Прекрасная катастрофа - Джейми Макгуайр

Ему придется сказать правду.

— Я здесь ради Мика. Он в беде.

Джесси изменился в лице.

— Что случилось?

— Как всегда.

— Если бы я только мог помочь. У нас общее прошлое, и ты знаешь, что я уважаю твоего отца, но ты же понимаешь, я не могу позволить тебе остаться.

Я схватила его руку и сжала ее.

— Он должен Бенни денег.

Джесси закрыл глаза и покачал головой.

— Боже.

— У меня есть время до завтра. Я буду должна тебе, Джесси. Просто дай мне это время.

Он коснулся ладонью моей щеки.

— Вот что я скажу тебе… если ты поужинаешь со мной завтра, я разрешу тебе остаться до полуночи.

Я посмотрела на Америку, а потом на Джесси.

— Я тут кое с кем.

Он пожал плечами.

— Либо соглашайся, либо проваливай, Эбби. Ты знаешь, как это делается…мера за меру.

Я вздохнула.

— Ладно. Встретимся завтра в ресторане «Феррарос», если ты дашь мне время до полуночи.

Он наклонился и поцеловал меня в щеку..

— Рад был снова повидаться. Увидимся завтра… в пять, да? Я дежурю на этаже с восьми.

Я улыбнулась, когда он ушел, но тут же перестала, когда увидела, что Тревис уставился на меня из-за стола с рулеткой.

— Вот дерьмо, — сказала Америка, дергая меня за руку.

Тревис посмотрел на Джесси, когда тот проходил мимо, а затем пробрался ко мне. Он сунул руки в карманы и посмотрел на Джесси, который наблюдал за нами краем глаза.

— И кто это?

Я кивнула в направлении Джесси.

— Это Джесси Виверос. Я его давно знаю.

— Как давно?

Я посмотрела на стол.

— Тревис, у меня нет на это времени.

— Полагаю, он забросил идею стать членом молодежного служения, — сказала Америка, кокетливо улыбнувшись в сторону Джесси.

— Это твой бывший? — мгновенно рассердившись, спросил Тревис. — Я думал, ты говорила, он из Канзаса?

Я одарила Америку нетерпеливым взглядом, а затем взяла подбородок Тревиса в свою руку, концентрируя его внимание.

— Он знает, что я недостаточна взрослая, чтобы быть здесь, Трэв. Он дал мне время до полуночи. Я объясню все позже, а сейчас я должна вернуться к игре, ладно?

Челюсть Тревиса была напряжена до предела, и затем он закрыл глаза, сделав глубокий вдох.

— Ладно. Увидимся в полночь. — Он наклонился, чтобы поцеловать меня, но его поцелуй был холодным и сдержанным. — Удачи.

Я улыбнулась, когда он растворился в толпе, а потом обратила свое внимание на мужчин.

— Господа?

— Присаживайся, Ширли Темпл, — сказал Джимми. — Теперь мы вернем свои денежки. Мы не признаем, когда нас дурачат.

— Постарайтесь.

Я улыбнулась, умело перетасовывая карты и метко скидывая их каждому игроку.

— У тебя десять минут, — шепнула мне Америка.

— Знаю, — ответила я.

Я осталась с шестнадцатью тысячами. Я старалась оттянуть время, а Америка нервно толкала меня коленом под столом. Ставка за всю ночь была рекордно высока, и теперь было все или ничего.

— Я никогда не видел никого как ты, малышка. У тебя практически идеальная игра. И у нее не было подсказок, Винкс. Заметил? — спросил Поли.

Винкс кивнул, его веселая манера поведения понемногу испарялась с каждой раздачей.

— Заметил. Ни потираний, ни улыбок, даже глаза не изменились. Это ненормально. Каждый использует подсказки.

— Не каждый, — самодовольно сказала Америка.

Я почувствовала как знакомая пара рук касается моих плеч. Я знала, что это был Тревис, но я не решалась повернуться, не с тремя тысячами долларов, лежащими на середине стола.

— Объявляй, — сказал Джимми.

Те, кто толпился вокруг нас, зааплодировали, когда я выложила свою раздачу. Джимми единственный, кто был близок к тому, чтобы потягаться со мной своей тройкой. Но ничто не могло побить мой стрит.

— Невероятно! — сказал Поли, бросая две двойки на стол.

— Я выхожу из игры, — проворчал Джо, вставая и топая подальше от стола.

Джимми был немного любезнее.

— Теперь можно и умирать, ведь я играл с по-настоящему достойным противником, детка. Было приятно, Эбби.

Я замерла.

— Вы знали?

Джимми улыбнулся, годы курения сигар и кофе отпечатались на его крупных зубах.

— Я раньше играл с тобой. Шесть лет назад. Я так долго мечтал о матч-реванше.

Джимми протянул руку.

— Береги себя, детка. Передай привет своему отцу от Джимми Песцелли.

Америка помогла собрать мой выигрыш, и я повернулась к Тревису, посмотрев на часы.

— Мне нужно больше времени.

— Не хочешь попытать счастья за блэк-джеком?

— Я не могу потерять деньги, Трэв.

Он улыбнулся.

— Ты не потеряешь, Пташ.

Америка покачала головой.

— Блэк-джек не ее игра.

Тревис кивнул.

— Я выиграл немного. Шесть сотен. Можешь взять их.

Шепли протянул мне свои фишки.

— А я всего лишь три сотни. Они твои.

Я вздохнула.

— Спасибо, ребята, но мне еще не хватает пяти штук.

Я еще раз посмотрела на часы, а потом вверх, чтобы увидеть, как приближается Джесси.

— Как успехи? — спросил он, улыбаясь.

— Не хватает пять штук, Джесс. Мне нужно больше времени.

— Я сделал все, что мог, Эбби.

Я кивнула, зная, что слишком многого у него прошу.

— Спасибо, что разрешил мне остаться.

— Может быть, я смогу попросить папу поговорить с Бенни для тебя?

— Это разборки Мика. Я попрошу его об отсрочке.

Джесси покачал головой.

— Ты же знаешь, что этого не будет, Печенька, и не важно сколько ты принесешь с собой. Если это будет меньше долга, Бенни пошлет кого-нибудь. Оставайся настолько далеко от него, насколько можешь.

Я почувствовала, как горят глаза.

— Я должна попробовать.

Джесси сделал шаг вперед, наклоняясь и понижая голос.

— Садись на самолет, Эбби. Слышишь?

— Я тебя прекрасно слышу, — огрызнулась я.

Джесси вздохнул и закрыл глаза. Он обнял меня и поцеловал мои волосы.

— Мне очень жаль. Если бы не стояла на кону моя работа, я смог бы чем-нибудь еще помочь.

Я кивнула, отстраняясь от него.

— Я знаю. Ты сделал все возможное.

Он приподнял мой подбородок пальцем.

— Увидимся завтра в пять часов.

Он наклонился, чтобы поцеловать уголок моих губ, а потом ушел, не говоря ни слова.

Я взглянула на Америку, смотрящую на Тревиса. Я не могла встретиться с его взглядом; даже не представляла какое гневное выражение на его лице.

— В пять? — сказал Тревис голосом, из которого сочился гнев.

— Она согласилась на ужин, если Джесси разрешит ей остаться. У нее не было выбора, Трев.

Я могла сказать по ее осторожному тону, что Тревис был зол.