Штурм - Роман Глушков

– Потому что я не ощущаю в этом городе ничего привычного и родного. Да и зачем бы «серые» поместили Древнего в город Древних? Даже Древнего, который потерял память? Чтобы он, поглядев на знакомые места, быстро ее восстановил и нашел способ сбежать отсюда?

– А почему нет? Если вы тоже участник Игры, то это может быть поставленное вам «серыми» игровое условие. Сбежите – получите награду. Не сбежите – будете отражать их набеги до тех пор, пока они однажды не одержат над вами победу. Или пока вам это до смерти не надоест и вы не спрыгнете от отчаяния в пропасть.

– Мысль небезынтересная, – усмехнулся старик. – Вот только я не могу быть игроком. Как раз из-за утраты памяти. Пожелай «серые», чтобы я искал отсюда выход, они оставили бы мне мои воспоминания, чтобы у меня был стимул вернуться к прошлой жизни. Однако я понятия не имею, к чему мне надо возвращаться и к чему вообще я должен стремиться. Почти все мое прошлое покрыто густым туманом. А в одиночестве я стал понемногу забывать даже то, что продолжал помнить после того, как мне отшибло память. Скажите, разве так надо пробуждать в игроках азарт и желание за что-то бороться? Сильно сомневаюсь. Единственное, что мне сейчас хочется, это…

Он не договорил, потому что в этот момент в той стороне, откуда пришли компаньоны, засверкали зарницы и послышались хлопки. Не раскаты грома, а именно хлопки. Частые и беспорядочные – такие, что раздаются при взрыве гирлянды петард. Только эти «петарды» были довольно мощные и бабахали не хуже ручных гранат.

Находись Кальтер и компания на опушке парка, где валялась выброшенная из храма статуя, то наверняка оглохли бы от грохота. И не исключено, что вдобавок ослепли бы от вспышек. Но здесь, километрах в четырех от того места, долетевший до компаньонов шум был изрядно приглушен плотной стеной деревьев. А вспышки были видны лишь отраженными от туч. Почему Куприянов и принял их поначалу за зарницы, коими они вряд ли являлись на самом деле.

– Это еще что за дерьмо?! – прорычал Огилви, вскочив на ноги вслед за Кальтером, Сквозняком и Вадой. Один лишь Мерлин остался невозмутимо сидеть у костра так же, как было и во время бега мнимых быков. Вот только на сей раз он не посмеивался себе в усы. Напротив, сейчас его морщинистое лицо выражало тревогу и озабоченность.

– Они здесь, – проговорил он, глядя на озаряющие небеса световые всполохи.

– О ком ты толкуешь, старик? – осведомился Джон, обернувшись к Мерлину.

– О «серых», разумеется, – ответил тот. – А вы что, всерьез надеялись, будто они отдадут вам Золотой Безликий и не попытаются его вернуть? Особенно после того, как вы выяснили, какая в нем заключена сила?

– И что ты предлагаешь нам делать теперь? Сражаться или бежать? – спросил Кальтер.

– Для начала уйдем с этого места в другое, более безопасное. – Мерлин встал с земли и указал в сторону, противоположную той, откуда надвигалась угроза. – А дальше будет видно. Одно скажу точно: денек всем нам предстоит жаркий. Боюсь даже, как бы не сгореть мне сегодня с вами за компанию. Чувствую, что по ваши души явилось столько «серой» нечисти, сколько я ее прежде здесь еще не видывал…

Глава 27

Несмотря на возраст, старик передвигался по лесу с такой скоростью, что компаньоны едва за ним поспевали. Куда их вел этот загадочный Сусанин, он им не говорил. Но вряд ли в ловушку – зачем ему это, если «серые» и так без труда их отыщут и схватят? Или прикончат – кто знает, насколько близко к сердцу «серые» восприняли разгром храма и прорыв игроков на запретную территорию.

Разговаривать во время бегства по лесу было трудно. Но Кальтер все же нашел в себе силы и спросил проводника о том, о чем не успел спросить, пока они сидели у костра:

– Как далеко до другого края парка и что нас ждет за тем краем? Тоже пропасть или отвесный горный склон?

То, что там тоже нет выхода, было для Куприянова очевидно, ведь иначе Мерлин давно задал бы отсюда деру.

– Идти дотуда не слишком долго. Место, где вы разбили лагерь, находится примерно в середине карниза. А на том краю, про который вы спрашиваете, действительно пропасть. И над ней все время висит густой туман. Но кроме этого там есть еще кое-что, что, вероятно, может нам пригодиться. А может, и нет – трудно пока об этом говорить.

– Неужто все-таки мост?

– Скажете тоже – мост! И что, по-вашему, я до сих пор здесь делаю при наличии там моста?.. Долго объяснять, что это такое, а мне не хотелось бы сейчас отвлекаться на болтовню. Но если нам повезет дотуда добраться, вы сами все увидите и поймете… А сейчас достаньте лучше ваши пакали и держите их наготове.

– Вы считаете, так будет разумно? У «серых» ведь чутье на артефакты. А если их вдобавок держать на виду, враги обнаружат нас гораздо быстрее.

– Это уже не важно. Выйдет намного хуже, если вы окажетесь не готовы защищаться, когда «серые» нас настигнут. Помните, как вы защищались с помощью Золотого Безликого от меня? Вот так и продолжайте действовать дальше. И постарайтесь все время держаться рядом. Если вдруг выйдете из зоны моего контроля, боюсь, я вам уже ничем не помогу.

Неуверенность в голосе обладателя сверхспособностей передалась и Кальтеру. Повесив бесполезный лук за спину, он взял в левую руку «молот», а в правую – «пустышку» и приготовился к худшему. Джон и Кан также держали свои пакали в руках, однако мечи в ножны не прятали. Наивные! Уповать на заточенную сталь в схватке с «серыми» было все равно, что выходить с огнетушителем против потока вулканической лавы. Но как бы то ни было, привычное оружие в руках придавало этим воякам уверенности. Которая, в отличие от мечей, им точно потребуется.

Безопасное место, куда Мерлин вел компаньонов, оказалось квадратной беседкой с обломками колонн и давно обвалившейся крышей, от которой не осталось даже обломков. Беседка располагалась у маленького, но очень высокого водопада. Он падал с отвесного склона откуда-то из заоблачных высей. А долетев до карниза, почти весь рассеивался в водяную пыль. Отчего его шум и не был слышен до тех пор, пока беглецы не подошли к нему достаточно близко.

Беседка строилась с таким расчетом, чтобы дующий здесь в одном направлении ветер сносил водяную пыль не на нее, а в другую сторону. Но все равно местная атмосфера была насыщена влагой. Одна сторона беседки примыкала к горному склону, другая глядела на реку, а две остальные – на лес, что подступал к подножию скалы, на вершине которой она располагалась. Подняться на эту ничем не огороженную, смотровую площадку можно было по вырубленным в той же скале ступеням. А падать с нее требовалось только вниз головой – чтобы, как говорится, сразу и наверняка. Потому что иначе сорвавшийся с площадки бедолага рисковал заполучить множественные травмы и переломы. А они при отсутствии не только медицинской помощи, но и обыкновенного морфия гарантировали ему долгую и мучительную смерть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});