Боги вне подозрений - Елизавета Шумская

Халльдуор с Элайтером не выдержали и переглянулись. Просто и изящно, ничего не скажешь, в этом вся Орнелла. Распоследней рыбе понятно, что быстро она их из своих цепких лапок не выпустит. Только когда убедится, что они уже не помешают ее ненаглядному Льоту. И не откажешься – жрицы будут настаивать до последнего. Придется прорываться с боем, но хуже этого не придумаешь – нападать на женщин, да еще и служительниц храма! Такое недопустимо. Отступить к Храму Облачной Девы? Но как тогда до порта добраться? Халльдуор и Микош одновременно попробовали возможность создать свой туннель. Судя по довольно-насмешливым лицам, жриц они это прекрасно почувствовали, однако ничего не предприняли, чтобы помешать такому развитию событий. Потому что сделали уже все для этого заранее, как с досадой через миг поняли духовники: построить переход отсюда не представлялось возможным. То ли наррийки заблокировали, то ли какая-то природная аномалия, таковые нередко случались.

– Прощу прощения у прекрасных дам, – скользнул улыбкой Ранреу, – но нам и правда недосуг. Халльдуор… – И Лоу повернулся к нему. Микош весьма умело прокладывал энергетические туннели, но Рошел способен на невозможное. И сейчас старший протектор отдавал ему приказ, но… его взгляд скользнул за плечо фаара и наткнулся на тех, кого через миг почувствовала собственная энергия. Сразу стало ясно, что никаких скрытых войск на площади нет, Орнелла бы не пошла на подобный риск, тем более посреди города. Правда, вариант, который она выбрала, вряд ли был безопасен, но по крайней мере сражаться будут профессионалы: на площадь входили защитники Нарры под командованием Льота.

Жрицы довольно улыбались.

Глава 31

– Я думаю, это хорошая идея – передохнуть где-нибудь. Майрэл, конечно, бездельник, – Шерши не обратил внимания на возмущенное «Ха!» от барса, – но иногда даже ему приходят в голо… Халль, – вдруг на середине слова прервал сам себя Шерши. Его красивые глаза от неожиданности расширились. Духовник остановился и прислушался к себе. – О нет, он тут! Проклятье, – мгновенно переключился Ро, разве что не зарычав, – тут!!!

– Что? – Фиро не мог так быстро перестроиться. Он вообще опасался постоянных перепадов настроения коллеги, но ответа уже не требовалось. Достаточно было посмотреть вперед, что все остальные и делали. Сцена оказалась хороша: оба отряда-конкурента застыли друг против друга на расстоянии в пару десятков шагов. Дорогу в порт тем и другим перекрывали три жрицы храма Искраулу.

– Шшшеррршшшиии! – Халльдуору даже не нужно было поворачиваться, чтобы почувствовать этого нахала.

Группа Ранреу мгновенно перестроилась, разворачиваясь спиной к дамам. Жрицы нападать не будут. Во-первых, по статусу не положено, во-вторых, не дуры же они. А вот коллеги с противоположной стороны вряд ли окажутся столь же миролюбивы.

– Старший протектор Лоу, – процедил Льот, делая широкий шаг навстречу. Серые глаза сузились, будто прицеливаясь. – Какая честь! Чем же мы обязаны вашему визиту? – Меч скользнул из ножен.

Халльдуор мгновенно принял свою истинную форму, заполыхав уже фиолетовым от гнева пламенем. Лицо, руки и тело Майрэла начали перестраиваться. Народ на площади бросился врассыпную.

– Налаживаем добрососедские отношения, – усмехнулся в ответ Ранреу, доставая свое оружие. Этот меч умел многое, особенно после того, как Микош в своем храме напитал его силой. Впрочем, вряд ли это понадобится. Или все же понадобится?

– Вы на верном пути. – Фарклайд начал медленно сокращать расстояние между ними. Сила, встревоженная его чувствами и огромной концентрацией, закружила рядом. – Идите по нему и не сворачивайте.

Ранреу и Льот оказались ровно посредине площади друг против друга. Поднятые клинки застыли на одинаковой высоте.

Противники – все двенадцать – замерли, будто еще был шанс их остановить. И смотрели друг на друга. Глаза в глаза. Оружие обнажено. И странная тишина под высоким чистым голубым небом.

Они сорвались в бой внезапно и одновременно. Поприветствовали друг друга клинки Фарклайда и Лоу. Зарычал, бросаясь на Элайтера, Майрэл. В этот раз он все же вытащил свой меч, трансформировав только левую руку и морду.

Олестер почти с блаженством ощутил себя в той стихии, где не нужно было чувствовать или размышлять о тяготящем – лишь драться, драться и еще раз драться, делая это с упоением любовника, добравшегося наконец до предмета своего вожделения. Тем более что в противники ему достался Гархаэт, который любил бой едва ли не больше всего остального в этой жизни. У них были разные весовые категории, как и оружие. Громадная секира против тяжелого меча, но усложнение задачи лишь подхлестывало обоих. Они дрались, потому что ни у того ни у другого в жизни сейчас не было ничего приятнее. Они дрались, чувствуя, что наконец-то реализовывают свое предназначение. Они дрались, в кои-то веки ощутив себя нужными на этой земле. В этот раз их духовники выбрали одинаковую тактику: они прикрывали и защищали своих партнеров от внезапных ударов словно щитом, лишь иногда позволяя себе атаковать, и даже это скорее было проверкой, начеку ли та пара.

