Корсары. Легенда о Черном Капитане - Владимир Лещенко

Молча пираты созерцали все это, пока Олонэ не проревел веселым басом, отражающимся эхом от стен.

– Эй, паршивцы – хватит бездельничать – давайте, грузите добро – нам его еще наружу тащить.

Пираты торопливо начали нагребать сокровища в припасенные специально для этого мешки…

* * *

Среди выбеленных временем костей в луже крови лежало иссохшее старческое тело. Лишь опытный взор мог бы определить что несчастный еще жив – но некому было сейчас глядеть на него – да и зачем?

…Индеец умирал и осознавал что умирает… Шок погасил боль, а смерть почему-то не очень торопилась – хотя и была близка. Смутно он слышал топот и веселые возгласы выносящих сокровища пиратов, звяканье рассыпающегося золота и брань собиравших его растяп…

Но перед взором его была лишь тьма – одна тьма и ничего больше… Сейчас старый Капак не вспоминал ни свою долгую жизнь, ни жену, убитую во время набега соседнего племени майя на святилище – последнее святилище их народа, ни двух сыновей, чьи глаза он закрыл сам, не страшась поразившего их селение черного мора… Он думал о том, что все-таки сделал что хотел. Этот напыщенный дурак – повелитель морских грабителей – убил его видать думая отвести старое проклятие. Он сейчас рад-радешенек – раз силы призванные защитить это место его не тронули значит думает что так и есть!

Да – судя по всему те Стражи, которых тут поставили последние ацтекские маги и мудрецы в давние года или ослабели, или оказались бессильны перед Распятым, или просто ушли… Во всяком случае пирату они не помешали – да Капак на это не особо рассчитывал. Да и чего же еще ждать, если все волшебство его народа, когда он был в силе и славе, не смогло остановить горстку бледнолицых во главе с Малинцином?

Но вот только эта кровавая обезьяна не в силах понять того что сказал бы ему любой знахарь майа, и о чем похоже догадывался полукровка…

Уже сам спуск в этот храм забытых богов неведомого народа – смертельная опасность для жизни и плоти; обретение сокровищ – неизбежная Смерть.

«… Вы, кто жаждет заполучить ключ от сокровищ, вместо него отыщете лишь ключ в мир иной, и плоть ваша будет гнить как и ваши души… – проносилось в гаснущем разуме Капака – Я ведь знал что Железная Рука определенно захочет избавиться от меня, как он запросто избавлялся от всех кто ему не нужен! Он должен был убить меня как только я сыграю свою роль и стану бесполезным. Я правда надеялся что он убьет меня поближе к святым предметам и мумиям владык и мудрецов – я увижу их – древних потомков истинных богов прежде чем бледнолицые собаки их осквернят…

Но одного проклятый разбойник не знает – в этом сокровище столько зла что хватит отравить мир надолго. Оно причинило нам столько страданий – из-за него проклятые гачупины убивали нас и жгли наши города, из-за него дети моего народа умирают и по сию пору в рудниках и копях, из-за него поныне жирные монахи пытают всех кого заподозрят в том что знают его тайну, из-за него – из-за золота чужеземцы топчут нашу землю и оскверняют лона наших женщин и девушек заставляя рожать ублюдков и пачкая нашу кровь – кровь потомков богов! Предки ошиблись, оставив его на этом забытом острове – оно забрало столько жизней, лежа мертвым грузом. Нужно было отдать его гачупинам – выкупив хоть сколько-нибудь жизней нашего народа. Пусть бы белые убивали друг друга из-за него. Я исправил эту ошибку – жаль, поздно, слишком поздно! Это сокровище самого Миктлантекутли, которого белокожие называют Дьяволом, и я обрекаю его служить Дьяволу.

Много крови проклятых белых прольется из-за него… Жаль, они не смогут захлебнуться в этой крови…»

Полог тьмы перед взором старого Капака расступился – и из клубящейся полумглы выдвинулось невероятное существо – как будто исполинский человек с невероятно широким и низким прямоугольным человеческим туловищем на ногах – тумбах – нельзя было разглядеть – шесть их или восемь. Нижняя половина головы была как у человека исполина, а вместо верхней извивалась щупальцами туша исполинского сине-зеленого осьминога…

Над ней колыхалась, раскрыв пасть, огромная змея росшая на спине чудовища…

Капак еще пытался вспомнить – какой именно из богов кои владычествовали в Астлане за ним явился, когда смерть погасила его рассудок…

* * *

…Тизер Дарби вздохнул и умолк.

Повисла тишина…

И что было дальше? – спросила наконец Беатрис.

– Ничего особенного… – облизнув сухие губы произнес старик.

На обратном пути нас потрепал сильный шквал, и открылась течь. Мы двинулись к Эспаньоле, чтобы найти убежище в какой-нибудь из безлюдных бухточек, да при входе посадили «Морского быка» на риф. Еле-еле дотянули до отмели. На время ремонта мы стащили с корабля все и свезли на берег сокровища – потому что любой шторм мог бы разбить корабль вдребезги. Свезли и спрятали понадежнее. Кое-как отремонтировали «Морского быка», но когда дела были завершены, и мы уже собирались грузить золото, дозорные заметили приблизившийся к берегу галеон испанского казначейского флота. Жадность Олонэ взяла верх над благоразумием, и он решил захватить и этот корабль.

Понимаете, братцы – было дело, он как то возвращаясь из рейда, увидел галеон в бухте неподалеку – корабль направлялся в открытое море, в Испанию. Олонэ взял много добра – и потерял немало людей и не стал лезть на рожон. А когда узнал, что судно это увезло три миллиона песо, он взъярился так что мы не знали куда прятаться, и дал страшную клятву, что никогда не позволит еще одному галеону избежать его хватки.

Оставив на берегу с дюжину матросов – включая Диего и меня, он отправился в погоню за испанцем… Мы видели как он погиб – был уже вечер. Вспышка на горизонте, как будто светлячок пролетел, и пятнышко дыма. И все – лишь потом мы узнали что «Бык» взорвался из за того что ядро угодило ему в пороховой погреб.

Дальше было хуже…

Мы – уцелевшие, сперва решили ничего не делать и ждать – и ждали пять дней пока окончательно не стало ясно что Олонэ не вернется. Затем собрались на сходку и решили – нас было пятнадцать душ во главе со вторым штурманом Ван Гердманом – мирно поделить добычу. Но сперва нужно было добраться до населенных мест и снарядить корабль – для чего мы даже договорились, что будем держаться вместе. Но видать проклятие того дьявольского подземелья все равно помутило наш разум – и на следующее же утро Мэтт Гарт вместе с двумя дружками решил нас всех перерезать, пока мы спали. Да вот не один он про такое думал… В общем, к концу следующего дня в живых был лишь Диего – его тяжело ранило в руку и ногу, и я. Руки и ноги у меня были на месте, а вот глаза видели неважно, потому что мне их обожгло когда слишком туго забитый заряд мушкета разворотил затравку и плюнул огнем мне в лицо.