Короли соседнего мира (СИ) - Исаев Глеб Егорович

Сувенирное украшение одел с некоторой опаской. Замер, изо всех сил желая увидеть башенки и зубчатые стены родного замка. Увы. Ожидание затянулось. Приоткрыл глаза.

"Представляю картинку, — вымученно усмехнулся неудачливый путешественник. — Посреди комнаты стоит наряженный в средневековое платье амбал, на груди непонятная табличка, а в руках клетка с котом. Клиника".

Однако юмор помог мало. Навалилось неподдельное отчаяние. Так бывает, когда давно и прочно задуманная поездка срывается в самый последний момент. "Что не так? — озадачился Ильин. — Артефакт есть, желания — навалом? Так чего?

Стоп. Как это я сказал? — На груди табличка. Доска с надписью", — он сдернул зеленоватую жестянку и принялся усиленно тереть ею о роскошный ковер. Медяшка разогрелась от трения, но вот, наконец, появились выдавленные на ней буквы. Впрочем, не буквы, а скорее руническая клинопись. "Ну да. Нечто скандинавское… — всмотрелся в узор исследователь. — Только пользы мне от этого, как от дырявого стакана. Вроде и есть, а и не попользуешь. C другой стороны, есть хитрая штука под названием всемирная сеть, поисковик, который, по утверждению его создателей, знает все — тоже, так какие проблемы?"

Не снимая опереточного наряда, Андрей отыскал запрятанный было телефон. Несколько секунд ожидания, и вот уже на экране засинело окошко пресловутого поисковика. Забить рунические символы оказалось сложнее, однако, справился. И вот уже высветилось количество отысканных страниц. Впрочем, ребята явно поторопились с утверждением, — соответствий не отыскалось…

Поиск затянулся. Однако, в одном из вариантов запроса, наконец, возникла ссылка.

"Библиотека Британской Академии… — прочитал Ильин. — Посмотрим". Впрочем, дальше "посмотреть" дело не сдвинулось. Знаний языка хватило лишь для поиска. Прочитать текст высветившейся рукописи оказалось не под силу. Сканированные листы рукописи пестрели староанглийскими буквами, а уж содержание пергамента и подавно стало "филькиной грамотой". От задумчивого созерцания отвлек особенно громкий вопль узника переносной клетки. — Да иду, иду… — отмахнулся Андрей, вглядываясь в текст. И тут в глаза попала руническая вязь. Закавыченные слова сопровождались короткой фразой. "Может это и есть расшифровка таинственного изречения?.." — засомневался Ильин. Вытянул лежащую на столе визитку и старательно переписал незнакомый перевод. "Из одной крайности в другую. А где же я теперь найду специалиста по древнеанглийскому?" — задумался он.

Сунул клочок бумаги в отворот шляпы и поднялся, намереваясь "расконвоировать" притомившегося узника. Поднял клетку, возясь с хитрым засовом.

Звонок в дверь прозвучал, словно гром среди ясного неба.

"Кто бы это мог быть? — озадачился хозяин. — Может, уйдут?"

Но посетитель явно не собирался сдаваться. Новая трель, уже куда более продолжительная, а следом громкий, не оставляющий никаких сомнений в принадлежности голос:

— Милиция. Гражданин Ильин, откройте. Мы знаем, что вы дома. В случае отказа, мы имеем право взломать дверь. И почти сразу после формального предупреждения громовой удар переносной "открывашки". К удивлению незваных гостей хлипкая на первый взгляд дверь даже не дрогнула. Ученый практикой Ильин не поленился заказать специальный, продвинутый вариант. Титановые штыри входили в железобетонную конструкцию на добрых полметра, по два с каждой стороны периметра. А "вынести" такую дверь можно было только вместе со стеной.

"Ага? — озадачился стоящий в коридоре хозяин. — Это еще что за новости? Неужели происки неугомонного мэра? Но для чего? Или кто-то из конкурентов слил набирающего вес антиквара органам? Впрочем, какая разница. Главное во всей этой "непонятке" — итог. И при любом раскладе, теперь вся затея, образно говоря, накрывается медным тазом, поскольку первое, что сделают, как только проникнут в квартиру, представители славных органов, это конфискуют, пардон, временно изымут, все мало-мальски ценное. В том числе и непонятный средневековый ошейник. А добиться возвращения попавших в категорию "вещдоков" ценностей — дело весьма непростое, а порой и невыполнимое".

