Что известно реке (ЛП) - Ибаньез Изабель

— Анубис, — сказал он.

Мы смотрели в потрясенной тишине, пока Уит не подал голос, разрушив момент.

— Я должен привести Абдуллу и Рикардо.

Воодушевление покинуло меня вместе с воздухом. Боже, что я наделала? Казалось, комната сомкнулась вокруг, сжимая меня в огромный кулак. Слово вырвалось из меня, яростное и громкое.

Оно гулом отдалось в замкнутом пространстве.

— Нет!

Он уставился на меня.

— Нет? Что значит нет?

Я совершила ужасную ошибку. Этого не должно было произойти, особенно с Уитфордом Хейсом. Осознание масштабов содеянного, ползло по моей коже. Моя мать пришла бы в ужас от такого развития событий.

Вкус поражения ощущался кислотой во рту.

— Пожалуйста, мы можем притвориться, что никогда не находили этого места?

— Ты что, не в себе? Клеопатру ищут уже много лет, Оливера. Неужели ты хочешь лишить их этого?

— Хорошо, но только Абдулла. Я не доверяю своему дяде.

Его челюсть отвисла.

— Ты не доверяешь Рикардо?

Я покачала головой.

— Что, черт возьми, происходит? Это из-за того, кто был в твоей комнате прошлой ночью?

— Нет.

Уит посмотрел на меня.

— Я этого так не оставлю.

Паника наполнила меня с головы до ног. Я испортила планы мамы, ее желание помешать Рикардо разрушить и разобрать последнее пристанище Клеопатры.

— Я не могу объяснить, — прошептала я. — Пожалуйста, дай мне больше времени—

— На что именно?

На винтовой лестнице послышались шаги. Мы оба замерли.

— Уит, — прошептала я, паникуя. — Кто-то идет.

Уит бросился назад, в переднюю комнату, я бежала за ним по пятам. Он затормозил так резко, что я врезалась в него и он вытянул руку, чтобы поддержать меня. Когда я попыталась выйти из-за него, он взмахнул рукой, останавливая меня. Он держал нас внутри второй комнаты, но не упуская лестницу из вида. Уит вытащил свой револьвер, взвел курок и прицелился на последнюю ступеньку. Я переместила свечу в глубь второй комнаты. Передняя комната погрузилась в темноту.

— Умно, — тихо сказал он.

Кто-то спускался, звук тяжелого дыхания становился все отчетливее. Я задержала дыхание, боясь издать хоть какой-нибудь звук. Возникло слабое голубое свечение, медленно ползущее вперед, сопровождаемое мягким шарканьем обуви о камень. Сначала показались изношенные кожаные сапоги. Затем, длинные ноги в потертых брюках, испачканные грязью и копотью, потом тонкая талия и, наконец, обветренное лицо, одновременно знакомое и опасное.

Дядя Рикардо.

Я привела его прямо к Клеопатре. Моя мать была бы убита горем и охвачена ужасом. У него подкосились колени и он, пошатываясь, попятился назад, смотря на переднюю комнату. Он едва удержал в руке фонарь.

— Dios, — пробормотал он. Но затем выпрямился и паническим голосом позвал. — Инез!

Я шагнула к Уиту и огонек замерцал вслед за моим движением. Я задрожала, вспомнив, что мне нужно играть свою роль.

— Я здесь, дядя!

Дядя повернулся на звук моего голоса, прищуриваясь. Рука Уита коснулась моей, когда он засовывал револьвер обратно в кобуру. Увидев меня, дядя прошел вперед, а затем резко остановился, заметив Уита рядом. Темный брови дяди Рикардо сошлись на переносице.

— Объяснитесь, — сказал он жестким голосом.

Уит вздохнул, открывая рот, но я оказалась быстрее и тут же перевела стрелки.

— Ты шпионил за нами? — возмутилась я.

Уит закрыл глаза рукой и застонал.

— Шпионил за вами? — спросил дядя Рикардо ледяным тоном. — Нет, я не шпионил за вами. Что, черт возьми, здесь происходит? Как давно вы здесь?

— Мы только обнаружили это место, — вставила я.

Уит выдохнул с раздражением, что прозвучало тревожным звоночком. Дядя Рикардо напрягся, но, по крайней мере, его внимание было приковано ко мне.

— Когда я прошла вглубь храма, то почувствовала магию. Она была ошеломляющей. Я последовала за магическим импульсом, и мистеру Хейсу ничего не оставалось, кроме, как помочь мне.

