Покоренная горцем - Пола Куин

Колин же — Джиллиан изо всех сил старалась не улыбнуться ему — находился в приподнятом настроении и ответил отказом на предложение слуги вновь наполнить его кружку.

Глава 26

— Куда мы идем? — со смехом спросила Джиллиан, когда Колин повел ее по скалистым утесам и скользким от влаги расщелинам.

— Скоро увидите.

Сказать по правде, ее не слишком интересовал их маршрут. Она была счастлива вырваться из замка и, подставив лицо ветру, трепавшему ее волосы за спиной, вдохнуть свежий соленый запах моря. Джиллиан знала, что ей следовало бы встревожиться после признания Колина в том, что он добавил виски в вино, так что Джеффри, проснувшись утром, не будет помнить, как добрался до постели. Бедный Джордж… Он очень рассердится. К счастью, большинство мужчин, пробудившись от сна, будут страдать лишь от ужасной головной боли и шума в голове.

«Я хотел, чтобы этой ночью мы остались одни», — сказал ей Колин, когда она спросила его, зачем он «вывел из строя» весь дартмутский гарнизон. Что ж, завтра она поразмышляет над тем, какой он сообразительный… А сейчас будет наслаждаться его обществом без опасений, что их разоблачат.

Они бежали вдоль скалистого берега под серебристым светом луны, и на короткий опьяняющий миг Джиллиан представила себе, что они бегут в Кэмлохлин, бегут к Эдмунду — к свободе и к счастью.

Когда же они наконец замедлили бег, береговой ландшафт несколько изменился. Перед ними возвышалась почти отвесная скала.

— Вы сможете взобраться?

Джиллиан молча кивнула; у нее перехватило дыхание от долгой пробежки и от ощущения неукротимой энергии, исходившей от Колина. Потрясающая выносливость этого человека заставила ее усомниться в своих силах. В его присутствии у нее подгибались колени.

Должно быть, у нее был такой вид, будто она вот-вот была готова свалиться без сил, и он, подхватив ее на руки, нес ее весь остаток пути. Ей следовало настоять, чтобы он спустил ее на землю, отвел обратно в замок и, уложив в постель, оставил одну. Ведь Джеффри и Джордж убьют его, если узнают, что он увел ее под покровом ночи в…

Джиллиан тихонько ахнула, когда Колин остановился перед входом в пещеру в скале, возвышавшейся над заливом. Свет и тени причудливо плясали на неровных изрезанных стенах — маленький затухающий костер располагался прямо за входом. Кровь бросилась ей в лицо, когда она увидела гору одеял возле костра. Когда же у него нашлось время, чтобы устроить все это?..

— Я подумал, что вам здесь понравится. — Голос его был полон нежности, когда он поставил ее на ноги.

— Да, мне тут нравится. Но как вы узнали, что я захочу сюда прийти?

Он повернул ее кругом на самом краю обрыва — чтобы она взглянула на свинцовые волны, плескавшиеся под звездным небом.

— Потому что вы любите мечтать, девонька. А вид отсюда замечательный.

Помоги ей Бог, но да — она любила мечтать. Всегда мечтала. Пройдя через все невзгоды, она никогда не переставала слышать музыку в плеске волн и в порывах ветра. Никогда не переставала мечтать о потаенном. И вот — пожалуйста! Если бы она уже не была влюблена в Колина Макгрегора — влюбилась бы в него прямо сейчас. Ведь он сумел разглядеть в ней то, что она всегда так старательно скрывала… И тем самым доказал, что давно за ней наблюдал.

— Мне это снится? — спросила она, повернувшись к нему лицом.

Колин обнял ее за талию, привлек к себе, и их губы оказались совсем рядом.

— Возможно, это приснилось нам обоим. — Погладив ее по щеке, он приник к ее губам.

Она вздохнула, наслаждаясь его поцелуем и властной силой крепких рук, с такой нежностью подчинивших ее себе. Ощущая вкус желания на его губах, она упивалась его неповторимым запахом… и отсутствием всяких преград между ними. Он страстно целовал ее, прерываясь лишь для того, чтобы улыбнуться ей — словно тоже не мог поверить, что у них впереди целая ночь наедине.

Выходит, он спланировал все это — пещеру, костер и одеяла… Сделал все так, чтобы остаться с ней. Но их встреча могла иметь последствия. Как бы она ни любила Эдмунда, подарить ему брата или сестру… Ох, ведь это означало бы крушение всего, что она желала для своего сына.

— Колин, а что, если… — Упершись ему в грудь ладонями, она прервала поцелуй.

— Не беспокойся, — прошептал он возле ее виска, когда она отвернулась. — Не бойся, я не допущу оплошности. — Когда она посмотрела на него, его соблазнительные губы медленно растянулись в улыбке. — Верь мне, девонька.

Ох, какая бы перед ним устояла?.. Каждый дюйм его великолепного тела являлся примером неукротимой мужественности. Может, она совсем обезумела, но она доверилась ему полностью, даже позволила отнести себя к одеялам и уложить на них.

— Ты улыбаешься, девонька, — прошептал Колин.

Она посмотрела ему в лицо, когда он лег с ней рядом.

— Похоже, я стала чаще улыбаться в твоем обществе.

Его улыбка, чувственная и искренняя, словно раскалила воздух вокруг, ставший вдруг густым и горячим.

— Твои слова ласкают мой слух. — Он всматривался в ее лицо, стараясь запомнить каждую его черту, каждую мелкую деталь, чтобы потом бережно хранить в своем сердце. — Я хочу услышать, как твой смех разносится над холмами. Твой и Эдмунда…

А ей хотелось целовать его, обнимать, хотелось овладеть его сердцем — и убежать вместе с ним. Но пока она была довольна и тем, что целовала его. Она не стала закрывать глаза, когда Колин склонился над ней, а наблюдала, как он медленно приближался. Наконец их глаза встретились, потемневшие и полные страсти.

Джиллиан не знала, что возбуждает в ней столь безумное влечение к горцу — его жаркий поцелуй или нежность его ладони, ласково касавшейся ее лица. А Колин продолжал ласкать ее, побуждаемый неутолимой жаждой узнать ее ближе, и ей казалось, что ею губы опаляли ее огнем. Ни разу за те две ночи, что Джиллиан провела с Реджи, не испытывала она подобных чувств. Колин был совершенно другим. С глухим стоном, словно гибкий стремительный леопард, он опустился на нее, вклинившись меж ее бедер. Проложив поцелуями огненную дорожку вдоль ложбинки между ее грудями, он прижался к ней, и она ощутила, как увеличивается выпуклость под его бриджами, твердая и горячая, как только что выкованная сталь.

Тут губы его впились в сосок сквозь тонкую ткань ее платья. Джиллиан застонала и приподняла бедра навстречу его возбужденной плоти.

Он чуть прихватил отвердевший бутон зубами, и Джиллиан едва не задохнулась, чувствуя, что увлажнилась под ним. Непроизвольно она раздвинула ноги, приглашая его к вторжению, призывая овладеть ею, — сейчас ей было наплевать на последствия. Он потерся своим жезлом об источник ее томления, и Джиллиан охватила дрожь.