Рейтинговые книги
Читем онлайн Военные загадки Третьего рейха - Николай Непомнящий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 95

Об обстановке, в которой действовали наши разведчики, свидетельствует эпизод со «Сводкой № 8». По докладам начальника ГРУ Ф. Голикова Сталину количество немецких дивизий на наших границах колебалось от 35 до 40. Это подтверждали и источники НКВД. Между тем в декабре 1940 году дивизий было уже на 15 больше и число их возрастало. Начальник отдела информации разведуправления подполковник Новобранец подготовил сводку № 8 об истинном положении дел, и на свой страх и риск, минуя Голикова, разослал ее всему начальствующему составу армии, а также по особому списку — руководству страны. Сводка вызвала настоящий переполох в Генеральном штабе, где не имели проверенных данных о сосредоточении германских войск на наших границах (!). Начальник Генштаба Мерецков был вскоре снят с должности. Автор «Сводки № 8» подполковник Новобранец был смещен, но ему повезло — он был отправлен на «бериевский курорт», как называли закрытый дом отдыха разведуправления для «паникеров войны».

Советская разведка располагала уникальным информатором в лице немецкого антифашиста Герхарда Кегеля, бывшего в 1940–1941 годы сотрудником посольства Германии в Москве. Кегель пользовался в посольстве доверием руководства, включая посла Шуленбурга, который старался не обострять отношения с Советским Союзом и пытался предостеречь Гитлера от недооценки советской оборонной мощи. В середине апреля 1941 года Шуленбург, изложив свою точку зрения по вопросу германо-советских отношений в обстоятельном меморандуме, отправился в Берлин для его вручения лично фюреру.30 апреля, вернувшись в Москву, он сказал своим ближайшим сотрудникам: «Жребий брошен, война неизбежна».

В этот период в Москве под видом представителя «химической промышленности» побывал Шелленберг. Во время застолий в «Национале» и «Метрополе» он с гордостью делился с Кегелем секретными сведениями о предстоящей агрессии против СССР. Предстоящую зиму, заявлял он, немецкие солдаты проведут в Москве, Киеве, Ленинграде, а может быть, в городах и селах Урала. Когда Кегель выразил скептическое отношение к этим перспективам, Шелленберг показал на карте исходные позиции немецких войск и главные направления планируемых против СССР ударов для достижения линии «А». Кегель поинтересовался, что это за линии, и получил ответ, что на линию Архангельск — Астрахань должна выйти германская армия примерно через три месяца после начала войны.

Иногда Кегель слышал разговоры сотрудников посольства, имевших родственников в различных берлинских ведомствах. Он был свидетелем начала скрытой эвакуации части семей дипломатов и служащих посольства. Вывозились также секретные документы. В середине мая большинство работников посольства знало, что война вот-вот начнется.

Когда Кегель утром 21 июня приехал в посольство, во дворе жгли документы. Из Берлина пришло указание уничтожить последние шифры, а также сообщалось, что «германские интересы» в Москве будет представлять болгарский посланник. В этой обстановке Кегель, пренебрегая всеми правилами конспирации, вышел на незапланированный контакт с сотрудником Главного разведуправления и сообщил, что война начнется через считанные часы. Много лет спустя Кегель, живший тогда в ГДР, с горечью вспоминал, что советский полковник ответил ему совершенно в духе того времени: «А вы не думаете, что это провокация?»

Посол Шуленбург и советник немецкого посольства Хильгер считали войну против СССР опасной для Германии. Когда стало ясно, что война неминуема, они пошли на беспрецедентный шаг — предупредили советское руководство о предстоящем нападении. Когда Сталину было доложено предупреждение Шуленбурга, он в присутствии членов политбюро сказал — будем считать, что дезинформация пошла уже на уровне послов.

Развитие событий в марте-апреле и вплоть до июня 1941 года отчетливо свидетельствовало: война стучалась в дверь Советского Союза. Маршал Жуков вспоминал, что в связи с сосредоточением крупных немецких войск в Польше Сталин послал Гитлеру в начале 1941 года письмо. В нем говорилось, что «нам это известно, нас это удивляет и создает у нас впечатление, что Гитлер собирается воевать против нас». В личном и «доверительном» ответе Гитлера утверждалось, что сосредоточение немецких войск в Польше связано с необходимостью обезопасить их от налетов английской авиации на Западе. Гитлер заверял в своей верности германо-советскому пакту «честью главы государства». По мнению Жукова, Сталин поверил фальшивым заверениям фюрера. У советского руководства были совершенно необоснованные надежды на решение возникших проблем с Германией политическим путем при полной недооценке военно-стратегических факторов.

