Чужие Степи — часть четвертая - Клим Ветров

краю лесочка, дальше пошли уже пешком.

Метров триста по тропинке до опушки, на краю которой, полностью укрытый ветками, стоял кукурузник.

Место, куда бы его спрятать, искали долго. Поначалу чего только не придумывали, но потом кто-то вспомнил про эту поляночку, и мы, без лишних рассуждений, под покровом темноты отбуксировали его сюда.

А так как знали об этом очень немногие, — я на это очень надеялся, была вероятность что какое-то время местонахождение самолёта останется в тайне.

Укрыли просто и без затей. Частично впихнули его под деревья, для этого пришлось срезать нижние ветки, а остальное, всё что не влезло, этими же ветками и закрыли.

Пройдя до самой опушки, мы никого не встретили, но это не говорило об отсутствии охраны. Насколько я знал, вокруг самолёта находилось не менее пяти секретов, и шансов, что мы не привлекли внимания, не было абсолютно никаких. Скорее всего нас узнали, поэтому и не стали окликать.

Оба коренастых слесаря сидели в под крылом кукурузника, и лениво отмахивались от насекомых.

— Ну? — подошел я ближе. — Хвалитесь.

Тот что поразговорчивее поднялся, и буркнув что-то, двинулся к самолету. Молчун же, как обычно проигнорировал.

— Вот. — остановившись перед открытой дверью, коротко выдал разговорчивый.

Я поднялся на борт, дал глазам привыкнуть к царящему там полумраку, и заняв место в кресле стрелка, упёрся коленом в поручень поворотного механизма.

— Жмёшь лево-право, куда нужно, ищешь цель, и стреляешь. — зачем-то пояснил Леонид, хотя я уже тридцать раз всё это видел и даже пробовал, правда ещё в полусыром состоянии, и с постоянными затыками.

Сейчас же, отжав рычаг влево, дождался щелчка, и турель, вместе со мной и куполом из оргстекла, поехала в нужном направлении.

Скорость поворота не быстрая, но достаточная, всё удобно, разве что сижу чуть низковато, но кресло регулируется по высоте и наклону спинки. В принципе нормально, хотя и не так как в машине. Обзор отличный, стрелять можно в любую сторону, хоть назад, хоть вперёд.

— Ну как тебе? — дождавшись когда я вдоволь наиграюсь, снова ожил Леонид.

— Неплохо. Только ещё бы какой-нибудь ограничитель сделать, чтобы хвост не отстрелить.

— А смысл? Так турель крутится в любую сторону, а с ограничителем придётся лишний оборот делать.

— А если пулемёт блокировать?

— Думали над этим, но тогда придется его сюда намертво устанавливать, чтобы как-то совместить механизмы. Овчинка выделки не стоит, проще и надёжнее так оставить.

— Понял, не дурак. Дурак бы не понял... А со вторым люком не придумали ничего? — Сползая с кресла, уточнил я, имея ввиду наш недавний разговор, где обсуждалась целесообразность дополнительного усиления кукурузника. Решив доделать полноценное место стрелка, от идеи сделать подобную турель снизу, в хвосте самолёта мы пока отказались, но чтобы иметь возможность хоть как-то прикрывать нижнюю полусферу, решили всё же прорубить небольшой лючок. В крайнем случае, если не отстреливаться, то хотя бы сбросить что-нибудь.

— Нет, пока в процессе, не горит. — Махнул рукой Леонид. — Сам же знаешь, слетаем до посёлка, ребят заберем, и бензина всё, каюк. Надо будет думать что-то.

Если смотреть с этой стороны, то да, тратить ресурсы на не летающий самолёт, не самое умное дело. Но что-то мне подсказывало что не всё так плохо, и мы обязательно что-нибудь придумаем.

Закончив с турелью, я подключил аккумуляторы, и предполагая что пока всё настраивали их могли подсадить, пощёлкал тумблерами.

— Ну как? Нормально? — внимательно следя за моими телодвижениями, поинтересовался Леонид.

— Похоже на то... — убеждаясь что заряда хватает, и с утра нам не придется бегать сломя голову, ответил я.

— Вот и славно. Тебя до дома подкинуть? Или на периметр со мной поедешь? — он подошёл к двери, и поставил ногу на ступеньку.

По плану у меня на сегодня были другие дела, но там сплошь рутина, заниматься которой не очень-то и хотелось. Здесь тоже делать было больше не чего, — самолет готов, баки заправлены, утром закинем чуток съестного, возьмем в оружейке «пилораму», и в небо. Так что я с удовольствием принял предложение посетить периметр и ещё разок прокатиться на телеге.

Не знаю, но меня давно не покидает стойкое ощущение что скоро нам всем придётся осваивать новый транспорт. Бензин с соляркой всё равно когда-нибудь закончатся, а трава для скотины, как и сама скотина, будет всегда. Развести табун побольше, понаделать тачек, повозок всяких, и пожалуйста, никаких тебе моторов и копоти, всё чисто экологичное. Наверное в чём-то я утрирую, мне самому, как человеку познавшему вкус цивилизации, непросто отказаться от её благ, но живут же как-то люди, и мы наверняка сможем.

— Как думаешь, они вообще нападут? — уже выехав из леса, — словно невзначай спросил Леонид.

Ничего конкретного я сказать не мог, поэтому просто пожал плечами. Все возможные и невозможные варианты он и так знал, в штабе по десять раз на дню это обсуждали, и чтобы придумать что-нибудь новенькое, моей фантазии попросту не хватало.

Глава 25

Ответ на этот вопрос пришёл откуда не ждали.

Не успели мы выехать из лесочка, как заметили стоящего на обочине человека.

Невысокий, в цвета пожухлой травы камуфляже, стоя спиной к нам, он облокачивался на корявую березку и, вроде бы, что-то насвистывал.

Наверное оно и не удивительно, — мало ли, гуляет товарищ?

Но учитывая что место стоянки самолета было «как бы» секретным, случайному прохожему делать тут совершенно нечего.

— Может из наших кто? — обернувшись ко мне, негромко предположил Леонид.

— Может и из наших... — согласился я, и незаметно скинув с плеча автомат, уложил его поудобнее.

Нет, встретить кого-нибудь в лесу, обычное явление, — внутри периметра народ перемещался достаточно свободно, но сейчас не сезон, — весна, ни грибов, ни ягод ещё нету, листья, вон, на деревьях только-только распустились. Поэтому и выглядела эта «случайность», как-то совсем не случайно.

Не скажу что я вот прямо так напрягся, — нас двое, да и автомат под рукой придавал уверенности, но всё равно появилось чувство какой-то озабоченности, неуверенности, что ли.

Почти поравнявшись с мужиком, и окликнув его, я, когда тот обернулся, чуть на спуск не нажал.

Это был Клаус.

— Тпру-уу-у!.. — зычно «тормознул» Леонид, и лошадь, повинуясь