Девять правил соблазнения - Маклейн Сара

Ралстон остановился, не желая проявлять неучтивость к даме, несмотря на ее хищный взгляд. Он не удивился бы, если бы увидел, как она сладострастно метнула свой язычок через напомаженные губы.

— Леди Марсден, — произнес он скучающим тоном, который, как он прекрасно понимал, не мог не вызвать раздражения графини. — Рад вам угодить. Очень хотел бы выразить уважение вашему мужу, — многозначительно произнес Ралстон. — Он здесь?

Графиня посмотрела на него сощурившись, и он понял, что удар попал в цель.

— Нет. Его здесь нет.

— Ага, — рассеянно произнес он, уже отходя от графини. — Жаль. Обязательно передайте ему от меня привет.

Он снова посмотрел на танцующих и увидел, что Джулиана смеется, глядя на Ривингтона, который кружит ее по залу, демонстрируя всему Лондону: да, она иностранка, но Джулиана Фиори танцует так же великолепно, как и другие в этом зале. В груди Ралстона поднялась буря чувств, когда он наблюдал, как его недавно обретенная сестра, сумевшая так быстро найти путь к его сердцу, улыбается герцогу, словно для нее это совершенно естественно — танцевать с одним из самых почитаемых представителей аристократии. Свету трудно будет придраться к девушке, хотя он и приложит к этому все усилия. Однако с их Ником помощью и с помощью семейств Аллендейл и Ривингтон Джулиана будет защищена — настолько, насколько это вообще возможно. Договор с Калли был самым мудрым решением.

Калли.

Она замечательная. Даже несмотря на то что оттолкнула и обидела его, она выполнила все свои обещания и сделала из Джулианы достойную дебютантку, которой мог бы гордиться любой брат. Видит Бог, один он это сделать бы не сумел, даже несмотря на все свои благородные намерения. И только благодаря Калли Джулиана присутствует на этом вечере. Она неотъемлемая часть успеха Джулианы. И каким-то образом она сделалась неотъемлемой частью его жизни.

Эта мысль подстегнула его. Неожиданно Ралстон понял, что должен вернуть Калли. Он понял, что не должен жениться на ней ради соблюдения приличий или из чувства ответственности. Он понял, что действительно хочет сделать ее своей женой. Как это ни странно, но чем больше она отталкивала его, тем сильнее он укреплялся в своем намерении, даже несмотря на то что вся эта ситуация просто выводила его из себя. Теперь ему оставалось только убедить Калли, что и она тоже этого хочет.

Расстроенный, он стал вглядываться в толпу, пытаясь высмотреть среди танцующих Калли. Ему не терпелось увидеть хоть мельком голубой атлас.

Прокружившись в последний раз, пары остановились. Ралстон наблюдал, как они начали неторопливо покидать площадку, в то время как оркестр на время прекратил играть. Он увидел, как Джулиана и Ривингтон подошли к Марианне, продолжая беседовать, но Калли с Оксфордом не было видно.

Куда, черт возьми, они подевались?

После того как они станцевали вальс, Оксфорд подвел Калли к небольшой уединенной нише перед длинным темным коридором, расположенным за бальным залом. Двери в коридор были оставлены открытыми, чтобы свежий воздух проникал в душный зал, и Оксфорд после танца повел Калли в этот уединенный уголок, настаивая, чтобы они насладились спокойным отдыхом.

Бросив взгляд на дверной проем, который теперь оказался слегка прикрыт, Калли нерешительно улыбнулась Оксфорду.

— Благодарю вас, милорд, что сопроводили меня, — произнесла она любезно. — Я забыла, насколько утомительными бывают эти балы.

Оксфорд шагнул к ней ближе.

— Прошу вас, не думайте об этом.

Калли отодвинулась от него, так как он оказался слишком близко.

— Меня мучает жажда, милорд. Может, мы вернемся в зал и найдем буфет?

— Или мы сможем забыть о жажде, попытавшись отвлечься кое-чем другим? — Он сделал паузу. — Дорогая.

Калли удивленно подняла брови при таком проявлении нежности.

— Милорд, — запротестовала она, когда барон шагнул к ней ближе, едва не прижимая к стене рядом с дверью, ведущей в коридор. Калли занервничала. — Барон Оксфорд! — воскликнула она, не понимая, что движет его поступками.

