Посланник - Евгений Щепетнов

Несчастное животное, которому досталось по морде славиным кулачищем, упало оглушённое, подмяв под собой не успевшую вовремя соскочить женщину. Он побежал дальше, как разъярённый бык и сшибал с ног всех, кто попадался под его разгорячённый кулак-молот - падали кони, отлетали, как горох, спешившиеся преследовательницы.

На него набросили лассо, но он так рванул за его конец, что женщина, держащая в руке его верёвку вылетела из седла и пронесясь по воздуху, грохнулась навзничь и затихла, не подавая признаков жизни.

Преследовательницы, часть из которых разметал Слава, стали поворачивать лошадей и понеслись в противоположную сторону, оставив на поле своих раненых и убитых, а также - множество раненых и убитых противниц. Ржали раненые кони с подрубленными ногами, стонали женщины - порублены, проколотые, ушибленные и раздавленные. Слава, тяжело дыша посмотрел на поле боя и горько отметил для себя, что в войнах нет, и никогда не было никакой доблести. Только кровь, боль, грязь и смерть.

Повернув голову, он увидел причину того, что преследовательницы отступили - рядом уже стоял отряд воительниц из Зартуса, вооруженных луками. Они осыпали убегающих меткими стрелами, и десятка полтора из тех остались лежать в прерии, как брошенные тряпичные куклы. Бой закончился.

Слава отошёл в сторону и присел на лежавший у обочины ствол дерева, наблюдая, как воительницы собирают раненых, убитых и добивают чужих 'подранков'. Он поморщился - добивание раненых как-то не входило в его понятия о том, как надо обходиться с пленными врагами. Впрочем - решил он - это их мир, и их правила. Не надо забывать этого.

Одна из всадниц спешилась и пошла к Славе. С ней рядом шла знакомая фигура Армилы. Впрочем - и фигуры, и лица подошедших были очень похожи, за исключением того, что у той, что слезла с коня было необычайно властное лицо, чистое, без каких-либо шрамов.

- Вот он, Слава! Мы нашли его в прерии. Он отказывается говорить, кто он такой и откуда взялся. Говорит - ищет какую-то девушку. В дороге он качественно поработал с более чем двадцатью воительницами. Увы, половина из них сегодня погибла. Вот вся пока что информация, Шарса. А как тут оказались Хисснар? Впрочем - чего я говорю...понятно, как оказались. Жаль, что мы не успели дойти... такое впечатление, что они за нами специально следили.

- Нет. Они попытались захватить город - видимо узнали, что вы вышли в набег. Кто-то донёс. А может случайно вышло. С налёта войти не успели - мы закрыли ворота, они повертелись рядом и вроде как отошли. Наверное - отошли, но тут вы едете. Вот так и вышло. Вообще - я потрясена! Где вы взяли такого мужчину?! Он стоит десяти воительниц! Меня пот прошиб, когда я смотрела, как он сбивает лошадей! Монстр какой-то!

Глава посмотрела на Славу, осмотрела его с ног до головы, потом с гордостью сказала:

- Но хорош! Как хорош, а? Великолепный мужчина! Жаль, что наши погибли, но ради того, чтобы приобрести такого...

- Эй, вы ничего не напутали? - перебил её Слава - вы ничего не приобретали! Я вам что, вещь какая-то? Я иду вообще-то по своим делам, и если и помогаю вам - то только по своей воле, и никак иначе! Я прямо сейчас встану, и уйду, и вы не сможете мне помешать, заверяю вас!

Славе очень не понравилось, что Глава разговаривает при нём так, как будто его тут и не было. Как будто он какое-то неодушевлённое лицо, вещь, фаллоимитатор какой-то! Если уж ЭТО лучшее отношение к мужчинам, что тогда худшее?

- Сейчас! Шарса, я тебе объясню, давай поговорим наедине! - Армила кивнула Славе головой и увела сестру в сторону.

Слава смотрел на них и сравнивал - близнецы они, или же просто погодки. Похожими сёстры были просто невероятно. Если бы не шрамы у Армилы...а так - фигуры похожи, обе мощные, мускулистые, жилистые. Грудь прикрыта топиком, но видно, что она небольшая. Руки ловкие, сильные, с перекатывающимися бугорками бицепсов - настоящие спортсменки-профессионалки.

Они переговорили, Глава подняла брови домиком, покачала головой, но, видимо, согласилась, кивнула головой и они снова подошли к Славе

. Глава приветливо улыбнулась Славе, показав ему белые здоровые зубы и сказала:

- Мы поговорим, как только приедем в город. Сейчас пока не будем говорить - видишь, что делается - она показала на укладываемые в телегу тела. Из города уже подъехали телеги, на которые складывали убитых и раненых

Глава повернулась и пошла к телегам, потом приостановилась, как будто что-то вспомнила, и повернувшись к Славе, добавила:

- Возможно, я кое-чем тебе и смогу помочь. Есть некая информация. Потом. Всё потом! В город.

