Завтра утром - Лайза Джексон

Лили бросила трубку с такой силой, что Никки поморщилась и положила телефон в держатель для чашки, который находился рядом с сиденьем водителя. Она убеждала себя, что должна чувствовать вину, но не могла.

Так Лили всегда реагировала на проблемы. Начинала орать.

Все еще кипя от возмущения, она проехала по исторической части города. Повернула на повышенной скорости, чтобы проскочить на желтый свет, и заставила себя успокоиться. Ругань с Лили не бог весть какая новость. Они никогда не ладили. Никки посмотрела в зеркало заднего вида: Рид по-прежнему ехал следом, не отпуская ее далеко вперед и не приближаясь вплотную. То, что он рядом, странным образом ее успокаивало. Ей нравилось, что он так близко. Так он становился доступнее, к тому же ей показалось, что его голос как-то смягчился, словно он заботится о ней, пусть даже просто как о человеке, которого он призван защищать.

С этой мыслью она буквально пролетела следующий светофор.

— Остынь, — посоветовала себе она. — Ты замечталась не о ком-нибудь, а о Пирсе Риде. — Разозлившись на себя за свои мысли, Никки припарковалась на маленькой стоянке. Полицейская машина уже стояла на дорожке к мусорным бакам. Красно-синие мигалки освещали старые кирпичные стены, высокие окна и поблескивающие ставни некогда роскошного здания, которое теперь она называла своим домом. Уже натянули желтую ленту, чтобы держать подальше зевак, но в нескольких соседских окнах горел свет. Те, кто посмелее, наспех накинув пальто прямо на пижаму, стояли, глядя на окна ее квартиры, и некоторые соседи принялись осаждать вопросами полицейского со стоическим выражением лица.

— Что происходит? — спросила одна женщина. Она стояла под зонтом рядом с крупным неуклюжим мужчиной, одетым в помятый спортивный костюм.

— Честно — не знаю, — сказал полицейский, — но, если вы отойдете и позволите нам делать свою работу, мы будем крайне благодарны.

Крупный мужчина намека не понял.

— Что-то случилось в квартире на верхнем этаже, в башне. — Он ткнул зонтиком вверх, и любопытные соседи задрали носы, посмотреть на окна Никки. Никки отшагнула за зонтик, где ее не могли увидеть соседи, и обрадовалась, когда краем глаза заметила, что Рид уже подходит.

— Там ведь, кажется, живет Никки Жилетт? — спросила женщина под зонтом. Никки отодвинулась еще дальше. — Эта журналистка, знаете. Та, которая написала статьи о Гробокопателе…

Никки попятилась, пока участники диалога не обернулись и не узнали ее. И чуть не наткнулась на Рида. Тот схватил ее за руку и отвел подальше. Внезапно она обрадовалась, что может на кого-то положиться, что чувствует чьи-то сильные пальцы на своей руке. Сейчас она была под защитой, хотя и понимала, что все равно ее заметят и узнают. Собралось еще больше соседей. К счастью, большинство держались подальше от полиции, предпочитая укрытие в тени собственных балконов. Мимо проехало несколько машин. Катились они медленно; водители пялились на элегантный старый дом, пассажиры показывали на него пальцами, а воющие в ночи сирены все приближались.

— Просто катавасия какая-то, — пробормотала Никки вполголоса.

— Если не хуже, — согласился он.

— Спасибо, утешили.

Один из полицейских в форме отгонял зевак. Сырой холодный ветер хлестал Никки по щекам, забирался под пальто. Машины медленно ползли дальше.

— Нам нужен ключ, — сказал Рид.

Она хотела было отказать — мысль, что полиция вторгнется в ее личное пространство, была неприятна, — но все же порылась в сумочке, нашла связку и отделила квартирный ключ.

— Мы зайдем, как только получим разрешение.

— От кого?

— От Дайаны Мозес[8]. И честное слово, фамилия ей очень подходит. У нас в управлении она действительно записывает слово Господне.

Никки хихикнула, несмотря на взвинченные нервы. Посмотрев на Рида, она заметила, что, хотя он не улыбался, глаза его потеплели, обычно суровое лицо немного смягчилось — нотка нежности за грубыми чертами.

— Стойте здесь, — сказал он, отпустив ее руку: приехал фургон экспертной группы, сопровождаемый двумя полицейскими автомобилями и фургоном с телевидения. Никки смотрела, как из него выходят журналист и операторы, а Рид тем временем заговорил с невысокой чернокожей женщиной, которая, казалось, постоянно хмурилась. Женщина бросила любопытный взгляд на Никки, но мрачное выражение не исчезло — наоборот. Очередная «любительница» прессы. Рид представил женщин и вручил Дайане ключ.

— Эй, что тут происходит? — это наконец-то проснулся управляющий, Фред Купер, явно недовольный вторжением. В своем полосатом халате он выскочил из-за угла дома, словно бульдог. Жидкие седые волосы всклокочены, мешки под глазами свидетельствовали о недосыпании. — Что за черт? — Обернувшись к Никки, он остановился как вкопанный, и уголки рта опустились. — И почему это я не удивлен, что именно с вами что-то случилось?

Теперь настала очередь Никки второпях знакомить людей.

— Фред Купер, управляющий, детективы Рид и Мозес. Они хотели бы осмотреть мою квартиру. Я сказала, что можно.

— Конечно, можно… Но… — Фред, оказавшись в центре событий, явно смутился, и положение дел ему не нравилось. Он смотрел на растущую толпу полицейских и зевак. — Господи Иисусе…

Рид коротко объяснил ему, в чем дело, а Дайана Мозес уже отправилась вверх по лестнице в квартиру Никки. Купер отошел и стал на часы под выступом своего балкона. Опершись плечом на косяк, он грустно взирал на вторжение в свою привычную уютную жизнь.

Эксперты обтянули лентой дорожку и ворота и начали тщательно изучать подходы к дому, прежде чем отправиться наверх. Странно было видеть, как полиция снует вокруг ее дома, ищет улики преступления, совершенного против нее. Неприятно было думать, что она побывала на стольких местах преступлений, жадно выискивая подробности и мало думая о жертвах, а лишь о том, кто, что, когда и почему.

— Надо дать им время осмотреться, — сказал Рид, снова схватив Никки за руку, когда она двинулась было через ворота за полицейским. — Хотя с момента проникновения прошло больше суток, они могут найти что-нибудь существенное.

— Ладно, но мой кот будет возмущаться. Рид не отпускал ее рукав.

— Переживет как-нибудь.

— Вы не знаете Дженнингса. Он будет дуться с месяц, — настаивала она, глядя на свою квартиру. — Я еще долго буду расплачиваться.

Он фыркнул и взглянул на нее. Сейчас она впервые была уверена, что он смотрит именно на нее. Не на поверхность, где словно красовалась надпись: «Я серьезная журналистка». Он искал в ней женщину, которую она обычно прятала.

— Думаю, вы тоже переживете. — Он увидел еще одну полицейскую машину, которая с включенными фарами неслась по улице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});