Известно, что двое немецких солдат перешли на нашу сторону и предупредили о предстоящем нападении вермахта. В час ночи 22 июня в районе Волчина переплыл Буг перебежчик Ганс Шлютер. Он сказал, что в 4 часа утра германские войска начнут вторжение в Россию. Другой солдат Альфред Лисков, тайно покинув свое подразделение, перешел границу близ города Сокаль. На допросе в погранотряде он сообщил, что днем раньше командир взвода объяснил солдатам, что в ночь с 21 на 22 июня после артиллерийской подготовки будет форсироваться река Буг на плотах, лодках и понтонах. Полученная от перебежчиков информация была срочно доложена в Москву. Реакция была обычной — «это провокаторы, нас пытаются дезинформировать».

Трудно себе представить, как могло остаться без внимания руководства страны во главе со Сталиным совершенно секретное сообщение НКВД СССР в ЦК ВКП(б)и СНК СССР от 2 июня 1941 года. В документе докладывалось о широкомасштабных военных мероприятиях немцев вблизи границы с СССР, в том числе о ночных перебросках частей всех родов войск, сосредоточении двух армейских групп, рекогносцировках в приграничных районах, о сосредоточении вблизи пограничных рек понтонов, брезентовых и надувных лодок, наконец, о запрещении отпусков в германской армии.

Сталин обладал в июне 1941 года достаточно достоверной информацией для принятия действенных мер по отражению гитлеровской агрессии.

О нарастании военной опасности убедительно свидетельствовала тревожная обстановка на советско-германской границе. С 1 января по 10 июня 1941 года на границе с Германией было задержано 2080 нарушителей, разоблачено 183 германских агента, заброшенных на советскую территорию с разведывательными целями.

Постоянными стали нарушения советского воздушного пространства гитлеровской авиацией. Но советской зенитной артиллерии и истребительной авиации было запрещено сбивать вторгнувшиеся немецкие самолеты-разведчики. Не допускалось открытие даже предупредительного огня по нарушителям. За всем этим стоял патологический страх Сталина «спровоцировать» немцев, дать им «повод» начать войну.

Предупреждения о готовящемся нападении Гитлера поступали от правительства США и Англии.

Американский дипломат в Берлине Эдисон Вудс, имевший связи в немецких высших кругах, получил в августе 1940 года информацию о приготовлениях в ставках Гитлера к войне против СССР. Позже Вудс узнал о директиве № 21 — плане «Барбаросса», утвержденной Гитлером. Президент США Рузвельт сообщил в Москву о полученных сведениях.

На основании анализа военной обстановки в Европе весной 1941 года Черчилль решил проинформировать Сталина о немецких планах в личном послании. Английский посол в Москве Криппс тщетно пытался вручить его Сталину или Молотову. Лишь через две недели предупреждение Черчилля было передано в Народный комиссариат иностранных дел. Спустя три дня посла уведомили, что послание премьер-министра вручено Сталину.

Предупреждения, поступившие из Вашингтона и Лондона, были расценены Сталиным как очередная дезинформация, как попытка посеять подозрительность в отношениях СССР с Германией.

Советские разведывательные органы свой долг выполнили — руководство имело убедительные данные о надвигающейся опасности. Но пробить стену убежденности Сталина в непогрешимости его собственных суждений оказалось невозможным.

Сохранились весьма выразительные резолюции будущего генералиссимуса на разведывательных донесениях.

На сообщении советского военного атташе во Франции о том, что нападение Германии назначено на 22 июня 1941 года, Сталин начертал: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его». На срочном сообщении о назначении немецких начальников военно-хозяйственных управлений на оккупированной советской территории вождь собственноручно написал — послать источникк е… матери, добавив, что это «не источник», а «дезинформатор».

Венцом неспособности Сталина реально оценить обстановку является донесение Берии Сталину от 21 июня 1941 года, в котором отрицается сосредоточение 170 дивизий Гитлера на советской западной границе. Берия с холуйской угодливостью завершает донесение словами: «Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помнили Ваше мудрое предначертание: в 1941 году Гитлер на нас не нападет». Вот такая «мудрость»!

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 95
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Военные загадки Третьего рейха - Николай Непомнящий бесплатно.
Похожие на Военные загадки Третьего рейха - Николай Непомнящий книги

Оставить комментарий