В тебе моя душа (СИ) - Ма Татьяна

— Я всё объясню тебе позже, дорогая. Пойдём, — Ли Сунлинь попытался увести Лючию из комнаты.

— Постойте, — остановил их Джейк. — Па, отвези Лили в ближайший отель, помоги ей купить билет до Рима. Пусть уезжает.

— Не надо так, — вскрикнула Лили. — Я люблю тебя. Это все только ради любви!

— Любви! И ты хотела вот так построить своё счастье, сделав из меня дурака?

— Всё это придумала твоя мать, я… я тут ни при чем, — рыдала Лили.

— Ни при чем? Да ты ещё хуже моей матери. Она всё это придумала, а ты пошла у неё на поводу.

— Джейк…

— Лучше замолчи, или я за себя не ручаюсь.

Он обернулся к отцу:

— Па, увези её, пока я её не убил.

— Пойдёмте, Лили. Я помогу вам с чемоданами.

Когда они были в дверях, Джейк бросил Лили вслед:

— Можешь передать моей матери, что у неё больше нет сына. Пусть делает со своими миллионами, что ей угодно. Она как-то сожалела, что у неё нет дочери. Пусть удочерит тебя. Вы стоите друг друга.

Джейк обернулся к Наде и Лючии.

— А ты, — он сощурил глаза, превратившиеся от этого в две узкие щелочки, похожие на лезвия бритвы. — А ты иди к себе в комнату и не смей никуда выходить. С тобой я ещё не закончил. Лючия проследи, чтобы Надия не сбежала. Она у нас мастер исчезать бесследно.

— А ты куда? — спросила Лючия.

— Мне нужно остыть… Подумать. Поговорим утром.

Он ушёл. Лючия, провожая Надю в её комнату, воскликнула:

— Надия, дорогая моя. Я знаю, что только что стала свидетелем настоящей драмы, но я ни черта не поняла. Если ты не объяснишь, я с ума сойду от любопытства!

Надя горько рассмеялась, а потом расплакалась, рассказав Лючии всё-всё с самого начала.

— Он так смотрел на меня… Он никогда меня не простит.

— Глупая, — обняла её Лючия. — Он уже тебя простил, иначе ты бы сейчас была на пути в Рим вместе с Лили.

Утром она ушла гулять к морю. До побережья было довольно далеко, но ей хотелось пройтись, чтобы собраться с мыслями. Она не знала, будет ли искать ее Джейк, захочет ли снова говорить с ней, но на всякий случай предупредила Лючию, что будет на побережье и вернётся к обеду. Скорее всего, для того, чтобы собрать вещи и уехать.

Утро было пасмурным. Небо заволокли тучи. Кажется, в горах собиралась гроза. Надя сняла туфли, оставив их вдали, на камнях, куда не докатывались волны. Она пошла вдоль берега, ступая по сухому песку там, где всего в нескольких сантиметрах от её ног, плескались волны. Пляж был пустынным. Ни одной души вокруг, никаких звуков, кроме шума волн, как будто весь мир уснул или исчез. Нет. Это её мир исчез. Проскользнул меж пальцев, словно песок. Она только-только обрела себя, почти поверила в то, что её растоптанные чувства к Джейку забыты. А теперь… Она не понимала, как смириться с тем, что она сама во всем виновата, что если бы не была такой принципиальной, такой бескомпромиссной, то этих трёх несчастных лет не было бы, а жизнь сложилась бы совсем иначе. Жизнь с ним…

Вдали она увидела одинокую фигуру, бредущую ей навстречу. Она ещё не различала лица, но поняла, что это он. Надя и Джейк остановились друг напротив друга.

— А я уж было подумал, ты опять испарилась.

— Нет, как видишь, я всё ещё здесь.

Джейк долго смотрел на неё пристальным взглядом. Надя не понимала, что видит в его глазах. Ненависть? Злость? Разочарование?

— Я знаю, что виновата я одна, — она отвела взгляд. — А потому не буду просить прощения.

— И не нужно. Знаешь, во всей этой истории обиднее всего не то, что ты поверила или сбежала, а то, что, выходит, ты всегда, каждую минуту, что была со мной, сомневалась в моей искренности и любви к тебе.

Надя почувствовала, как по щекам потекли слёзы.

— Надия, детка, когда любят, то верят. Верят до конца.

— Ты прав. Прав! Я не верила, потому что боялась верить. Боялась снова быть обманутой. Боялась, что для тебя это всего лишь игра. Но не смей думать, что я тебя не любила. Я любила тебя, хоть и не хотела любить!

— Любила? А сейчас!

— Я никогда не переставала тебя любить. Это ты хотел услышать?

— Наверное, — он печально улыбнулся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Надя со злостью смахнула слезы, но они все равно продолжали катиться по лицу.

— Что ж, теперь мы, кажется, сказали друг другу всё.

— Да, думаю, теперь всё ясно.

— Я сегодня же уеду в Рим. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо, Джейк.

— Спасибо, Надия. Я тоже надеюсь, что ты будешь счастлива.

Вот и всё. Она развернулась, чтобы уйти, но он с силой притянул ее к себе, начал целовать мокрые от слез глаза, щеки, губы.

— Господи, Надия, неужели мне придётся приковать тебя к себе, чтобы ты перестала убегать?

— Ты же никогда меня не простишь.

— Не прощу, потому что не за что прощать.

— Значит ты по-прежнему любишь меня?

— Нет, не по-прежнему, а ещё сильнее. В тебе моя душа. А без души я жить не могу. Больше не могу! — он заглянул в её глаза, которые теперь были полны надежды.

— Что же нам делать? — прошептала она.

— Наверстывать упущенное?

— Медленно? Будем поспешать медленно?

— О нет. Теперь мы понесёмся на всех парусах.

Они ещё долго стояли, обнявшись, там, где набегавшие на берег волны едва-едва касались их босых ног. И только когда раздались первые удары грома и разразилась пришедшая с гор гроза, мгновенно обрушив на них потоки воды, они наконец-то смогли разомкнуть объятия и медленно направились в сторону дома, взявшись за руки.