Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив - Шарлотта Фрост

сыщик придет к такому безопасному для него выводу, – сказала Мари. – Вряд ли он надеялся, что ему легко удастся выйти сухим из воды, если он останется. Поэтому и пытался сбежать.

– Ладно, допустим. Но даже если Феликс аферист, то зачем ему было убивать доктора? Обычно убийцы и мошенники – это разные категории преступников…

Мари развела руками.

– Да, Леонид, тут ты прав…

– Может, доктор Коста узнал об аферах Феликса и хотел рассказать обо всем мужу Мелиссы? – предположил Женька. – А это поставило какие-то его планы под угрозу, и он решился на убийство?

– Ну что же, звучит неплохо. Доктор был ярым приверженцем любой правды, которую он всегда сообщал всем прямо в лицо, не медля ни секунды и не думая о последствиях…

– Не знаю… – скептически протянул Леонид. – Откуда доктор Коста мог узнать о его нечестном прошлом? И даже если он и заметил что-то, то какие у него могли быть доказательства? Феликс мог бы все отрицать! Язык у него был прекрасно подвешен. Да и вообще… Ну подумаешь, рассказал бы доктор Мелиссе и Рону о том, что их кузен мошенник. Сестренка-то его наверняка об этом знает! А муж ради ее драгоценных пальчиков на что угодно глаза закроет. Нет-нет, не поверю, что он убил доктора только из-за того, что тот прознал о его аферах в карты – или чем именно он там промышлял…

– Мы же не знаем, какие аферы проворачивал Феликс, – возразила Мари. – Это могло быть и что-то посерьезнее карт. Фаина рассказывала странные вещи о ядовитой змее и наследстве. Его получил Феликс от влюбленной в него барышни, которая внезапно погибла. Но в ее рассказах сам черт ногу сломит! – Она покачала головой.

– М-да… А еще, Леонид, ты говоришь, что Рон закрыл бы на все глаза… Но ты же видел, что он с самого начала волком глядел на Феликса! – сказал Женька, пытаясь изобразить взгляд Рона. – Вряд ли бы он послушался жену и не стал портить ее кузену жизнь, если бы что-то узнал…

– Может, и так. Может, Феликс действительно почуял угрозу. А может, – Мари подошла к окну, задумчиво посмотрела вдаль,  – может, он с доктором всего лишь поссорился? И не планировал его убивать? Разбитое окно, книги на полу – все указывает на драку! – сказала она. – Феликс мог толкнуть доктора на каминную решетку случайно, без намерения лишить того жизни. А когда это случилось, испугался до смерти и решил пуститься в бега…

– А вот это вполне вероятно! Так все складывается в очень логичную картинку, – сказал Леонид. – Но это все равно не объясняет ровным счетом ничего! Кто убил самого Феликса? И за что?

Мари развела руками.

Женька внезапно вскочил с дивана и в возбуждении забегал по комнате.

– Слушайте, а вдруг это все-таки Рон? Если муж Мелиссы выходил в ту ночь из номера, он мог видеть драку Феликса и доктора! – Он нахмурил лоб. – Но нет, все равно не сходится… Тогда, скорее, Феликс убил бы Рона, чтобы тот никому не проговорился, а не Рон Феликса… Ох, у меня такая каша в голове… – пожаловался он.

– Да, – кивнул Леонид. – Убивать убийцу для Рона смысла не было. Он скорее кинулся бы к сыщику и доложил ему обо всем.

Женька огорченно махнул рукой.

Мари подумала, что страстное желание убрать Феликса навсегда из своей жизни у Рона все-таки присутствовало. В особенности, если ее догадка верна. Но, увы, эту версию придется отбросить…

– Во время выстрелов Рон бежал по лестнице, мы это уже обсуждали, – вздохнула она. – Он не убийца. Но вот поговорить с ним все-таки не помешает!

Она снова поднялась.

– Ты что, опять собираешься одна проводить допросы, в то время как каждый в этом доме может оказаться убийцей? – возмутился Женька, тоже вскакивая на ноги. – Я с тобой! Да и вообще, мне надоело сидеть на одном месте! И еда заканчивается… – Он с тоской посмотрел на почти опустевший поднос.

– Если мы втроем будем заходить к гостям, то ничего не добьемся. Люди откровенны лишь во время доверительных разговоров. Иначе нет шансов.

