Я помню как всё начиналось (СИ) - Айкор

Провозился, по внутренним ощущениям, часа три, может даже больше. Но теперь блок-схема казалась лаконичной и логичной. Даже внешний вид, после убирания в сторону новообразованных блоков, производил ощущение эстетического комфорта. Это конечно хорошо, но как включить всё это? Где рубильник, я вас спрашиваю. И только тут до меня дошло. Какого хрена я тут выёживался? Подходящие к схеме струны не подсоединены. Оказывается, для того чтобы вернуть зрение, как было, надо было не схему перелопачивать, а восстановить внешнее соединение. Вот я лопух. Но теперь уж ничего не поделаешь. Произвёл подключение. С начала стали чуть светиться струны, но система ожила лишь частично. Зато теперь стали различаться цвета присоединений и связывающих потоков. А вот и ошибки, не соответствия цветов. По мере перестановки включались всё новые и новые блоки. Потом подсветилась вся схема и пошли клубки информации. После обработки первого отчёта, началось настоящее светопреставление. Пошла генерация команд, их было уже очень много и все эти команды уносились по соединительным струнам в разные стороны. Я увидел, как начали выходить в более активный режим и другие блок-схемы. Да тут оказывается столько систем задействуется. Как всё взаимосвязано. Но вроде работает. Ничего не искрит и видимых сбоев не намечается. Пора выходить. А то Ольга точно, там, невесть что подумает. Странно, что не побеспокоила до сих пор.

Осмотревшись вокруг, понял, что ничего не изменилось. Всё оставалось в том же состоянии, как и перед моим погружением. Я встал и вышел из-за ширмы.

- Ты разве ничего делать не будешь?

- А должен?

Это вырвалось, само собой. В голове быстро прокручивались различные варианты.

- Ты же, вроде, хотел как-то помочь. Вон даже усыпил её. А потом сразу вышел.

Это чего же? Выходит, все те часы, что я провёл, ковыряясь с виртуальной блок-схемой, здесь никак не отразились? Это с какой скоростью проходили процессы в том пространстве? Что это за пространство? И почему нарисованное моим воображением картинка, так сильно повлияла на этот мир. По крайней мере, это я отключил зрение у Татьяны. А вот что получится теперь? Будем посмотреть.

- Да ничего. Ей просто надо отдохнуть.

Ольга недоверчиво глянула на меня и продолжила серьёзно.

- Так, Кречет, я хочу, чтобы ты провёл меня за кулисы цирка. И познакомь меня пожалуйста с воздушной гимнасткой. Ну ты сам знаешь, с той самой. Иначе все в классе узнают, что ты из цирка.

Вот тут я словил капитальный ступор.

Глава 30

Ольга продолжала сидеть на кушетке и ждала моего ответа. Ей наверно казалось, что аргумент в виде моего «разоблачения» перед всем классом, просто непреодолим. И возможно видела себя в святая святых цирка. А я просто наблюдал как растёт её интерес, как он переходит в нетерпение и вот уже начинают проскакивать нотки разочарования. Смотрел и не имел в голове ни одной мысли. Наверное, просто устал. Нет не физически, морально. Я совершил такой косяк, что, наверное, буду помнить об этом всю жизнь. И, возможно, никогда не прощу сам себе.

Я плюхнулся на кушетку рядом с Ольгой.

- О, самая великая и прекрасная староста. – начал я пафосно, потом резко перешёл на усталый тон. – слушай, отстань со своими сказками. Я сильно испугался за Таньку и сейчас выжат как лимон.

С последними словами откинулся на спину, чуть не ударившись головой об стенку.

- Но как же так. – не унималась она, - как ты отбил линейкой выстрел Сергея Калинина, да ещё прямо ему в лоб?

- Случайность.

Но Ольга не успокаивалась.

- Как ты перехватил руку Валерки Кальмова и вывернул её.

- Чего там перехватывать было? Он и ударить толком не умеет. Любой смог бы.

- Я думала ты с гимнастами тренировался. И тебя совершенно не смущает, когда на тебя смотрят. Это я ещё на торжественной линейке заметила. А ещё ты положил руку на лоб Артёмовой и та сразу уснула. Я думала, что тебя гипнотизёр научил разным штучкам.

- Угу. Просто укол начал действовать.

- А ещё ты всю математику с ходу решаешь в уме.

- Это, наверное, я с цирковыми собачками счёту обучался?