Он склонился над Калли.

— Руперт. Думаю, нам пора покончить с формальностями. Вам так не кажется?

— Барон Оксфорд! — решительно произнесла она. — Я хотела бы вернуться в зал немедленно. Все это крайне неприлично!

— Вы измените свое мнение, когда услышите то, что я должен вам сказать, — ответил он. — Понимаете... — Барон сделал еще одну долгую паузу. — Я даю вам шанс стать баронессой.

У Калли взлетели брови при этих словах.

Он заметил ее удивление и попытался еще раз, на этот раз обращаясь к ней, словно к ребенку:

— У вас есть возможность выйти замуж. За меня.

Калли с трудом сдержала нервный смешок, незаметно продвигаясь к двери.

— Милорд, я весьма польщена, что мысль обо мне пришла вам в голову... — Девушка замолчала, пытаясь найти подходящие слова для деликатного отказа.

А он вдруг заключил ее в объятия и попытался поцеловать; его губы были влажными и совершенно отвратительными. Его язык вторгся к ней в рот, и Калли передернуло от этого прикосновения. Она уперлась ему руками в плечи, пытаясь остановить его наступление. Оксфорд неправильно истолковал ее жест, приняв его за ласку, и продолжил, возвышаясь над ней, прижимать ее к стене, пока она не почувствовала, как острый край дверного косяка упирается ей в плечи. И тут он на мгновение отстранился от нее и шепотом произнес:

— Не будь такой застенчивой. Нас здесь никто не увидит. А если и увидит, то ведь мы помолвлены.

Калли резко отстранилась, возмущенно тряхнув головой от такой возмутительной наглости барона. Само предположение Оксфорда, что она начнет рассыпаться в благодарностях от одного только намека на его предложение, причинило бы ей острую боль, если бы не было таким нелепым. Оттолкнув его со всей силой, Калли сказала:

— Боюсь, что вы глубоко заблуждаетесь. — Он остановился в недоумении, и Калли проскользнула между ним и стеной. — Я не собираюсь выходить за вас замуж. Прошу вас оставить меня.

Оксфорд удивленно дважды моргнул, словно не мог поверить, что она ему отказывает.

— Да вы шутите!

Калли не могла не осознать иронии происходящего. После двадцати восьми лет приносившего одни лишь разочарования ожидания двое претендентов предлагают ей руку и сердце, и она отказывает обоим ухажерам. В своем ли она уме?

— Я говорю совершенно серьезно. Похоже, вы неправильно истолковали мою дружбу.

— Дружбу! — презрительно фыркнул Оксфорд, и Калли даже стало не по себе от резкой перемены в его тоне. — Вы думаете, я ищу дружбы? Напротив. Я ищу жену.

Он произнес эти слова со злостью, будто разговаривал с пустоголовой девицей.

Калли инстинктивно отшатнулась от него, удивленная этим новым Оксфордом, — исчез сияющий улыбкой пустой, но безобидный щеголь, и вместо него появился раздраженный неприятный мужчина.

— В таком случае вы, очевидно, подверглись заблуждению, что я ищу мужа.

У Оксфорда искривились губы, и он заговорил весьма грубо:

— Вы ведь не рассчитываете, что я поверю, будто вы об этом не мечтали? Разве не об этом мечтают все старые девы?

Калли собралась с духом и, приняв гордый вид, произнесла:

— Несомненно, лорд Оксфорд, мы мечтаем получить предложение руки и сердца. Но не от вас.

Она увидела, как его охватила ярость, барон напрягся, его лицо страшно покраснело. Калли могла бы даже испытать удовлетворение оттого, что вызвала в нем такие эмоции, но у нее мелькнула мысль, что он способен даже ударить ее.

Конечно же, Оксфорд этого не сделал, лишь отстранился, освобождая ее от удушающей близости. Она наблюдала, как ярость сменяется отвращением, и наконец-то увидела, что же он на самом деле к ней испытывает — полное и абсолютное презрение.

— Вы совершаете серьезную ошибку, — предупредил он.

— Очень в этом сомневаюсь. — Слова Калли прозвучали холодно, сработал ее защитный инстинкт. — Этот разговор окончен.

Барон пристально смотрел на нее, в его глазах сверкала ярость, и Калли решительно отвернулась, устремив взгляд на видневшийся вдали сад.