Альзорела Ранреу в этом бою сразу отодвинул от себя. Он не хотел, чтобы тот столкнулся с Льотом Фарклайдом. Пусть уж лучше с Шаи попляшут. И они плясали. Фелл славился как роскошный боец, опасный и умелый. Но Каст, как шкатулка с секретом, горазд был на множество уловок, способных удивлять даже столь опытного противника. Альзорел обладал превосходным классическим стилем фехтования, тем более совершенным, что в него вошли лучшие приемы, какие только придумали для этого типа меча. Слабость же его заключалась в том, что оные знали все мастера клинка, и Фелл в том числе. Шаи же в свою очередь мог менять свой стиль до бесконечности. Но служа под руководством хитроумного Ранреу Лоу, Каст знал, что к победе не всегда приводит мастерство, порой достаточно случайности, своевременной уловки, чтобы именно ты поймал удачу за рыженький хвостик. И юноша, максимально сосредоточившись, вновь и вновь парировал и наносил удары, увертывался и нападал, экономя силы и выискивая слабые места. А Шаи не мог не наслаждаться, как хитры порой приемы, демонстрируемые ему, как хороша, почти совершенна техника молодого противника. Заветная цель каждый раз снова и снова оказывалась так близко, но каждый раз ускользала, раздражая и гневя любого, кто был склонен поддаваться эмоциям во время боя. Увы, Фелл к таковым не принадлежал, но и его сюрпризы, преподносимые адъютантом старшего протектора Карнавы, постоянно держали в напряжении, не давая отвлечься и уж тем более прийти на помощь кому-то из своих коллег.

Впрочем, нельзя сказать, что она кому-то требовалась. Майрэл и Элайтер с радостью, достойной лучшего повода, обнаружили друг в друге – в кои-то веки! – противников не слабее себя и закружили по площади, обмениваясь ударами и уворачиваясь. Карнелл и раньше дрался с оборотнями и всегда признавал их опасными, но этот барс отличался даже от них. Все-таки протекторская школа на Феэркен-сене не зря славится на весь мир. К тому же этот перевертыш хорошей породы, тьфу, хорошего рода. Наследственность, обучение с ранних лет, фамильные приемы. Хорош, хорош боец. Только сможешь ли ты выстоять перед лучшим защитником Карнавы? Элайтер усмехнулся, впервые за долгие годы именно в бою. Удары его меча были хлесткие, сильные и молниеносные, но этот проклятый барс двигался едва ли не быстрее. Он рычал, изгибался под самыми невероятными углами, если нужно было уклониться или неожиданно ударить. К тому же трансформированная рука выполняла функцию кинжала, причем маневрировала, разумеется, куда легче, чем если бы в ней действительно была зажата сталь. Пока эта пара танцевала свой рискованный танец по обезлюдевшей площади, Карнелл десятки раз проклял мерзкую способность оборотней прыгать на любые, вплоть до вертикальных, поверхности. Из-за этого удар можно было ожидать чуть ли не со всех сторон. Самым любимым трюком барса был скачок на стену, от нее он отталкивался, как от ступеньки, перепрыгивал через Элайтера и бил в незащищенный бок. Причем на всю эту операцию не уходило и пары секунд.

Но и Майрэлу приходилось нелегко. Никогда он не встречал никого, кто так владел бы клинком. Его оборону невозможно было пробить. Не помогала ни скорость, ни неожиданные маневры, ни излюбленные прыжки, даже сила оборотня, раза в три превосходящая людскую, не давала никакого эффекта. Протектор Карнавы играючи сдерживал ее, отбрасывая барса, когда давление полузверя становилось совсем уж невыносимым. Майрэлу никак не удавалось достать его ни мечом, ни когтями, что уж говорить о клыках? У него даже не получалось приблизиться на расстояние, хоть сколько-нибудь опасное для Элайтера. Как же это злило! Знаменитая безумная ярость оборотня начала закипать в крови. Поднималась изнутри гневом, даруя новые силы и заставляя рисковать. Пока Ракс-Коррайскому удавалось ее сдерживать. И именно бесконечное спокойствие Карнелла было тому причиной. Ледяное и неизменное, оно смотрело на барса из внимательных глаз, заставляя держать в узде звериную сущность. Несмотря на то что Майрэла порой называли сумасшедшим наррийским оборотнем, безумцем, теряющим разум при виде крови, он не был. И сейчас, как никогда в своей жизни, перевертыш понимал, что стоит только на миг ослабить контроль, презреть опасность, плюнув на возможные травмы, броситься на врага, встретит его не шок, не ослабшее сопротивление, а холодная сталь, которая не примет малую жертву вроде пустяковой для перевертыша раны, а возьмет жизнью. Его, Майрэла, жизнью. Нет, он не боялся, не умел. Но он не хотел проигрывать. И поэтому сейчас в яростных черных глазах барса танцевал азарт, но не ярость.