Информатор - Тэйлор Стивенс

В нем было все: боль, ярость, бессилие и скорбь. Ее тело сотрясали рыдания, а по щекам струились слезы, которых она не знала почти десять лет. Она опустилась на колени и уткнулась лицом в грудь Франсиско.

Сначала ее разум, затуманенный скорбью, уловил шум шагов Брэдфорда, а потом она почувствовала на плече его руку, и он опустился с ней рядом на колени. Монро подняла голову, чтобы взглянуть на него, увидела лежавшие кругом трупы солдат и отрезанную голову их командира и впервые осознала, что совершила.

— Нам надо идти, — сказал Брэдфорд.

— Я не брошу его. — Монро обняла Франсиско еще крепче.

— Мы отнесем его вдвоем.

Брэдфорд смотрел на океан, держась за руль и сверяясь с маяком-ответчиком. Они были в пути уже три часа, топливо заканчивалось, а кругом их окружала только безбрежная гладь океана.

Он бросил взгляд на Монро. Она сидела между скамейками, держа Франсиско в руках, и на ее лице застыла маска отчаяния. Она сидела так с момента, когда они вышли в море. Монро на мгновение подняла глаза, встретилась с ним взглядом и снова опустила их на Франсиско. Брэдфорд смотрел на воду, стараясь подавить щемящую боль, накатывавшую каждый раз, когда он смотрел в ее сторону.

Ничего из того, что он знал или читал о ее прошлом, не могло подготовить к тому, чему он сам стал свидетелем. Теперь он тоже чувствовал страх, внушаемый ею другим. Она действовала точно и расчетливо, движения были скупы, безупречны и просто невероятно стремительны.

Брэдфорд снова проверил координаты и тут заметил на горизонте черную точку, едва различимую среди синевы морской глади. Наконец-то! Он перевел взгляд на Монро, потом на Франсиско и его изуродованную выстрелом голову. Господи, какого человека не стало! И как с этим смириться?

Постепенно точка становилась все больше, пока наконец не превратилась в большое судно, стоявшее на якоре. Чувствуя, что от бескрайности океана уже кружится голова, Брэдфорд подрулил к траулеру. Со стрелы бортового крана к воде спустились тросы. Монро продолжала неподвижно сидеть, явно не сознавая, что происходит. Брэдфорд опустился рядом на колени и дотронулся до ее руки. Она подняла глаза, и в них было такое отчаяние, что у Майлза перехватило дыхание. Ее взгляд немного прояснился, она посмотрела на траулер, потом снова на него и, показав рукой, пояснила:

— Крюки цепляются там.

Она наклонилась к Франсиско и поцеловала в лоб.

Если будут наступать на меня все силы зла и враги мои, чтобы поглотить плоть мою, то они сами же оступятся и падут. Если восстанут на меня войной, то и тогда буду надеяться.[25]

Слова в голове стихли, она поднялась и шагнула к сходням, чтобы подняться на борт.

С трудом подавив комок в горле, Брэдфорд быстро закрепил тросы, прихватил автомат и последовал за ней. Он поставил ногу на первую ступеньку лестницы, когда она перебиралась на палубу. Послышался шум лебедки, лодка начала подниматься, но неожиданно все стихло и катер застыл в воздухе, повиснув в восьми футах над водой. Брэдфорд ускорил шаг, громыхая по металлическим ступенькам, выскочил на палубу и в шоке замер на месте.

Глава 22

Монро стояла в пятнадцати футах впереди и смотрела на великана, лица которого Брэдфорд не видел. Ее губы шевелились, но слов Майлз не слышал, а на лице было то же выражение, что и в момент, когда застрелили Бейярда. Заметив, как напряглось ее тело, Брэдфорд понял, что если она затеет драку, то дело неизбежно кончится смертью, а то и двумя. Он громко окликнул ее по имени, и она медленно повернула голову и заглянула ему прямо в глаза. Он выдержал взгляд и не отводил глаз, пока не убедился, что она немного пришла в себя. Он посмотрел на великана и только сейчас с удивлением узнал его. На лице великана отразилось не меньшее изумление.

— Джордж, — выдохнул Брэдфорд.

— Майлз, — отозвался Уил.

— Да пошли вы все! — воскликнула Монро. Теперь она полностью владела собой и ничем не напоминала ту Монро, которой была последние часы. — Мы направляемся в Дуалу, — объявила она, обращаясь к Уилу. — Потом судно в твоем распоряжении. — Она повернулась к Брэдфорду: — Я иду в рулевую рубку. Пусть Уил поднимет лодку, а потом держи его подальше от меня и приборов управления. Если он сделает хоть шаг в сторону, пристрели его. — С этими словами она удалилась.

Мужчин разделяло пять футов, и оба не шевелились. Брэдфорд по-прежнему держал автомат в боевой готовности. Уил смотрел на него, пытаясь понять, сможет ли Брэдфорд выстрелить и как далеко зашло их противостояние. Наконец он сказал:

— Может, скажешь, что, черт возьми, происходит?

