Жена на замену - Сашетта Котляр

тошноту. Какой уж тут ужин, когда всё настолько перевернулось в очередной раз. Да и какой в этом ужине смысл? Наесться вволю перед пожизненной монастырской кельей? Нет уж, благодарю покорно.

— Я не голодна, — и кажется, что-то в моём тоне заставило её, наконец, просто выполнить приказ.

— Слушаюсь, даэ фир Геллерхольц. До утра мы никого к вам не пустим, даже самого герцога! — и скрылась за дверью со странным выражением лица.

То ли торжественным, то ли исполнительным. Я совершенно потеряла способность нормально распознавать чужие эмоции. Точнее… просто не хотелось в этом разбираться. И как только за служанкой закрылась дверь, я заперла её. А потом просто подошла к ближайшей драпированной синим бархатом стене, сползла по ней на пол, и дала себе волю.

Теперь слёзы не просто жгли глаза. Они текли, как струи какого-то водопада, а грудь сотрясали рыдания. И в то же время я как будто наблюдала за собой со стороны. Кажется, какой-то тихий добрый голос, который я толком и не помнила, когда-то говорил мне, что свою боль нужно выпустить. И видит Светлейший, я пыталась. Но слёзы не приносили облегчения, от них только больше жгло лицо и грудь, и казалось, что солёная влага так и будет течь по щекам.

Глава 18.3

В голове было совершенно пусто. Точно также, как и на душе. Никому я толком не была нужна в этом мире. Альрику и Грегеру разве что, самую малость. Но сводные братья были заняты собственной жизнью, и о замужней сестре наверняка со временем просто позабудут, уйдя с головой в свои семьи и свою работу. А кроме них? Отец? Он легко верил любым наветам Белинды, и любил, кажется, только её, а вовсе не нас. Моя мама? Скорее всего была мертва. В противном случае какой смысл был отцу меня забирать?

Если кто и вспомнит, так только слуги. Или враги, которых я всё же умудрилась нажить. Наверное, кто-то на моём месте решил бы, что такая жизнь ему не нужна. Я же… я чувствовала холод. Он рождался где-то в самой глубине существа, сменяя тупую ноющую боль на месте вырванного сердца.

Не нужна? Неудобна? Сами виноваты. Если уж сложилось так, что у меня никого нет — буду сама у себя, какая б ни была. И если Его Светлость надеется, что я буду рожать никому не нужных детей, которые повторят мою судьбу — он зря так думает. И если эта сволочь Стефан рассчитывает, что я буду поступать так, как он хочет — он зря в этом уверен. Да и его подколодная жёнушка тоже напрасно уверена, что так уж легко возьмёт и меня раздавит, пусть она хоть десять раз говорила правду. Хватит с меня их всех! Просто хватит.

Слёзы наконец перестали течь, и глухой вой, который вырывался из горла вместо плача, прекратился. Я глубоко вдохнула, заглянула в дамскую комнатку и умыла лицо холодной водой. Переоделась в ночную сорочку, и, словно сама себе приказала, как Стефан — мгновенно провалилась в сон без сновидений.

Глава 18.4

Обычно ночная решимость к утру просто пропадает, как дым. Но то отстраненно-холодное состояние, в котором я как будто видела себя со стороны, никуда не делось. Как, впрочем, и тупая боль в груди. Я дождалась Летиции и спросила:

— Как Его Светлость отреагировал на мой переезд? Пытался ли попасть в покои?

— Странно отреагировал, даэ фир Геллерхольц, — служанка наморщила лоб и посмотрела куда-то сквозь меня растерянным взглядом. — Ходил-бродил недалеко от крыла, где покои ваши, глаза тёр, виски. Иногда как будто порывался что-то сказать, но в сторону ваших комнат, и замолкал. И глаза у него больные какие-то. Не моё дело, дело моё маленькое, но муж мой так смотрит, когда натворил чего, и самому не нравится, чего натворил. Как пёс побитый.

— Зачем ты обижаешь этих верных и преданных созданий такими сравнениями, — с неожиданной для себя злостью процедила я. — Во взрослом мужчине и ответственности должно быть побольше, чем в собаке. Так что, если его что-то не устраивает… впрочем, это и правда не твоё дело. Пожалуйста, по возможности наблюдайте за ним, я хотела бы заранее знать, если он решит появиться в моих покоях, или изменить что-то в моей жизни. Этот приказ не противоречит вашему контракту на работу в этом доме?

— Конечно нет, даэ фир Геллерхольц! Вы полноправная хозяйка, и мы должны слушаться вас, как Его Светлость. А он нам ничего не говорил, и смотреть на себя не запрещал! А если он вас обидел, то тем более!

— Это вас не касается, — холодно одёрнула воинственно настроенную служанку. — Но я рада, что моё пожелание ничему не противоречит. Тогда передай его остальным, пожалуйста.

Моя холодность, кажется, ничуть не отпугнула Летицию. Она только бросила на меня сочувствующий взгляд, и заметила:

— Я вам жизнью обязана, так что как бы вы меня ни ругали, я всё равно на вашей стороне буду. Мало кто из господ готов аж от целого принца какую-то там прислугу отбивать, — и убежала, видимо, чтобы в диалог больше не вступать.

Поймала себя на том, что глаза повлажнели. Я же вмешалась, просто потому что не могла иначе, я не ждала за это ничего. Но по крайней мере некоторые люди в этом доме были на моей стороне. Это радовало. Стоило мне выйти за пределы комнаты, как я натолкнулась на Йонну, чьи глаза тоже выражали беспокойство. Я подавила желание сказать какую-нибудь гадость, и просто вежливо поздоровалась. В словах и поведении Рэйнера она точно не виновата, так что не стоит срывать на ней злость, это неправильно.

— Даэ фир Геллерхольц, вы вчера отказались от ужина. Прикажите подать завтрак?

Я только вздохнула. Выходить на общие приёмы пищи я в любом случае была обязана, даже когда в доме никого не было. И общаться с дорогим герцогом тоже, желаю я того или нет. Видеть его не хотелось совершенно, но и прятаться от него тоже. Да и… я не хотела тянуть. Лучше уж сразу объявить о совершенно конкретном итоге нашего разговора, пока потерявшее всякую совесть Сиятельство не решит озарить собой мою спальню. Не уверена, что после его слов это не кончится чем-нибудь менее безобидным, чем летающий поднос.

— Да, хорошо, — наконец, заставила себя ответить. — Его Сиятельство оставлял какие-то распоряжения насчёт меня?

— Ничего нового не говорил, — отозвалась Йонна. — Встретить вашего учителя магии и направить к вам, слушаться как себя.