросился вперед.

Во время схватки в темноте воин рефлекторно запоминает очертания и формы, так что, когда они изменяются, тело само двигается, а разум только потом отмечает его движения. Туолин упал на пол, в то время как в его сознании отразился стремительный миг, предшествовавший движению; память уже прокручивала в замедленном темпе все то, что до этого видели его глаза, с тем чтобы пустить в ход единственно правильный — инстинктивный — ответ.

Это было лицо джиндо. Еще одна линия, посеребренная тонкими лунными лучами. Падая на пол и перекатываясь в густую тень, Туолин услышал над собой шорох. Его мозг сохранил остаточное изображение надутых щек джиндо, готовившегося выпустить отравленный шип.

Джиндо плюнул, и риккагин услышал негромкий стук невидимой духовой трубки.

Он прыгнул на противника, скорчившись от боли в раненом плече, обхватил его руками за пояс и тут же ударил его сжатыми кулаками по ребрам. Раздался резкий хруст.

Глаза у джиндо закатились, только теперь Туолин заметил, что тот до сих пор держит в сжатых губах духовую трубку. Он отчаянно выругал себя за то, что чуть не пропустил эту уловку.

Усилив давление, он услышал в воздухе тихий свист и в то же мгновение увидел промелькнувшую руку.

Тонкие пальцы нажали на точку между ключицами джиндо. Глаза у того закатились, и губы расслабились. Сдерживаемый воздух разом вырвался у него изо рта, и духовая трубка выпала. Джиндо рухнул на пол.

* * *

— Я пока не хочу, чтобы он знал об этом.

Она закончила перевязку и пристально на него посмотрела.

— Понимаешь?

В его глазах еще отражалась боль. Раненое плечо горело огнем. Шея ныла. Он не мог двинуть левой рукой.

— Не совсем. Нет, не понимаю.

Она перевела взгляд на черное тело, распростертое на кровати. Джиндо был крепко привязан за руки и за ноги к четырем металлическим стойкам — обсидиановая звезда, чем-то похожая на его собственные метательные звездочки.

— Он приходил за мной, Туолин, разве ты этого не понял?

— Но я думал…

— Естественно. Ты решил, что он явился убить Воина Заката, а вместо него наткнулся на меня. — Она тряхнула головой, разметав темные волосы. — Ошибки не было, я уверена. Он напал на меня, Туолин. Он не искал никого другого.

Туолин повернулся к выходу.

— Мы должны сказать Воину Заката…

Она остановила его, положив ладонь на его здоровую руку.

— Знаешь, что он сделает, — тихо сказала она, — если сейчас вдруг войдет?

— А разве ты не убьешь его?

Она рассмеялась, и смех ее прозвучал холодным шепотом ночи.

— О да, риккагин. Я убью его, но не сейчас и не скоро. Не раньше, чем он расскажет мне то, что я хочу узнать.

Туолин устроил левую руку поудобнее. На повязке уже проступила кровь. Кисть онемела.

— Мне тоже хотелось бы знать, откуда нашим врагам известно о тебе, Моэру. Но он — джиндо. Он скорее умрет, но не скажет ни слова.

— И все же мне нужно узнать, кто его подослал, — проговорила она, глядя на закутанную фигуру.

— Ты ничего от него не добьешься.

Ее глаза мерцали в неярком лунном свете.

— Смотри.

Она бесшумно приблизилась к кровати и резко ударила джиндо по лицу. Еще раз. Еще.

А когда глаза его ожили и он полностью пришел в себя, она сдернула с него черную маску.

Взгляды их встретились.

— Кто послал тебя?

Она произнесла это негромко, но так, чтобы он видел, как ее губы выговаривали каждое слово.

Он смотрел на нее, не мигая.

Она опустила руку. Впечатление было такое, что она хочет только слегка надавить на его тело. Глаза у джиндо широко распахнулись. Он побледнел, от лица его разом отхлынула кровь. Через какое-то время он раскрыл рот, словно хотел закричать, но крика не последовало.

Она повторила вопрос и движение, и постепенно Туолин начал понимать, что она нашла ритм, который каким-то образом усиливал воздействие ее слов.

Воздух в комнате накалялся, несмотря на прохладную ночь. Резко запахло потом и чем-то еще.

Туолин подошел к столу и выпил холодной воды из кувшина.

Джиндо периодически терял сознание. Во время одной из таких пауз Туолин спросил:

— Это действительно необходимо? Мы теряем время. Он не заговорит.

— Похоже, ты не понимаешь.

— Какая разница, кто его подослал? Убей его, и покончим с этим.

— Он скажет.

— Не нравится мне это.

Она не сводила глаз с бледного лица на кровати.

— Ты настолько чувствительный человек, риккагин? Наверное, я тебя пугаю.

Он глухо рассмеялся.

— Или ты думаешь, я получаю от этого удовольствие?

— Нет, я… — Он подошел поближе. — Хотя, может, и так.

— А что, если так оно и есть?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});