Спящее золото, кн. 2: Стражи Медного леса - Елизавета Дворецкая

– Все они понимают!– неуверенно возразила Рагна-Гейда. На самом деле она старалась не задумываться, каким же образом размножаются тролли, поскольку от этих мыслей пробирала дрожь.– Аспла!– позвала она.– Иди сюда! Чего ты там делаешь?

Вигмар вздохнул и обернулся. Где-то теперь та прекрасная поляна в Оленьей роще, на которой они встречались с Рагной-Гейдой до проклятой поездки в святилище Гранитный Круг! Роща начиналась у самой стены усадьбы Стролингов, и Рагне-Гейде ничего не стоило пробраться туда безо всяких провожатых. Бывало, он по полдня сидел на поляне, ожидая, пока девушка сможет улизнуть от матери, и был счастлив своим ожиданием. А теперь они почти целые дни проводили вместе, но в усадьбе Золотой Ручей нет такого уголка, где бы их никто не видел. И в гриднице, и в кухне, и в девичьей днем и ночью находилась куча народа, и все, решительно все, от Эдельмода до последнего мальчишки-раба, бросали лукавые взгляды: а мы все про вас знаем! А теперь и тролли туда же!

Аспла тем временем подплыла к ним. Именно подплыла, потому что в сгустившихся сумерках ее фигура была почти неразличима и двигалась, как легкое облачко тумана, подгоняемое ветерком.

– Чего ты тут делаешь?– строго спросила Рагна-Гейда.

– Я смотрю,– прошелестела Аспла, и голос ее звучал так печально, что у Рагны-Гейды защемило сердце.

– Куда смотришь?

– На тот берег. На «горцев».

– По-твоему, на них так приятно смотреть?– с легким ехидством осведомился Вигмар.– Что нельзя оторваться?

– Ты напрасно так говоришь.– Аспла вздохнула. Она на удивление хорошо понимала и смысл человеческой речи, и чувства, которые вкладывались в слова. Вигмар подозревал, что говорить с троллихой вслух необязательно: она услышит и мысли.– Там есть один хороший человек. Тот, который ищет тебя.

– Хорошим он был у себя дома, в Ясеневом Фьорде, или откуда он там?– враждебно ответила Рагна-Гейда.– Если он хороший, то зачем же пришел отнимать нашу землю?

– Он не хотел. Его заставили. И его жена, и самый главный «горец»…

Аспла снова вздохнула. Казалось, вздохнула от вековечной грусти сама темнота.

– Будь осторожна!– предостерегла троллиху Рагна-Гейда. Ей стало смешно и страшно от догадки, внезапно пришедшей в голову.– Если очень долго смотреть на человека, можно в него влюбиться. Ты же не хочешь влюбиться во фьялля? Сама знаешь, у него есть жена. Он не сможет жениться на тебе.

– Разве это мешает смотреть?– прошелестела грустная темнота, мигнув парой бледно-зеленых светящихся глаз.– Вигмар тоже не может жениться на тебе. Между вами стоят мертвые, но вы же все время смотрите в глаза друг другу.

– Ты… – яростно воскликнул Вигмар и прикусил губу, чтобы не сказать лишнего. Вдруг стало противно от мысли, что невидимая троллиха серой тенью нависала над ними при каждом поцелуе и своими призрачно светящимися глазами вглядывалась издалека в их глаза.– Не лезь не в свое дело! А нам никто уже не помешает! Мертвые между нами не стоят. Видишь – ворота закрыты!– Он показал взглядом в совершенно темное небо, где уже не было видно ни стен небесной крепости, ни просто облаков.– Мертвые – там. А мы – здесь. На Середине Зимы будет наша свадьба! Я бы пригласил ваше семейство, но вы ведь не войдете в человеческий дом!