Ольга толкнула меня в бок.

- Да ну тебя. Взял и всё опошлил. Вечно вы мальчишки всё испортить норовите. А я уж размечталась.

- Мечтать не вредно. Вредно, не мечтать.

Мы помолчали. Но Ольга вскоре не выдержала.

- А тебе почему Артёмова нравится? Ну понятно, она будущий композитор. Но она же не красивая. Одноглазая и маленькая.

Я чуть не поперхнулся от такого перехода. Это чего тут такое? Мальчики силой меряются, а девочки красотой?

- Да красивая ты, красивая. Я это сразу заметил. И спорить с тобой не собираюсь. А Танюшка? Так одноглазой она не всегда будет. Вылечится. У нас медицина ого-го какая. А что ростом не удалась? Так я и сам не гигант.

- Да при чём тут гигант? Вон Андрей, большой и сильный, а телок телком. Вот спорим, ты его на руках победишь.

- Не честный спор. Я возьму и специально проиграю.

- Ага! Значит можешь его завалить?

- Да не кричи ты. Разбудишь болезную.

Она зажала себе рот.

- Ой прости, – и зашептала как заговорщик, - значит можешь? Я знала, что можешь? – и уже смутившись, - правда я тогда думала, что ты цирковой.

- Дался тебе этот цирк. Тут и без него сплошной цирк вокруг.

- Вот-вот и я про то. Вокруг тебя сплошной цирк.

- Угу. Цирк уехал, а клоун остался.

Ольга прыснула в кулачок.

- Давай, если ты Андрея победишь, я тебе свой компот в столовой отдам.

- А если проиграю?

- То ты мне два.

- Эй. Так не честно.

- Зато справедливо. – заявила Ольга и показала мне язык.

- А как правильно будет делить? По-честному, по справедливости, поровну или по-братски?

Тут из-за ширмы послышалось шуршание. Я вскочил и бросился туда. Соседка шарила руками вокруг в поисках чего-то.

- Тань, тебе чего ни будь надо?

- Валька, это ты?

- Да, я. Ещё Ольга Уханова здесь.

- Ой. Я очки свои где-то оставила, а без них всё мутное перед глазами.

Меня как волной облегчения обдало. Она сказала: «мутное перед глазами». Это значит, что зрение заработало. Захотелось прыгать от радости. Я сделал, сделал это. Я ничего там себе не на придумывал. Это всё было правдой. Тут я почувствовал, как острый кулачок прилетел мне по рёбрам.

- Признавайся, Кречет, куда её очки дел?

- Очки? А, да, конечно. Я их кажется к ней портфель сунул. Сейчас.

- Мальчишки, - фыркнула Ольга, - ничего без нас сделать не могут.

Надевание очков к большим улучшениям не привело. Нас она различала как расплывчатые пятна с какими-то всполохами. Вся надежда у меня была на то, что произошла полная перезагрузка всей системы обработки изображения и просто надо время для синхронизации с другими органами чувств.

- А ещё глаза, как-то…

- Болят?

- Нет. Щекотно, как будто там мураши бегают. – хихикнула Татьяна, - и ещё, - она смутилась, очень есть хочется.

Ну это уже совсем хорошие знаки. Значит идёт активная перестройка. И была уверенность, что в правильную сторону. Хотя маленький червячок сомнения где-то притаился, гад такой.

Зашла медсестра и убедившись, что пациентка в адекватном состоянии отпустила нас. Ольга направилась в класс, а я повёл Татьяну домой. По дороге еле уговорил её снять очки, всё равно видит только очертания предметов. А сам думал о том, что глаза надо тренировать. Пусть сразу привыкают работать оба глаза и в нормальных условиях.

Зайдя к ней домой, я сразу заявил, что не оставлю её в таком состоянии одну, пока не придут её родители. Вот сдам с рук на руки, после этого и выметусь, а пока пусть даже и не надеется.

Первым делом проинспектировал кухню. А тут оказалось не густо. Из готового только отварная картошка и мясной бульон. Попробовал бульон. Говяжий. При том явно не сегодня сваренный. Зато оказалось в достаточном количестве всяких продуктов, которые можно съесть и так. Колбаса варёная, сырок плавленый, даже майонез и о чудо, в морозилке лежали аж 5 пачек мороженного пломбир брикетами. Молоко, ряженка. В общем, городской набор.