Один долгий вечер (СИ) - Татьяна Ростова

лица сказал Миша.

— Если у Таи появилась такая покровительница, думаю, нет, — возразила девушка. Она неловко засунула пальцы в маленькие кармашки голубых шорт, быстро взглянув на парня.

Миша повернулся к ней и подошёл ближе, остановившись в метре. Он и забыл, какой немыслимый оттенок у её красивых глаз.

— Слушай, у меня есть предложение. Хочешь — пошли ко мне? — он хотел казаться беззаботным и развязным, но она внутренним чутьём поняла, что Миша не сразу решился на эти слова, что за ними стоят дни и дни мыслей.

— Зачем? — немного насторожилась она, и по её взгляду он понял, что будет не так-то просто начать отношения с ней снова, если вообще возможно.

— Музыку послушаем, у меня фильмы хорошие есть. Ничего такого — не подумай, — его губы лукаво улыбнулись, а глаза сказали о честной лжи. Ему бы хотелось всего такого.

Девушку кинуло в жар, щёки загорелись румянцем, против своей собственной воли она ощутила невероятное притяжение. Потому и отказала.

— Наверное, в другой раз. Я сейчас занята. Пока, — она сделала три шага назад и махнула рукой. Через минуту её фигурка исчезла за углом дома, а Миша тяжело вздохнул. Но на душе было легко — начало длинного пути положено. Но не обратно. На этот раз у них будет всё по-другому. И ей не всё равно. Это точно.

Ирина приезжала к девушке каждый день, привозила продукты, вещи — бедненькая была совсем раздета. Постепенно Тая понравилась ей ещё больше, и уже не удивляло, что мог её сын найти в этой замкнутой, всегда мрачной особе.

Ирине было очень жаль девушку, она видела, какое окружение её воспитывало, когда приехала за ней, и оставалось только очень удивляться, что девушка стала не такой же грубой хабалкой.

— Больше ничего не нужно? Это с собой в дорогу возьмёшь, — махнула женщина на маленький флакончик шампуня. — Отличный, как раз для твоих тонких светлых волос.

— Спасибо, — Тая каждый раз смущалась, когда мама Олега привозила ей не только еду, но и массу всякой косметики.

— Я всегда хотела дочь после Олега, — улыбнулась она, отчего синие глаза женщины осветились изнутри — это девушке очень напомнило любимого. — Но Антон не хотел никого. Я думаю, он вообще равнодушен к детям. Так, знаешь, чтобы были, как у всех. И всё. Так что терпи мою назойливость. Отвезла бы тебя в салон красоты, да нет времени на это. Лучше уж сиди пока здесь — в Штатах сходим.

Тая целыми днями бродила по дому и двору, ничем особенно не занимаясь. Она была само ожидание, 12-е число приближалось, а на душе было так легко и свободно!

Отец Олега больше не угрожал ей, впереди — встреча с любимым. Всё складывалось как нельзя лучше, даже не верилось, что это вот так запросто возможно. В её жизни это бывало редко. В пятницу, за день до вылета, позвонил Олег и сказал, что планы поменялись, каникулы начались раньше, и он сам прилетит, как только сможет. Ирину это озадачило, но она решила дождаться сына, чтобы делать какие-либо выводы. О Тае она всё ему рассказала, на что он ответил, что она правильно поступила — спрятала её от отца. С Таей же он говорил быстро и, как показалось встревоженной девушке, как-то равнодушно.

Она загрустила, нехорошее предчувствие вдруг нахлынуло на неё. До самого вечера в субботу, когда они должны были вылетать, Тая сидела в огромной гостиной, забравшись с ногами в глубокое кресло, и смотрела, как за окном потухает солнце. Много мыслей было в её головке, но все они страшили. Казалось, что кто-то стоит рядом и нашёптывает ей о будущем.

Невесёлом, одиноком, разбитом будущем. Без Олега его просто не существовало, как не существовало и её.

Странные мысли ей лезли в голову, но вместе с тем такие пугающе ясные, что Тая в возбуждении души не заметила, как кто-то вошёл в дом и появился перед ней в гостиной.

Она так испугалась этой фигуры, что в первую секунду не могла произнести и слова и даже двинуться. На квадратном бельгийском ковре стоял Антон Роторов и издевательски ухмылялся. Он сложил на груди руки и наблюдал за девушкой, как за странного рода животным.

— И что ты тут делаешь? А, знаю — скрываешься от меня. Да? — как-то не по-доброму весело спросил он. — Но я тебя и не искал, а вот то, что ты тут — мне противно. Твоё место в той конуре, откуда ты пришла.

Он резко шагнул к ней, отчего девушка вздрогнула, и поднял её за ворот тонкого шёлкового халата серебристого цвета — размер был её, значит, тут без Ирины не обошлось. Тая упёрлась руками в подлокотники кресла, вытаращив на него в страхе глаза. Её выражение лица было комичным, и он усмехнулся, встряхнув её, как щенка.

— Ты пешком отсюда пойдёшь, поняла? Но в моём доме не останешься.

Он брезгливо толкнул её на пол, отчего Тая больно ударилась бедром о журнальный столик. Весь халат перекосился на ней, обнажив белое худое плечо и стройные ноги почти до бёдер.

Рот Антона перекосился от этого зрелища, подстилка сына вызывала в нём противоречивые чувства, и это раздражало ещё больше. Он ненавидел девку за то, что она влезла в его жизнь, и вместе с тем, Антону нравилось мучить её, издеваться, показывать её место.

Она была очень молода и очень нездорова душой, он знал об этом, видел в её полубезумных огромных глазах. И то, что она пыталась однажды покончить жизнь самоубийством — только подтверждало его домыслы.

Тая развернулась к нему лицом, судорожно сцепив халат на груди, пытаясь прикрыть обнажённое плечо.

— Да оставьте же меня в покое! — закричала она, вся её поза говорила о негодовании и смелости, которой раньше и в помине не было.

— Что? — тихо спросил мужчина, прищурив свои чётко очерченные тёмные глаза. Если бы Тая знала его лучше, больше не произнесла бы и слова.

— Что я вам сделала? Оставьте нас в покое, мы хотим просто спокойно жить! Это же немного! Зачем вы портите жизнь нам? — её голосок звенел под высоким потолком, отражаясь от тяжёлой мебели, большие глаза горели искренностью. Она сейчас была так честна и открыта, что Антон чуть не зааплодировал.

— Пошла вон из моего дома, дешёвка, здесь ничего твоего нет, — сквозь зубы прохрипел он, обнажая зубы в жестокой улыбке. — Ты не стоишь даже того, чтобы ходить по этим коврам. Иди в свою общагу, там и живи, зачем ты сюда пришла? Вон пошла,