Брэдфорд вздохнул, его плечи опустились, и он кивнул в сторону лодки, висевшей над водой:

— Сначала посмотри, а потом я все объясню.

Уил еще не успел дойти до крана, как двигатели траулера заработали и судно пришло в движение. Брэдфорд посмотрел в сторону рулевой рубки и спросил:

— Она умеет управлять?

Уил кивнул, поднял лодку на палубу и потом — как гроб в могилу — опустил ее в трюм.

Они оба стояли у лодки. Уил долго молча смотрел, а потом тяжело вздохнул и достал кусок брезента.

— У меня было дурное предчувствие, — сказал он и накрыл тело Франсиско. Его лицо, искаженное болью, окаменело, и он повернулся к Брэдфорду: — Что случилось? Если ответ мне не понравится, я просто убью ее.

Брэдфорд рассказал о событиях, приведших к смерти Бейярда, и кровавой расправе над убийцами. Когда он закончил, в трюме наступила такая тишина, что, казалось, было слышно дыхание присутствующих.

— Я позабочусь о нем, завершу все дела, сделаю так, как ему бы хотелось, — наконец произнес Уил и направился к лестнице. — Я не стану мешать вам. Добирайтесь до Дуалы — это самый простой способ, чтобы избавиться от вас обоих. Но вины с нее я не снимаю.

Брэдфорд провел рукой по волосам и сказал:

— Джордж, что бы сейчас ни творилось у тебя в голове, не провоцируй ее. Вы оба умрете.

Уил, не оборачиваясь, жестом показал ему, что он думает об этом совете, и прошел в глубь трюма. Брэдфорд направился к лестнице. Ему надо было найти Мишель, постараться ее урезонить, выяснить, что, черт возьми, происходит, и, главное, держать от нее Уила подальше. Проклятие!

Он направился в рулевую рубку и обнаружил там Уила. Мишель не было.

— Где она? — спросил Брэдфорд.

— Понятия не имею. Надеюсь, спрыгнула за борт.

Брэдфорд бросился ее искать; убедившись, что на палубе ее нет, нашел дверь, ведущую к каютам. Он открыл ее, громко позвал Монро по имени, но ответа так и не дождался. Он медленно шел по темному коридору, открывая двери кают и включая в них свет, а потом нашел выключатель для самого коридора. Он повернул его и замер от неожиданности.

Монро лежала на полу в конце коридора в проходе самой дальней каюты. Чувствуя, что ноги вдруг стали ватными и совсем отказываются слушаться, он еле добрался до каюты, опустился на колени возле Мишель, проверил ее пульс и дыхание. Подняв глаза, он оглядел каюту и, не удержавшись, прошептал:

— Господи Боже!

Каюта буквально дышала Франсиско Бейярдом, каждый предмет в ней был таким же личным, как подпись. За чем бы она сюда ни пошла, но сил находиться здесь у нее не хватило: судя по всему, ее вырвало и она потеряла сознание.

Он посмотрел на грязь, кровь и рвотные массы на ее коже и одежде и, набрав побольше воздуха, направился к шкафу в поисках подходящей одежды — главное, чтобы та не принадлежала Франсиско. Потом он перенес ее из каюты Франсиско в маленькую ванную для экипажа и осторожно смыл грязь.

Каюта траулера.

Монро поняла это по знакомому покачиванию судна на тихой воде и запаху сырости в воздухе. Ей с трудом удалось разомкнуть тяжелые веки, но, так ничего и не увидев, она в изнеможении снова их закрыла. Она лежала на спине: руки были вытянуты вдоль тела, голова слегка приподнята, во рту — сухость. В голове крутились обрывки воспоминаний — ее ужасное отражение в стекле рулевой рубки, решение спуститься вниз и принять душ в каюте Франсиско, шахматная доска, незаправленная постель, его запах, приступ тошноты и потеря сознания.

Сколько прошло времени? Час? День? Неделя? Она попыталась опереться о стену одной рукой и о койку — другой, чтобы подняться, но поняла, что сил на это не было, и снова провалилась в беспамятство.

Когда она в следующий раз открыла глаза, в каюте уже не было темно: на противоположной стене горела маленькая лампочка для чтения. Каюта была незнакомой — не той, где жил Франсиско, и не той, где он держал ее взаперти. Одежда на ней чистая, тоже незнакомая и без запаха смерти. Монро пошевелилась и огляделась по сторонам.

Сознание возвращалось медленно, и вместе с ним подступали напряжение, тошнота и мучительная боль в груди, превращавшая каждое мгновение жизни в смерть наяву. В маленькой нише стояла бутылка с водой. Монро села, взяла ее и длинными глотками выпила до дна, после чего бессильно сложила руки на коленях.