– Ладно, – Женька тоскливо вздохнул и снова опустился в кресло. – Тогда мы будем на страже в коридоре. Свистнешь, если будет опасно?

– Скорее, заору, – сказала Мари и вышла из комнаты.

Глава 42

…Мари взглянула на наручные часы. Семь часов вечера. Она постучала в номер Рона и Мелиссы. Ответа не последовало. Тогда она приоткрыла дверь и зашла в комнату.

Мелиссы в номере не было.

За столом у окна, спиной к Мари, сидел Рон. Стайки снежных мух бились в стекло. Он сидел, уронив подбородок на грудь и обхватив голову руками. Перед ним лежали папки с какими-то бумагами. Услышав покашливание Мари, мужчина быстро захлопнул папку, прикрыл ее руками и повернул голову. Он был бледен и чем-то очень недоволен.

– Разрешите? – Мари сделала шаг вперед.

Ей показалось, что в глазах Рона промелькнула тень испуга.

– Что вам нужно в моей комнате? – бросил он сухо.

– Мне нужно с вами поговорить.

– О чем же? – Рон слегка отклонился назад и сцепил руки перед грудью.

Светло-зеленые глаза его сузились, зрачки превратились в булавочные головки.

Мари прошла в комнату и присела на стул рядом с ним.

– Что вы думаете об убийствах?

– С какой стати я должен с вами разговаривать об убийствах или о чем-либо еще? Я вам что, психоаналитик? – Он в раздражении взмахнул кистью, будто пытаясь отогнать невидимую муху.

– И все же, какое у вас мнение на этот счет? – повторила Мари.

– Я думаю, что управляющему следовало уделять больше внимания выбору достойных посетителей! Принимают тут кого ни попадя!

– Вы имеете в виду кого-то определенного? – спросила Мари.

Рон фыркнул.

– Я уже не раз говорил об этом во всеуслышание! Вот, к примеру, этот ваш приятель, Евгений. Совершенно никакого воспитания! Или повар! Я не видел ни одного рекомендательного письма, ни одного сертификата… А азиат! Откуда мне знать, что у него на уме?

– Ну что же, вполне рабочая гипотеза, – серьезно сказала Мари. – У герра Зиггера работает маньяк, регулярно убивающий гостей. И хозяину, и управляющему об этом известно, и они потакают этому человеку в его маленькой слабости. Ради хорошего сервиса да сносного повара чего только не стерпишь…

Рон резко приподнял брови, прищурился и зло посмотрел на Мари.

– Что вам нужно? Вы долго еще будете торчать у меня в номере? Вы не видите, что я занят? – Он покосился на бумаги на столе.

– Скажите, той ночью, когда убили доктора, вы выходили из номера?

– Выходил ли я из номера? А вам какое дело?

– У меня появились кое-какие сведения… – туманно ответила Мари и замолчала.

– Что за сведения? – Рон уставился на нее. – Я спал этой ночью и никуда не выходил!

– А кое-кто утверждает обратное, – сказала Мари.

В глазах Рона блеснул опасный огонек.

– Мари, что вы несете? Вы воображаете о себе невесть что. Я никуда не выходил! И если ваши так называемые свидетели не могут отличить мужчину от женщины… – Он посмотрел в пол и тяжело сглотнул. – Не выводите меня из себя, Мари! У меня достаточно своих проблем! И нет времени, чтобы обсуждать с вами ваши вздорные предположения!

Мари внимательно посмотрела на Рона и слегка кивнула каким-то своим мыслям.

– Ладно. Кажется, мне действительно пора. – Она поднялась со стула и вдруг, неловко зацепившись за его ножку, оступилась и полетела вперед.

Падая, Мари вытянула руки, пытаясь найти опору, и смахнула со стола Рона несколько бумаг.

– Ради бога, простите!

– Проклятье! – выругался сквозь зубы Рон и бросился подбирать с пола листы. – Убирайтесь прочь, Мари, имейте уважение к личному пространству!

Журналистка бросила взгляд на бумаги, кротко кивнула и вышла в коридор.

Хм, очень интересно…

Она удивленно покачала головой.

Итак, Рон отрицает, что он выходил из номера в ночь убийства доктора. Если Мелисса ссорилась не с ним – в чем Мари была почти уверена, – то и из своего номера выходил вовсе не ее муж, а настоящий собеседник Мелиссы.

Но что Рон имел в виду, говоря, что свидетели не способны отличить