История своей судьбы (СИ) - Солманская Элина

– Папочка, а подслушивать женские разговоры неприлично.

– Я и не подслушивал, просто зашёл узнать, ты всё собрала? Я хотел забрать сумки.

Лиза соскочила с рук Миланы.

– Да, почти всё. Только книги забыла.

Она быстро скрылась за дверью комнаты.

Павел подошёл ближе и присел рядом с Миланой на кровати. Он коснулся рукой её волос.

– Ну что, тебе нравится твоя новая комната?

– Очень нравится. Спасибо, Паша.

– Не за что.

Павел осмотрелся по сторонам, и снова перевёл свой взгляд на Милану.

– Конечно, здесь пока очень пусто, но как только мы вернёмся из поездки, купим тебе всё необходимое. Вещи и компьютер для работы.

– Паша, ну что ты, я сама всё куплю. У меня есть наличные деньги и банковские карточки.

– Деньги Ольховского?

– Не только. У меня есть мои денежные средства. Авторский гонорар за последнюю книгу. Я его почти не тратила.

– Вот и оставь его себе, на свои личные расходы. А по поводу денег Ольховского, мне бы не хотелось, чтобы ты пользовалась ими.

– Паша, но от тебя я тоже принять всё это не могу. Ты и так купил уже для меня так много. Мы ведь…

– Мы теперь одна семья, ведь ты сама так сказала, и позволь мне помочь тебе.

– Паша, когда мы вернёмся домой, я намерена искать себе работу, и поверь, мне тогда не нужна будет помощь.

– Нисколько не сомневаюсь, что ты будешь искать себе работу, зная уже неплохо твой характер. Но пока ты её найдёшь, позволь мне помогать тебе. И у меня ещё один вопрос к тебе. А как же книги, если ты собираешься идти работать?

– Последнюю историю, которую начала писать, допишу обязательно, а дальше видно будет. У меня закончился контракт с издательством. После праздников мне нужно будет встретиться с издателем, относительно заключения нового контракта, и оформить документы на издание этой книги, в частности. Так что видно будет.

– Понятно. Ну что, думаю, наша маленькая копуша уже всё собрала. Пойдём, нам пора ехать.

Романов поднялся с кровати, подал Милане руку, и когда она протянула свои пальчики, притянул её к себе, крепко прижимая к груди. Он подул на её лицо, пытаясь убрать отдельные растрепавшиеся пряди волос. Склонившись, нежно потёрся лицом о её щёку, и когда заметил её улыбку и прикрытые веки, почти неощутимо коснулся её губ своими. Милана обвила его руками за шею, приоткрывая губы и наслаждаясь его нежными прикосновениями.

Тихий стук в дверь, они расслышали не сразу.

– Эй, взрослые… Я могу войти? – раздался громкий голос Лизы.

Павел отстранился от Миланы, но продолжал удерживать её руку в своей ладони.

– Конечно, можешь, лисёнок. Заходи.

Лиза приоткрыла дверь и появилась на пороге комнаты.

– Я готова, – тихо произнесла она с улыбкой на губах.

– Ну, тогда едем. Милана, спускайся к машине, а я пойду, заберу вещи Лизы из комнаты.

Павел коснулся губами пальцев её правой руки, и поспешно вышел из спальни. Лиза направилась вслед за отцом, а Милана коснувшись кончиками пальцев своих губ, на которых всё ещё ощущался вкус поцелуя Павла, снова опустилась на кровать и легла на спину. Она с улыбкой смотрела перед собой.

Нежные ощущения полёта царили у неё сейчас внутри. Лёгкие, приятно щекочущие, она вдруг вспомнила выражение «бабочки в животе». Приятная нега и тягучее удовольствие, словно разливающийся поток шоколадной глазури, когда ловишь тонкую струйку стекающего лакомства губами и чувствуешь потрясающий вкус и внутреннее ощущение эйфории.

