Жека 5 - Arladaar

других засланных и тоже пустить их вслед начальнику.

Сам вернулся в кабинет, нашёл початую бутылку коньяка и выпил сразу две рюмки. Вот ведь как интересно получается… Человек умер, а коньяк его ещё стоит. Жека порылся в директорских бумагах, но ничего интересного не нашел. Да и что тут могло быть? Всё интересное хранилось в юридическом и экономическом отделах. А вообще интересная ситуация вырисовывается. Похоже, Сахар-старший решил прибрать комбинат. А учитывая, что за ним областная и московская мафия, получается, что она за всем стоит. И что делать? Сахар знал точно, что Жека раскручивает комбинатовскую тему, и походя решил насрать в его чашку. Зачем? И тут же на вопрос появился ответ. Деньги. Имущество. Они никого не доводили до добра. Авторитет решился кинуть даже будущего зятя и наплевать на дочь.

Жека перешёл дорогу мафиозной семейке, чего уж там… Сахар младший окучивал комбинат по полной, но когда наворовался и отошёл от дел, его место занял Жека, причем с более умными и практически законными сделками. Подкопаться к нему законно не получилось бы. А незаконно… Сахар старший опасался идти с Жекой на открытый конфликт, зная, какой может быть ответ. Бригада центровых сильно выросла и усилилась.

Сахар решился прибрать комбинат, только когда отъехал в Москву. Но в одиночку даже он не посмел бы наехать на Жеку. Как минимум ещё завязан Дуреев. А где Дуреев, там и Хромов. И вся мусарня. И ещё кто-то из Москвы, с чьей подачи Сахар попал на Рублёвское шоссе и министерскую должность. Может, тайная воровская верхушка, управляющая страной. Хотя… Это уже теория какого-то глобального заговора получается.

Но и эта теория имеет право на жизнь — упускать из виду ничего не стоит. В таком случае дела плохи. И соскочить с темы уже поздно — ввалено много денег. Да и не дадут уйти. Оставалось только одно — прямо спросить, какого хрена им нужно.

Выгнав засланного директора, Жека сам занял его место. Нахрапом, внаглую, стал директором комбината. Вернул на работу уволенных главных специалистов, и даже с неделю отработал спокойно, решая повседневные комбинатовские дела. Высшим управленцам он был хорошо знаком и привычен как директор строительного управления и один из инвесторов комбината, пробивший германский кредит.

Неделю длилось спокойствие, а потом вдруг позвонили из Москвы, прямо на работу, на директорский телефон. Звонил Сахар.

— Алё, гараж, узнал? — донёсся из трубки ехидный смешок авторитета.

— Узнал, — согласился Жека.

— А я тебе по делу звоню, — сказал Сахар. — Ты что там плохо ведёшь себя?

— Вы о чем? — якобы удивлённо спросил Жека.

— Ты в дурку-то не играй, парень! — наставительно сказал Сахар. — И я всё знаю. И ты всё знаешь. Ты зачем нашего человека побил и с завода выгнал? Он государством туда поставлен, чтобы процесс интеграции предприятия в рынок провести.

— Пусть этот гондон спасибо скажет, что я его не пришил там, — нахально заявил Жека. — А то давай угрожать мне, что в прокуратуру сдаст… Он что, с головой не дружит совсем?

— Тише, тише, — сказал Сахар. — Ты, кажется забыл, что он официальный представитель государства. Короче. Я трепаться не люблю. Будешь гнуть свою линию — пожалеешь. А ещё короче — отдай комбинат и вали нахер оттуда. Я в Москве тебя пристрою.

— Нет. Так дело не пойдёт, — уверенно ответил Жека. — Давайте так. Я поясню за свои дела. Я вложил в комбинат дохрена своих денег. В том числе и в оборот. И в акции. Сейчас мы дождёмся приватизации, я скину на бирже свою часть акций по рыночной цене, а потом делайте что хотите. Окей?

— А ты не боишься, что твоя жизнь может сильно утяжелиться до приватизации? — веско спросил Сахар. — Я тебе могу устроить Вальпургиеву ночь.

— А вы не боитесь, что мотоциклист продырявит вашу черепашку? — спокойно спросил Жека. — Я тоже могу вам нечто интересное устроить.

— Чтооо? Ты кому угрожаешь, щенок? — рассвирипел Сахар. — Да я тебя…

— Пошёл-ка ты нахер, дядя Саша. Следи за здоровьем. И вся твоя кодла. Всё. Будете мне мешать, я вас всех грохну!

Жека бросил трубку, и ударил по столу кулаком. Уроды! Вот вывели же из себя! А… Будь, что будет…

Глава 26

Разговор с Хромовым

Жеке в этот же день под вечер позвонил генерал Хромов. И голос у него был елейный до подозрительности.

— Здорова вьюнош! Посидеть, выпить не желаешь сегодня? — натянуто рассмеялся генерал.

— Отчего ж нет… — осторожно сказал Жека, сдавив ручку, лежавшую на директорском столе, да так, что она сломалась и верхняя часть отлетела в сторону, ударившись о стену. — Где и когда?

— Подъезжай в «Гудок» часам к двадцати.

— Окей, буду, — согласился Жека. — До вечера.

Вот и зашевелились крысы… Надо срочно продумывать план Б… Валить в случае чего в Германию. Немецкий язык он знал сносно, а там доступ к деньгам, затаренным на чёрный день.

Несмотря на дружелюбный голос Хромова, генералу Жека не верил ни капли — жизнь научила, что у каждого свой интерес в этой жизни. Поэтому поехал к Графину. Со Славяном базарить времени не было, да и телефон мог быть на прослушке.

— Даров, братан, — поздоровался Жека с начальником охраны, войдя в его кабинет. — Дело есть одно срочное.

— Говори, — коротко ответил Графин, внимательно глядя на Жеку.

— Наехали на меня. Большие люди наехали.

— Из тех, кого ты с комбината турнул? Московские?

— Они, — согласно кивнул головой Жека. — Крыша их. И не только. Плюс наши шишкари залупились.

— С чего бы вдруг? — недоверчиво спросил Графин. — Вроде нормально же всё с ними было.

— Нормально, да не совсем. Люди из Москвы от Сахара были. А Сахара чуешь, кто в Москве пригрел? У них руки длинные. И Хромов, и Дуреев под ними ходят. Сахар мне сегодня звонил. Спросил, какого хрена я его шестёрок с завода выгнал. Угрожал.

— А ты? — уже заинтересованно спросил Графин.

— А что я? И я ему угрожал. Сказал, что грохну, если в мои дела будет лезть.

— Ну ты братан, даёшь! — натужно рассмеялся Графин. — Иного от тебя и не ожидал в таком замесе. Так что делать-то будем?

— Генерал