Слава встал со своего брёвнышка и пошёл за толпой воительниц, за телегами, везущими скорбный груз. Собрали всех - и своих, и чужих - ни к чему, чтобы трупы валялись вокруг и разносили заразу. Через полчаса они уже шли по широкой главной улице городка.

- Смотри мне в глаза! Сиди спокойно, я сказала! Спокойно! - Унария напряжённо посмотрела в глаза застывшей в трансе Хагры и погрузилась в глубины её разума. Она нашла ниточку воспоминаний, потянула за неё и стала разматывать весь клубок.

Вот Хагра и Лера скачут на крыше, и Лера, как будто нехотя отбивает удары подруги. Вот они обыскивают дом, разыскивая сокровища. Вот Хагра рассказывает Лере о сокровищах, странных вещах, которые привозят с севера, и та очень живо интересуется тем, откуда взялись эти артефакты.

Все эти дни картинками размотались перед Мудрой, легли ей в голову так, как будто их она видела глазами девушки. Хагра ничего не знала о своей роли шпионки, нет! Герса рассказала о том, что девчонка подружилась с Лерой, спит с ней, что они любовницы, и Унария не преминула воспользоваться удобным случаем. Мозг Хагры не был защищён против псионического вмешательства, и потому, время от времени, когда Хагра выходила на дежурство, её приглашали в кабинет Главы, под каким-нибудь благовидным предлогом и Унария обшаривала её мозг. В этом, с точки зрения Унарии, и с точки зрения любого вменяемого руководителя не было никакого криминала - в селении появилось странное существо, с непонятно какими целями. Может оно несёт беду? Кто как не Мудрые, должны узнать о его планах! Ну да, Унария, как и все эмпаты, чувствовала, когда человек врёт. Когда Лера говорила о том, что не желает причинить вред людям, она не врала. Но вся штука была в том, что можно врать, и не соврав! Например - она говорит, что не хочет причинить вреда людям - то есть, она может считать, что вред людям приносит их жизнь, а лишая их её - она совершает благо!

Унария долго объясняла эту казуистическую чепуху Главе. Та никак не могла понять - как это - и вред, и не вред, и тогда та перешла к конкретике: ' К примеру - она говорит, что не хочет причинить вред людям города. Но одновременно считает, что отрубание головы Главе есть не вред, а благо. Искренне считает. С точки зрения Главы - это вред. А сточки зрения Леры - добро. А она, Унария, почувствует, что та не хочет нанести вреда! Понимаешь?'

Глава из этого объяснения поняла лишь то, что ничего не понятно, и пусть Унария делает то, что надо, лишь бы это было во благо Клану. Пусть обшаривает мозги, пусть просвечивает - делает что угодно. Весть о дружбе Хагры и Леры пришла очень вовремя, теперь в стане потенциального противника у них был шпион...

Унария быстренько стерла следы своего вмешательства в мозг Хагры, за исключением внушения о том, что той надо как можно больше находиться в обществе Леры. Всегда и везде. Что это её главное желание и цель жизни.

Такую установку Унаия делала каждый раз, как влезала в мозг Хагры, иногда она думала о том, что внесла ей в голову ТАКОЙ посыл, что Хагра не сможет жить без того, чтобы ежеминутно видеть свою подругу. Но тут уж не до сантиментов - интересы клана превыше всего. И что там какая-то девчонка сирота?

Унария не говорила о сделанном ею внушении Главе - к чему той знать такие подробности? А особенно о том, что Мудрая может внушить собеседнице любые мысли, любые желания...если та, конечно, поддаётся. Лера вон - так и не поддалась! Как ни пробовала Мудрая сломать её защиту - так и не смогла. Стена! Стена, блестящая, стальная, непробиваемая стояла перед псионичкой.

Хагра, повинуясь Посылу, встала с места, молча вышла из кабинета, прошла на улицу и лишь отойдя метров пятьдесят очнулась. Она помнила лишь одно - беседовала с Главой по поводу экзамена, что-то та ей выговаривала о плохом поведении - как обычно. Хагра весело зашагала к стене, радуясь, что хоть сколько-то времени она всё-таки отлынила от тупой дозорной службы на стене. Стоять ещё было до утра, но всё-таки половина суток дежурства уже прошло, и утром она увидится с Лерой. При мысли о подруге, у неё в душе потеплело, а низ живота сладко заныл. Ей никогда не было так сладко ни с одной женщиной, ни с мужчиной. С этой странной девушкой она буквально срослась душой, расходуя на неё нерастраченный запас любви.