Она ловила себя на мысли, что первый раз в её жизни всё по-другому. Ольховский долго не ухаживал за ней и никогда не окружал подобной нежностью. Он завоевал её быстро, не дав ей опомниться и всё осознать, а ей на тот момент и сравнивать было особо не с кем. Они быстро стали близки. И она так никогда и не узнала, и не испытала, что это такое, срывать украдкой поцелуи, нежные, тающие, ласкающие и упоительные, лишённые животной ярости и страсти, но, несмотря на это, гораздо сильнее будоражащие её кровь. Нежные прикосновения рук Павла к её лицу и волосам, были подобны тёплому, весеннему солнцу, заставляющего её душу, возрождаться вновь, снова чувствовать трепет и ощущать себя женщиной. Нежной, хрупкой, окрылённой и защищённой, зная, что есть рядом он, сильный и надёжный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Впервые, она понимала, что это значит испытывать настоящие чувства к мужчине. Ей, написавшей так много о чужой любви и отношениях, самой только сейчас, по крупицам, открывалось это таинство. И она точно понимала, что не его внешность привлекает и завораживает её, а его человеческие и в первую очередь душевные качества. Всё то, что когда-то привлекло виртуально, ожило перед ней сейчас в реальном человеке, который не просто хотел казаться таковым по другую сторону экрана, а он был таким на самом деле. И от одной только мысли сейчас, что она бы не встретила его тогда на дороге, в снежную бурю и блуждания впотьмах, у неё рождался в душе панический ужас.

– Милана, ты здесь до сих пор? Поехали, путь неблизкий… – раздался у дверей голос Павла.

Ольховская повернула голову, взглянула на него и, поднявшись на ноги, стремительно направилась к двери. Заключив её руку в крепкий замок, Павел увлёк её за собой к лестнице, стремительно направляясь на выход из дома, где их с нетерпением ожидала Лиза.

****

Три часа пути остались позади. До их конечного пункта назначения оставалось не более получаса. Лиза заснула на заднем сидении автомобиля, подложив под голову, маленькую декоративную подушечку. Милана попросила Павла остановить машину, вышла на улицу и, распахнув двери, прикрыла девочку лёгким пледом, укутывая её со всех сторон. Романов с улыбкой наблюдал за нею, и когда она присела снова рядом, он нежно коснулся губами пальцев её руки.

– Тяжело ребёнку в дороге, особенно когда путь неблизкий, – тихо проговорила Милана.

– Ничего, приедем на место, наверстаем и сон, и отдых. Здесь такой необыкновенный воздух, что доводит порой с непривычки до лёгкого головокружения.

Милана улыбнулась и, перевела свой взгляд на дорогу в лобовое стекло. Восхитительные, зимние пейзажи мелькали перед её глазами за окном автомобиля. Высоченные ели и сосны, укутанные плотным снежным покрывалом, яркое солнце и ослепительное голубое небо с быстро проплывающими по нему облаками, похожими на большие, пушистые ватные шарики.

– Красиво? – спросил Павел, обращаясь к ней.

– Очень красиво! Ты знаешь, у меня словно глаза открылись в последнее время. Я с Ольховским объездила множество заграничных курортов, а у себя дома ни разу и нигде не была. Стыдно, я ведь родилась и выросла в этих краях.

– А я люблю простой отдых и напротив, объездил именно здесь на Алтае множество красивых мест. Поездки за грибами и ягодами летом, и осенью, за первыми цветами весной, а рыбалка летом… Тебе нужно непременно со мной туда поехать как-нибудь.

– Рыбалка? Ты шутишь? Я на рыбалку? Ни за что!

Павел рассмеялся, заметив её протестующее выражение лица.

– А что здесь такого? Ты у Светы как-нибудь, при случае спроси, что это такое рыбалка для женщины и какой это кураж, азарт и неимоверное удовольствие.

– Она ездила с вами?

– И не один раз. Хотя в первый раз Сергей тащил её туда, чуть ли не на аркане. Зато после первой пойманной ею собственноручно рыбы, её восторженные крики, казалось, заполнили всю округу, а наши барабанные перепонки и рыба в озере, не могли дождаться желанной тишины ещё очень долго.

– А как же примета, что женщина на рыбалке, клёва не будет? Так всегда мой отец говорил.

– Глупости. Мы не верим ни в какие приметы и очень любим, ездить все вместе. Я, Сергей, Света и дети.

Милана положила голову ему на плечо, а Павел коснулся губами её волос.

– Удивительные вы люди. Знаешь, общаясь с тобой, мне кажется, что я все прошлые годы, словно пробыла в изоляции, и всё пропустила. Хотя скажи это сейчас кому-то, может показаться, что я просто пресытилась своей обеспеченной жизнью, раз жалуюсь сейчас.