У мужчин свои секреты - Кей Хупер

Через несколько минут, поправляя сползшую на пол куртку Эдама, она нашла во внутреннем кармане старую записную книжку. В ее руках книжка раскрылась словно сама собой, и Рэчел тотчас узнала почерк отца.

Макс Гэллоуэй всегда расправлялсясо своими врагами, но никогда не делал этого сам. Снять телефонную трубку и отдать приказ, подбросить решающую улику, установить адскую машину — это было в его духе. И всякий раз, когда на темных улицах раздавался одиночный выстрел, гремела автоматная очередь или взрыв, Макс оказывался в таком месте, где его могли видеть десятки людей. Именно за это в определенных кругах его прозвали Мистер Железное Алиби.

Но вот уже несколько раз его прекрасно подготовленное алиби оказывалось висящим на волоске. Лишь с большим трудом ему удалось избежать ответственности.

И Макс знал, кто в этом виноват. Эдам Делафилд.

Вторая причина, по которой Макс Гэллоуэй так ненавидел Эдама, была до очевидности проста. Мало кому нравится, когда тебя хватают за горло и бьют затылком о каменную стену. А в этом Макс успел убедиться уже дважды. И, судя по всему, Эдам собирался проделать это еще и в третий раз.

— Я спрашиваю тебя в последний раз, Макс… — Голос Эдама звучал обманчиво мягко, вкрадчиво, но руки, сжимавшие горло Макса Гэллоуэя, были словно сделаны из железа. — В твоих интересах отвечать быстро и, по возможности, правдиво. Иначе ты можешь очень навредить себе.

Макс бросил взгляд через плечо врага, но то, что он увидел, нисколько его не успокоило. Ник Росс, с безмятежным видом прислонившийся плечом к закрытой двери мужского туалета, небрежно поигрывал пистолетом.

Это был очень большой пистолет.

— Хорошо, — прохрипел Макс и попытался откашляться. — Только отцепись от меня, слышишь? Стальная хватка Эдама немного ослабла.

— Итак? — спросил он. — Зачем ты притащился за мной из Фриско?

— А ты как думаешь? — спросил Макс чуть ли не с вызовом. Теперь, когда он мог дышать, его неожиданно охватил порыв праведного гнева. — Господи, Эдам, ты уничтожил меня, ты испортил мне жизнь! Из-за тебя за мою голову назначена награда, и ты еще спрашиваешь, зачем я здесь, в Ричмонде?

— Ты скурвился, Макс. И еще: ты едва не поднял на воздух два городских квартала. Ты что, ожидал, что после этого я так просто тебя отпущу?

— Тебя это уже не касалось, Делафилд. Сколько раз ты повторял, что выходишь из дела и что единственное, чего тебе хочется, это спокойно управлять твоей чертовой электронной компанией? Уж не знаю почему, но тебе пошли навстречу, оставили тебя в покое, как ты и хотел. Я оставил тебя в покое. Какого черта тебе понадобилось делать так, что фараоны сели мне на хвост? В конце концов, твоя фирма вообще расположена в другом районе, так что ты волновался совершенно зря…

Эдам слегка сжал пальцы, и Макс захрипел. Продержав его несколько секунд без воздуха, Эдам снова ослабил пальцы.

— Я не собираюсь обсуждать с тобой массовое убийство, которое ты готовил, — сказал он. — И твои оправдания меня совершенно не интересуют. Сейчас мне нужно знать только одно: что ты делаешь в Ричмонде?

— Ничего, — выдохнул Гэллоуэй.

— Ничего? Разве ты не пытался взорвать магазин на улице Клейборн, когда я находился внутри?

При этих его словах Гэллоуэй заметно оживился.

— Вот как? Кто-то пытался взорвать тебя, Делафилд? Да у тебя, как я погляжу, полным-полно друзей!

— Слушай внимательно и отвечай, — произнес Эдам. — Ты звонил в агентство недвижимости, чтобы разыскать меня и Рэчел?

— Нет! Зачем мне это?!

— Чтобы поспеть к магазину раньше нас и установить взрывное устройство с таймером.

Макс снова закашлялся.

— Это был не я, не я, черт побери! — выкрикнул он сдавленным голосом. — Я только недавно приехал Ричмонд и еще не успел получить… необходимые материалы. Теперь это вообще очень трудно сделать, ведь за мной следят, меня ни на минуту не оставляют в покое! И все готовы броситься на меня, как только я допущу хоть малейшую оплошность!

Эдам бросил быстрый взгляд на Ника, который слегка приподнял бровь и пожал плечами.

— Считай, что ты ее допустил, — сказал он, снова поворачиваясь к Максу. — Ведь это ты сидел за рулем той машины, правда?

— Машины? Какой машины? — неискренне удивился Макс.

Вместо ответа Эдам снова тряхнул его, с такой силой приложив Макса головой о кафельную стену туалета, что ему стало совершенно ясно: Эдам нисколько не боится случайно проломить ему череп.

— Хорошо, хорошо, признаюсь!.. — Макс застонал. — Черт, больно же!

— А будет еще больнее, если не будешь отвечать, — наставительно заметил Эдам. — Значит, это был ты?

— Да, я. Я увидел тебя с девчонкой, и мне пришло в голову, что это… удобный случай.

— Но ведь ты приехал в Ричмонд, чтобы разобраться со мной!

— Но только не с помощью машины. Кстати, это была очень хорошая машина, а из-за тебя мне пришлось ее бросить!

— Не отвлекайся, —сухо сказал Эдам.

— Но эта машина действительно мне нравилась, Эдам!

— Хорошо. Но если ты не собирался раздавить меня в лепешку, то как же тогда ты планировал разделаться со мной?

— У меня не было точного плана. Мне хотелось организовать для тебя что-нибудь необычное и, э-э-э… болезненное.

Эдам снова посмотрел на Ника.Тот слегка улыбался, и Эдаму пришлось приложить некоторое усилие, чтобы не улыбнуться самому. Нет, не то чтобы он недооценивал своего врага — Макс был очень и очень опасен, однако в нем было своеобразное плутовское очарование, которое не раз спасало ему шкуру.

Но только не сегодня.

Одного воспоминания о том, что случилось — или, вернее, могло случиться — сегодня с Рэчел, было вполне достаточно, чтобы пальцы Эдама сами собой сжались, и Макс Гэллоуэй беспомощно забарахтался в его руках.

— Ты сделал большую ошибку, Макс, — прошипел Эдам ему в лицо. — Когда ты направил на меня свою машину, я был не один. Из-за тебя могла пострадать одна молодая леди, и это меня очень огорчает. Очень, понимаешь?

— Да что с ним разговаривать, — спокойно посоветовал от двери Ник. — Придуши его, и дело с концом.

— Я знаю этот фокус: злой коп — добрый коп, — прохрипел Гэллоуэй, когда снова смог дышать. — Со мной подобные вещи не проходят.

— Конечно, — согласился Эдам, успокаиваясь. — Эта штука стара, как мир. Только ты забыл, Макс, что мы-то ведь не копы. И ни Ника, ни меня нельзя назвать особенно добрыми, к тому же меня ты разозлил. А теперь подумай хорошенько и постарайся разубедить меня в том, что хороший Гэллоуэй — мертвый Гэллоуэй.

— Ты ведь не собираешься убить меня, Эдам? — Дрогнувшим голосом спросил Макс.

— Все зависит от тебя. Впрочем, единственное, что я могу обещать твердо, это то, что — живой или мертвый — ты в самое ближайшее время попадешь в руки полиции,

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});