Малина для оборотня (СИ) - Икон Кей

– Конечно. Что у тебя?

Оборотень втянул носом воздух, проверяя нет ли здесь ещё кого-то. Почуяв духи мамы, он поморщился, но скрыл эмоцию, словно его нюх потревожил слишком резкий запах, а не личное отношение. Я не знаю никого принципиальнее, поступок мамы он не простит никогда.

И всё же на миг зрачки матёрого волка расширились. Старших волков влекло к моей матери, но влечение Яна всегда проигрывало неприязни за предательство.

– Я по поводу нашего дела, – он протянул конверт. – Вынюхивал, бегал по следу, но ничего толкового не нашёл. Единственная странность – старшие львы не садились за руль со слов свидетелей. Судмедэкспертиза заключила, наркотик в крови есть, но также определила, что укол вводился под неудобным самостоятельного принятия углом.

– То есть, им ввели насильно?

– Необязательно. Это означает лишь то, что кто-то помог, – Ян помолчал. – По поводу Дмитрия – глухо. Я нашёл стрелка, – он увидел огонь, разгорающийся в моих глазах, и мотнул седеющей головой. – Радоваться нечему. Нашёл я его в морге. Пошёл по следу, вышел на квартиру. Из полезного нашёл винтовку. Отнёс знакомым баллистикам, экспертиза показала, что именно из неё убили Дмитрия. Других следов нет, оружие вычищено. Тупик, – он сделал паузу, позволяя мне привыкнуть к мысли. – Есть догадка. На этого киллера можно выйти через специальные связи в шоу-бизнесе. В криминале его гастролёром звали.

– Значит, у нас ничего, – надежда растворилась будто дымка от погасшей свечи. – Правящая династия нашего мира оборвалась. Отбор всё чаще напоминает дурдом. Кому приводить всё это безобразие в порядок непонятно, – я качнул головой. – Знаешь, Ян, иногда я и сам не верю в существование Муниса и оборотней. Как мы выжили вообще?

– Станешь князем и поймёшь, как поддерживать существование нашего мира.

– Может и мне закажут гастролёра.

– Сам знаешь, кто из домов связан с шоу бизнесом, – сказал Ян будто в никуда. – Это всего лишь домыслы. Убийца мёртв, а следы остыли.

– И это жизней не вернёт, – я вздохнул и взъерошил волосы. – Спасибо, Ян.

– Я могу идти или есть ещё задания?

– Да. Проследи, чтобы мама не забыла о моей просьбе уехать. Если отец начнёт спорить, шли его ко мне.

– Истинную пару защищают до последнего. Уже сам понимаешь, – Ян коротко кивнул и открыл дверь. – Сделаю что смогу. Хочется верить, что молодая волчица будет более преданна стае и своей паре.

– Ей незачем, – беззвучно выдохнул пустой комнате.

Край сознания напомнил, что я ещё не переодевался. Голова прояснилась, зелье окончательно выветрилось, а опьяняющий дурман оборотничьей воды наконец спал.

Так. Сперва пойду и приведу себя в порядок. Я плохо помню, как мы ушли от дворца, но прежде, чем я буду искать Алину нужно хоть умыться. Вздохнув, я выбрал рубашку, чистые штаны и тут услышал странные звуки с балкона. Повернулся и был потрясён.

Алина пробиралась между прутьев, не пойми как оказавшись на третьем этаже и удерживаясь в воздухе. Опомнившись, я бросил вещи на пол и рванул к ней, сжал запястье, не сильно, но надёжно. Как ей вообще в голову это пришло?! Впрочем, Алина пробралась бы на балкон и без моей помощи. Поблагодарив усталой улыбкой, высунулась сквозь прутья и махнула вниз.

– Максик, спасибо!

– Не за что, Алинёнок. Альфе привет. Поцелуй от меня.

Алина кивнула, а после снова посмотрела на меня.

– Тебе привет. Щас отдышусь и передам полностью.

Ноги не двигались. На меня вдруг напала такая слабость, что ещё немного и я просто грохнусь. Алина улыбалась, а я не мог поверить, что она здесь. Ну какая адекватная девушка на балкон полезет?

Я был одновременно рад и злился, ведь… А что если она пришла сказать, мол, прости, Марк, я и правда теперь с Лё и всё, давай без обид? Но почему тогда речь зашла про поцелуй? На прощание? Нет уж, пусть себе оставит! Опять же, приди она прощаться полезла бы на балкон?

