Крисп Видесский - Гарри Тёртлдав

Если верно последнее, то Гнатий все же наивен — что мешает Криспу отослать его обратно в монастырь святого Скирия, выслушав его лично? А наивным Гнатия назвать было уж никак нельзя. Скорее всего, лжет.

— Принесите мне перо и чернила, Барсим, — потребовал Крисп.

Когда евнух вернулся, Крисп начертал на краю пергамента: «Вновь воспрещаю. Крисп Автократор» — и отдал свиток Барсиму.

— Распорядитесь, чтобы это вернули святому отцу.

— Безусловно, ваше величество. Будущие прошения от того же лица отвергать сразу?

— Нет, — подумав, ответил Крисп. — Почитаю. Я же не обязан соглашаться. — Барсим поклонился и унес свиток.

Крисп посвистел сквозь сжатые зубы. Гнатий обладал всеми качествами, которых не хватало Пирру: он был мягкоречив, разумен и терпим. А также хитер и коварен. Крисп с превеликим злорадством заточил его в монастыре святого Скирия во второй раз, когда провалился мятеж Петрония. Теперь его уже интересовало, научился ли Гнатий за это время смирению в достаточной мере, чтобы вернуться на свой пост.

Поймав себя на этой мысли, Крисп серьезно усомнился в собственном здравом рассудке. Петрония монастырь не изменил вообще — лишь наполнил неутолимой жаждой мести. Если Пирр на патриаршем троне был несносен, то как бы Гнатий не оказался невыносим. Лучше всего было бы заменить Пирра каким-нибудь дружелюбным ничтожеством, вроде овсянки в рясе.

Но, единожды появившись, мысль вернуть Гнатию синие сапоги не уходила. Все еще посвистывая, Крисп встал и пошел в вышивальную, чтобы спросить Дару, что та об этом думает. Супруга воткнула иглу в холст и с сомнением воззрилась на него:

— Почему ты хочешь убрать Пирра с глаз, я понимаю. Но Гнатий пытался погубить тебя с тех пор, как ты надел корону.

— Знаю, — ответил Крисп. — Но Петроний мертв, так что у Гнатия нет причин — то есть меньше причин — мне изменять. Анфиму он был хорошим патриархом.

— Тебе надо было отрубить ему голову, когда он сдался у Антигоноса. Тогда бы ты свою ерундой не забивал.

— Наверное, ты права, — вздохнул Крисп. — И прошения его, думаю, ерунда сплошная.

— Какие прошения? — переспросила Дара и, когда Крисп объяснил, презрительно наморщила губу. — Если он такой великий хранитель страшных тайн, так пусть расскажет. Чтобы заслужить свободу, ему надо откопать нечто и впрямь сногсшибательное.

— Благим богом клянусь, ты права. — Крисп нагнулся и поцеловал ее. — Я его вызову и выслушаю. Если он врет, я всегда могу отправить его обратно в монастырь.

— Даже этого он не заслуживает. — Дара была не слишком довольна, что ее сарказм приняли всерьез. — Вспомни, где бы ты — где бы мы все оказались, — она погладила себя по животу, если бы он взял верх.

— Не забуду, — пообещал Крисп, и тут же скривился. — Но я помню и то, о чем уже говорили мне Трокунд и Яковизий — Гнатий не дурак. Я не обязан его любить. Я не обязан ему доверять. Но у меня дурное предчувствие, что он мне еще очень пригодится.

Дара вновь ткнула иглой в гобелен.

— Не нравится мне это.

— Мне тоже. — Крисп окликнул Барсима, и, когда евнух явился в вышивальную, распорядился:

— Мне очень жаль, почитаемый господин, но я передумал. Я все же поговорю с Гнатием — то есть выслушаю его.

— Хорошо, ваше величество. Будет исполнено. — Голос Барсима был настолько же бесстрастен, насколько беспол, но за многие годы Крисп научился понимать его выражение. Барсим одобрял этот приказ, и это лучше всего убеждало Криспа, что он не ошибся.

Глава 8

На улице лил дождь со снегом. Проходя в двери императорских палат, Гнатий трясся в своей синей рясе, как осиновый лист.

Окружавшие его халогаи — Крисп не собирался давать бывшему патриарху шанса исполнить какой бы то ни было коварный план — выносили видесскую зиму с терпением мучеников.

Крисп встретил Гнатия у дверей. Мокрый и дрожащий монах распростерся на ледяном каменном полу.

— В-ваше в-величество, благодарю за то, что решили в-выслушать меня, — пробормотал он, постукивая зубами.

— Встаньте, святой отец, встаньте. — Гнатий выглядел настолько жалко, что Крисп невольно устыдился. — Обсохните вначале, согрейтесь, а потом уж говорите. — По кивку императора постельничий принес сухие полотенца и меховую накидку.

Крисп провел Гнатия по коридору в кабинет для приемов, хотя тот и сам знал дорогу. «Ну да, — вспомнил Крисп, — он ведь тут бывал не раз». В кабинете их ждал Яковизий. При появлении Криспа аристократ встал и поклонился.

— Поскольку я собираюсь назначить Яковизия новым севастом вместо Мавра, — пояснил император, — думаю, он тоже должен тебя выслушать.

Гнатий поклонился Яковизию.

— Поздравляю, ваше высочество, если только мне будет дозволено несколько предвосхитить ваше вступление в должность, — промурлыкал он.

Стиль забегал по табличке. Закончив, Яковизий поднял навощенную деревяшку так, чтобы всем было видно.

«В лед твои лукавые речи. Если знаешь, как побить Арваша, говори. Если нет — возвращайся в свою долбаную келью».

— Ну, в общем-то он прав, святой отец, — согласился Крисп.

— Заверяю вас, я прекрасно осведомлен об этом, — ответил Гнатий. Черты его лисьей физиономии внезапно посерьезнели. — Честно сказать, я не знаю, как вам побить Арваша. Но я, кажется, выяснил, кто — или, вернее, что — он такое.

— Я рад, — ответил Крисп. — Иначе ты напрасно гулял под дождем. Садись, святой отец, и рассказывай.

— Благодарю, ваше величество. — Гнатий пристроился в кресле.

Крисп сел напротив, на диване рядом с Яковизием.

— Как я вам уже писал, эта история начинается триста лет назад.

— Продолжай, — ободрил его Крисп. Он был рад, что рядом с ним Яковизий. Крисп обожал читать исторические хроники, но аристократ получил настоящее образование. Если Гнатий попытается соврать, он заметит.

— Вы, ваше величество, знаете, конечно, как в смутные времена империи кочевники прорвали наши северные и восточные границы и отсекли от Видесса столько исконных наших земель.

— Да уж, — фыркнул Крисп. — Кубраты угнали меня в плен еще ребенком. Я помогал Яковизию, когда тот вел переговоры с хатришами несколько лет назад. О Татагуше я знаю меньше и беспокоюсь меньше — общих границ у нас нет.

— Да, теперь мы имеем с ними дело, как с независимыми странами, подобными Видессу, пусть и не такими древними или могучими, — согласился Гнатий. — Но так было не всегда. Веками эти провинции находились под нашей властью. Мир тогда был уютен. Мы не знали иных стран, кроме Макурана. Были еще кочевые племена Пардрайских степей и воители из земли Халога. Но мы были уверены, что Фос покровительствует нам — ибо как могут угрожать империи какие-то племена?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});