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Врешь, не возьмешь, — отчаянно, совсем по-Чапаевски, рявкнул Андрей. В два шага перемахнул пространство до окна и осторожно выглянул на улицу: "Ну, что сказать, имея дело с ментами, легко чувствовать себя провидцем.

Они, конечно, знают, что необходимо выставить пост на улице, однако людей, как всегда нет, а на задержание, так вдвойне. Рулящий постановкой, видимо, и решил — "четвертый этаж, не улетит", и от сторожа отказался.

А вот это, пожалуй, вы, сударь, поторопились. Конечно, высоковато, но где наша не пропадала. Авось, навык не пропьешь…"

Ветер рванул штору, пахнуло свежестью. Зазвучали съеденные пластиковой фрамугой звуки города.

В дверь настырно, словно монахи в Рождественский колокол, долбили ОМОНовские скорохваты.

— Этак вам долго… Если шнур не захватили, все руки сотрете… — усмехнулся бывший опер нелегкой доле смежников. Он выдернул затихшего кота из клетки и сунул под жилет: — Держись, Василий, сейчас полетаем.

Прикинул расстояние до растущего в нескольких метрах от стены тополя и, сильно оттолкнувшись, прыгнул вперед, норовя уцепиться за толстую ветку. Глазомер не подвел. Недолгий полет, и вот уже руки вцепились в шершавую поверхность. Хлопнул слабо вякнувшего от страха кота мотнувшийся на груди артефакт. Андрей качнулся, стараясь обхватить ногами ствол, и тут трухлявая сердцевина крепкого на вид великана омерзительно хрустнула. Теряя равновесие, гимнаст сообразил, что падает и падает плохо. Летит головой вниз, словно исполняющий заднее сальто прыгун в воду. Однако, вместо спасительной глади, внизу его ждал недружественный асфальт двора. "Абзац", — сердце, вопреки всем законам тяготения, ушло в пятки. Группироваться в такой ситуации, что мертвому припарки.

Зажмурился, потянув руки к вороту: — Главное, угадать… выбросить Ваську в сторону за миг до контакта, тогда выживет.

"Пришел" на спину. Тряхнуло, отчаянно клацнули зубы, однако, все оказалось не так сурово, как ожидал.

"Странно, всегда считал, что асфальт куда тверже?.." — удивленно подумал Ильин. От неожиданности он даже не сумел выполнить задуманное, и перепуганный котяра вцепился в кожу, истошно завывая.

Не обращая внимания на вопли, Андрей распахнул глаза, опасаясь увидеть внимательно участливые взгляды спецназеров.

В зрачки ударил свет. Не яркий солнечный луч, а просто свет едва выглянувшего из-за тяжелых грязно-серых облаков светила. Повел головой и, вместо привычного разномашинья родного двора, увидел, что лежит посреди широкого поля. Впрочем, скорее не поля, а заброшенного и несколько лет некошеного луга. Прошлогодний бурьян, ощетинившийся сухими копьями стеблей, реденькие клочки сухой травы, островки едва заметно пробивающейся зелени.

— Так… — произнес он в некотором раздумье. — Похоже, история повторяется. И механизм сработал самостоятельно.

Не найдя другого объяснения, принял имеемое и потихоньку приподнял голову над землей, намереваясь осознать себя во времени и пространстве.

— Я же говорил… он поверит этому клочку… и побрякушке… — прогремел откуда-то сверху каркающий голос. — Так и есть. Нет нужды искать жертву. Стоит подумать, и дичь сама придет на зов охотника. Не будь я Великий Оген…

— Славься, король Хеттов, величайший из всех великих, храбрейший из храбрых. Самый большой мыслитель во всем подлунном мире… — с готовность заорал кто-то.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Андрей крутанулся, желая вскочить, и в тот же миг на него рухнула тяжелая, свитая из вонючей пеньки, сеть. Зацепилась в крупных ячеях рука, потянувшая из ножен шпагу, вывернулась застрявшая в петле нога. И в довершение, страшный удар высек из глаз неудачливого путника миллион искр. Вспыхнуло и унесло в чернильную тьму беспамятства.