Рагна-Гейда предостерегающе сжала его плечо. Девушке показалось опасным так сердито и непочтительно говорить с троллихой, которая на этой земле гораздо сильнее людей. Но странное дело: умом понимая все это, в душе Рагна-Гейда совершенно не боялась, потому что сам Вигмар не боялся ни Асплы, ни ее родичей, и вообще никого. В нем жило что-то особенное, какая-то горячая сила, делавшая его сильнее троллей. Даже без Поющего Жала. И именно сейчас Рагна-Гейда ясно осознала, что сила эта – в самом Вигмаре, а вовсе не в каком-то чудесном оружии. Он и копье-то из могилы сумел добыть именно потому, что волшебная сила уже присутствовала в нем.

Аспла вздохнула еще раз и растаяла. А может быть, просто закрыла глаза и стала совсем невидимой. Но Вигмар предпочитал думать, что она исчезла совсем. Он снова обнял Рагну-Гейду и подумал, что до Середины Зимы еще дней десять-двенадцать. Можно бы и побыстрее – какие уж теперь приготовления? А откладывать больше незачем. Что-то подсказывало ему, что усадьба Золотой Ручей теперь и есть их дом. Другого уже не будет.

– Опять рыба! Фу, дрянь какая! Убери!– Голос Ингирид звучал тихо и слабо, но бледное лицо выражало самое откровенное презрение.– Сам жри такую гадость! Одни кости!

Книв со вздохом забрал назад деревянное блюдо, на котором дымилась мелкая вареная рыбешка, выловленная из Золотого озера. Он и сам был не рад предлагать костлявую рыбу госпоже, которой после болезни требовалась пища получше. Но где же такую взять? Среди припасов оставались еще рожь, ячмень, вяленая треска, но Ингирид кривилась и говорила, что ее уже тошнит от трески с ячменем. Хотя бы подливки из яиц с маслом! Но где взять масло и яйца на диком берегу?

Сжимая в руках отвергнутое блюдо, Книв выбрался из землянки, в которой Ингирид отлеживалась после болезни, и сел на пороге.

– Не ест?– понимающе спросил Эрнольв.

Книв так обреченно покачал головой, словно госпожа отказалась отменить ему смертный приговор.

– Ничего, мы собрались на охоту!– сказал Ульвхедин ярл. Во время «золотого наваждения» он отделался слегка промоченными ногами, и его, вполне здорового, тяготило вынужденное бездействие.– Пройдемся по округе, добудем и мяса, и, может быть, еще чего-нибудь.

Три десятка хирдманов уже седлали коней. Первое потрясение и первый страх перед колдовской силой Золотого озера миновали; умерших погребли, больные понемногу поправлялись, а здоровые уже с нетерпением поглядывали на горы, темнеющие с трех сторон от стана.

– В самом озере золота нет, это и ребенок поймет!– раз за разом рассуждал Ульвхедин ярл.– Но оно есть где-то поблизости, иначе и наваждению неоткуда было бы взяться. Все, что мерещится, где-то есть на самом деле. И мы найдем это золото, если только поищем как следует. Неужели кто-то из нас даст себя запугать? Или кто-нибудь ждал, что здешние ведьмы и тролли сами вынесут кольца мешками и еще будут уговаривать принять?

– Все же не забирайтесь слишком далеко,– посоветовал Эрнольв.– Посмотрите, нет ли какого жилья к западу – и возвращайтесь. Если вы пропадете, как нам вас искать?

– Не пропадем!– уверенно заявил Ульвхедин и хлопнул родича по плечу.– Жди нас с добычей! Может быть, мы привезем что-нибудь такое, от чего твоя жена сразу поправится!

Эрнольв молча кивнул. Глядя вслед Ульвхедину, скачущему вдоль берега на запад, он думал: хорошо, конечно, если Ингирид поправится, но ведь тогда она с новой силой примется толкать их на юг, за озеро. Он достаточно хорошо знал свою жену, чтобы сомневаться: она не из тех, кто отступает перед препятствиями. Напротив. Вигмар когда-то пленил ее именно тем, что был равнодушен к чарам и сочинял стихи о другой. А Золотое озеро только раздразнило жажду золота тем, что не желало отдать сокровище.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});