Признать честно, я побаивался, что это галлюцинация. Моргну и увижу, что стою полуголым на пустом балконе. Вдруг это моё воображение подкинуло картинку из первого дня, когда Алина нуждалась в помощи и защите куда больше, чем я в её присутствии? Сейчас всё иначе. Страшно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Бинты есть? – деловито спросила она, взглянув на моё плечо. – Ты, мой волк, и так шикарен, украшать себя шрамами нет нужды. Особенно накануне завтрашнего трындеца, извиняюсь за французский, конечно.

– Ты правда здесь? Я думал, ушла.

– Не ушла, а меня «ушли», – изобразила она кавычки, а после склонила голову к плечу. – Что насчёт бинтов? Есть или Макса просить? Учти, он единственный в моей банде, не хочу лишний раз подвергать его опасности. Если Милена увидит, его отошлют в страшный дом, куда вы с Лё притащили меня.

– Не отошлют. Это я…

По горлу резанула горечь. Для Алины важна семья, а я просто взял и прогнал свою мать. Ну и что обо мне можно подумать?

– … попросил маму уехать. Знаю, знаю, я животное и всё такое, но иначе никак.

Алина взглянула на меня, а после резко зажмурилась.

– Мы с тобой говорили о родителях. И я предупреждала, что будет такая реакция, – распахнула глаза и обожгла взглядом. – Ладно, всё и так было понятно с самого начала. Но давай всё же подлечим тебя, – полные ярко очерченные манящие губы изогнулись в неожиданно робкой улыбке. – Любишь ролевые игры? Я буду медсестра.

Я рассмеялся и повёл её в комнату. Проклятье. Алина шутит, а у меня уши горят. Что она со мной делает?

Иронично. Мама тоже видела рану, но не обратила внимания на сочащуюся. Не помру, но по ситуации понятно, кто действительно обо мне заботится. Даже если это из-за обещания.

Я вытащил аптечку и протянул.

– Прости, сексуального халата у меня нет.

– Это ты зря. Без него лечение не такое действенное, – подмигнула Алина и толкнула меня на кровать. – Но ничего, я что-нибудь придумаю.

Здесь определённо стало жарко. В голову полезли не те мысли, и я сразу потянулся к бутылке с водой. Спокойно. Сейчас нет причин вести себя как озабоченный. К тому же…

Алина ничего мне не должна. Я перевернул её жизнь с ног на голову и подверг опасности. А, ещё едва не изнасиловал. Дважды. Глупо надеяться на стокгольмский синдром, у нас с ней скорее обратный пример. Ещё и про ребёнка рассказал. Может она вообще не хочет детей. Это у нас, оборотней, продолжение рода – смысл жизни.

Попросить бы у того мальчишки прощения, но придётся снова глотать шаманские настойки. Жаль, что мальчика не будет. Мне бы многому хотелось научить его. Явь показать, в футбол за домом погонять, в шахматы научить или хотя бы вырезать их.

Отец облажался с мамой, но, кажется, я влип ещё серьёзнее. У него было почти двадцать лет счастливой жизни, у меня всего несколько дней. Хотя и это много. Ладно. Алина ничего мне не должна. И так рискует жизнью ради враждебного ей мира. Я не смею требовать большего.

– Прости. Я принёс тебе много неприятностей.

– О, да, – Алина невозмутимо кивнула и налив на ватный диск антисептик, принялась осторожно обрабатывать рану. – Например, я чуть не поседела, когда ты пропал в лесу. Давай договоримся, когда в следующий раз за нами будет гнаться обезумевший похотливый бегемот-оборотень и я кричу: «Бежим вместе», мы бежим.

– Просто завидуешь, что я понравился ему больше.

– Немножко, – Алина сузила глаза. – Я, между прочим, ревнивая.

– Даже не пытайся сравнивать. Я что был готов принять удар на себя.

– Да уж, – Алина укоризненно кивнула на след от зубов. – Я даже не знаю, как ты руки не лишился в порыве общей страсти, – она улыбнулась, а после мягко погладила меня по щеке. – Больше никогда так не делай. Готова была разворачиваться, и сама идти бить этому здоровяку морду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не забудь в следующий раз надеть кольцо, – я правда решился шутить на эту тему? – Так и сил прибавится и ему больнее будет.

Алина погрустнела. Молча развернула бинт и в полной тишине, наложила повязку. Когда же покончила с этим, выдохнула и спросила.

– Твоя мама обещала, что расскажет тебе обо мне и Ле. Она это сделала?