— Ничего не оставалось, — слабо повторил дядя.

Я широко раскинула руки.

— Он не виноват.

— Мне не нужна твоя защита, — проворчал Уит.

— Так поступают друзья.

Дядя Рикардо сосредоточил свое внимание исключительно на мне. Он вдыхал так глубоко, что пуговицы на его рубашке натянулись.

— Никогда не спускайся без меня ни в туннель, ни в гробницу, ни в темную пещеру, Инез. Поняла?

— Ладно.

— Уитфорд, сходи и приведи Абдуллу. Будь осторожен, пожалуйста.

Я посмотрела на Уита, когда он уходил, но он не поймал моего взгляда. Он исчез на винтовой лестнице, прихватив мою свечу. Мы с дядей стояли в нескольких футах друг от друга, и между нами плясал маленький свет. Мы оставались наедине не так много раз. По моим рукам пробежались мурашки. Уже не впервые я задумалась над тем, насколько коварным он был на самом деле.

Но… В его голосе прозвучало облегчение, когда он увидел меня.

— Ты нашла ее, — пробормотал он.

— Это сделала магия золотого кольца.

Я сделала несколько шагов, осматривая едва освещенное помещение. В передней комнате не было такого большого количества артефактов, как в соседней, меньшей по размеру, которую Уит назвал сокровищницей, но все же и здесь было достаточно ценных предметов. Фигурки и мебель, горшочки с медом и шкатулки с драгоценностями. Истина настигла меня огромной волной, и у меня перехватило дыхание, едва эта мысль овладела мной.

Дядя проницательно посмотрел на меня.

— Значит, ты подумала о том же.

Мой голос звучал безжизненно.

— Папа обнаружил эту комнату незадолго до своей… Смерти. Должно быть, поэтому он взял отсюда кое-что из вещей Клеопатры, а потом переслал мне по почте.

— Золотое кольцо. Вот почему ты вообще смогла найти это место. Он должен был отдать его мне.

Напряжение росло между нами, отравляя воздух. Шепот страха подступил вплотную. Я была одна, под землей, без ресурсов, против человека, которого едва знала.

Со стороны винтовой лестницы послышался тихий стук. Света стало больше и появился Абдулла с возбужденной улыбкой на лице. Он протиснулся в небольшое отверстие, за ним появился Уит. В руках обоих были тонкие факелы.

У Абдуллы отвисла челюсть, а в темных глазах собрались слезы. Мой дядя направился к нему, и они обнялись, смеясь и быстро переговариваясь на арабском.

Меня смущало, что дядя так открыто дурил своего шурина. Мой дядя был змеей, выжидающей идеальной возможности для удара. Он обманет Абдуллу так же, как и моих бедных родителей.

Уит подошел ко мне.

— Ты в порядке? Я бежал всю дорогу.

Я взглянула на него и заметила, что волосы, закрывающие его лоб, были влажными от пота. Напряжение, которое ощущалось ранее, спало.

— Ты бежал всю дорогу? — пробормотала я.

Он пожал плечами.

— Так поступил бы друг.

Абдулла и Рикардо исследовали переднюю комнату, удивляясь каждой мелочи. Они ничего не трогали и стояли в ошеломляющем благоговении, рассматривая каждую деталь, каждую резьбу, каждую статую. А у меня руки так и тянулись к альбому. Я хотела запечатлеть картины на стенах, хотела перерисовать все разнообразие предметов, заполняющих пространство. Часть меня хотела присесть на роскошную кушетку, но я последовала примеру Абдуллы. Он держался на расстоянии, не желая нарушать порядок.

— Место разорено, — сказал Абдулла.

— Несомненно, — согласился дядя.

Мне не нужно было смотреть на Уита, чтобы знать, что самодовольная улыбка расцвела на его губах.

— Посмотрите на это, — воскликнул мой дядя, изучая участок стены. Мы все собрались вокруг него и посмотрели наверх. Там была изображена любопытная сцена, изображающая солдат с оружием.

— Сражение при Акциуме72, — сказал Уит.

Абдулла похлопал Уита по плечу.

— Значит, ты внимательно слушаешь, когда я говорю. Ты прав. Именно тогда Клеопатра потеряла все — семью, звание, трон, любимого и жизнь.

— Тогда они проиграли битву за Александрию Октавиану, преемнику Маркуса и наследнику Цезаря, — пояснил дядя Рикардо. — Марк Антоний упал на меч, а Клеопатра последовала за ним пару дней спустя.