Всё не просто - Лорри

Сам Совет вспоминается весьма смутно, хотя тогда я был на удивление спокоен. Как потом объяснил мне Рорин, по распоряжению вождя мне в чай кухарка добавила кое-каких травок. Вот из-за них-то я и имел такую ясную голову, что в ней звенело, и спокойствие опытного дипломата. Правда потом, после Совета, дико захотелось спать и в комнату меня почти принесли на руках. Но, всё что ни делается – всё к лучшему. Дядя сказал, что я произвёл хорошее впечатление и обряд принятия в клан и инициации разрешили. Так что вечером мы собираемся уехать за город, к старому шаману.

Мы – это Оррин, Шас, маг Че и я. Из старейшин никого не будет, моё совершеннолетие – наше семейное дело. Больше всего меня возмутило во всех этих приготовлениях то, что меня запретили кормить! Вообще! Разрешили попить сладкой водички и всё. А у меня растущий организм, мне надо питаться много и без ограничений. Рорин сказал, что на сытый желудок меня на обряде может стошнить. Ну и что? Поем, стошнит, опять поем – какие проблемы? Но нет, даже местная кухарка отжалила мне сухарик и сказала, что торжественный обед будет завтра. Кошмар! До завтра надо дожить. Пойду, пороюсь в своём мешке – там, на дне, припрятан кулёк с семечками.

Так, разобравшись с "заначкой", спускаюсь вниз в хорошем настроении. Что я в самом деле боюсь раньше времени? Будет день – будет пища. Приедем к отшельнику, там и будем разбираться по обстоятельствам.

***

Только бы получилось. Только бы всё прошло нормально. Оррин имел много причин для беспокойства. Помимо риска во время обряда инициации (даже при активизации простого магического Дара в прошлом бывали летальные случаи, а здесь ждут мультидар – риск возрастает многократно), за их отрядом увязалось несколько наблюдателей. Не то чтобы вождь подозревал их во враждебных намерениях, но беспокойство они вызывали. О пророчестве для сына Оррина знали во всех кланах, так что их попутчики могли быть и не из Небесной Змеи.

Нет, вождь не боялся нападения, но и позволять интересоваться делами его семьи – было не в его характере. Помимо наземных соглядатаев, в небе болталось несколько малых дирижаблей – одна надежда на бойцов семьи, ждущих их около хижины Торрина. Как опытный шаман Оррин прекрасно понимал, что имея дело с магией ничего нельзя сказать наверняка. Если возникнут сложности – чужие глаза ни к чему.

***

Торрин Падающая Звезда стоял около своего дома и наблюдал за приближающимся отрядом. Они прибыли как раз вовремя – только начало темнеть. Для ритуала всё было готово, дело осталось за малым – собрать всех вместе и приступить. Судя по демонстрируемому спокойствию, все настроены серьёзно и сделают всё возможное для положительного исхода намечаемого мероприятия. Это хорошо, сомнения – враг магии. В магических школах всех направлений, детей прежде всего учат самоконтролю и спокойствию. Очень много несчастных случаев произошло от потери магом сосредоточенности (это у взрослых, что же говорить о детях?).

Всё, приехали. Спешившись и расседлав лошадей, участники церемонии вошли в дом. Надо сказать, что это строение комфортабельным жилищем можно было бы назвать с большой натяжкой. Круглая хижина, диаметром не более трёх саженей, была сильно углублена в землю (почти землянка), стены были сделаны из самана (смесь резаного сена и глины), крыша покрыта тугими вязанками сухой травы, хлипкая дверь довершала картину. Окон в доме не наблюдалось, а дым от очага уходил через отверстие в крыше.

Торрин усмехнулся – для современной молодёжи такой тип жилища почти забытая древность. Но орочьи шаманы не зря славились своим консерватизмом – слишком многие перемены в прошлом пришлось оплачивать кровью. Поэтому обряд проведут здесь, в старом доме, на обжитом месте, где было проведено множество инициаций для подростков их семьи.

Пока гости осматривались, разводили огонь в очаге, заваривали травяной чай – совсем стемнело. Шаман ещё раз внимательно вгляделся в ночное небо, ещё раз убедился в благоприятном расположении звёзд, и вошёл в дом.

Там всё уже было готово – гости напились чаю и были готовы к предстоящим испытаниям. Шаман взял из мешочка на поясе сухую смесь из необходимых трав, бросая их в огонь маленькими порциями, стал ждать подходящего момента. Пока дым трав ещё не заполнил помещение, шаман приказал всем снять обувь и раздеться до пояса. Оррин, Шас, Малыш и маг Че отошли к стенке и принялись раздеваться.

– Снимите все блокирующие магию амулеты – они могут сильно помешать.

Если Шас беспрекословно снял массивный браслет с левой руки, то маг Че засомневался, стал оглядываться на Оррина и поглаживать вышитую ладанку на груди.

– Твои сомнения убьют всех нас. – Старик неодобрительно покачал головой. – Магия Че самая слабая, значит, откат тебе ничем не грозит. Ты знал куда шёл, тем более сын достаточно предложил тебе за участие в обряде.

Маг Че вздохнул и снял свой оберег с шеи. Дым от трав вёл себя странно – вместо того чтобы подняться к отверстию в крыше он стал стелиться по полу и постепенно подниматься всё выше. Участники встали в позицию для обряда, правда, не совсем по традиционному канону, так как участвовало не двое орков (шаман и подросток), а четверо (добавились маги Че и Эль).

Малыш встал лицом к входной двери, Оррин был у него за спиной и положил руки ему на плечи. Шас и маг Че встали вплотную к ним справа и слева, каждый из них одну руку положил Малышу на грудь, а второй закрыл кисть вождя. Босые ступни надёжно опирались на земляной пол хижины. Старый шаман начал обряд, стоя лицом к внуку и спиной к входной двери. Слабый огонь очага давал достаточно света для ориентирования в помещении.

Дым поднимался всё выше и выше, пока не накрыл всех с головой. Только тогда старый шаман запел, ритмично прищёлкивая пальцами.

***

Меня от волнения стало потихоньку потряхивать. До самого последнего момента я был уверен, что обряд – дело чисто символическое, просто чтобы соблюсти все традиции при принятии в клан и выборе взрослого имени. Но, похоже, тут всё серьёзно. Когда мы разделись и встали около костра на полу хижины, я практически ничего не чувствовал кроме некоторого дискомфорта от необычной обстановки. Когда маги положили на меня свои руки, прежде всего удивила разница в ощущении чужого прикосновения. Я даже закрыл глаза для лучшего восприятия, к тому же в хижине было почти темно, да и поднимающийся дым зрелищности не добавлял.

Внимательно прислушавшись к своим ощущениям, я окончательно убедился – руки Оррина постепенно нагревались. Становясь почти горячими они, казалось, передавали мне силу, и она бежала по жилам, весело бурлила, и от её избытка стало покалывать кончики пальцев на руках и ногах. Количество силы постепенно нарастало, тело разогревалось, мне показалось, что ещё немного, и я стану светиться в темноте. И тут леденящий холодный ком возник в груди под ладонями магов Че и Эль. Я даже не успел испугаться как следует, когда горячая волна со всего тела стала собираться вокруг льдышки в груди и выталкивать её к ладоням магов. Но лёд яростно сопротивлялся, мощность противоборствующих сил стала возрастать скачками. На границе их столкновения образовался круг, приносящий мне всё усиливающуюся боль. Некоторое время я терпел, скрипел зубами от боли, но потом не выдержал и застонал. Пальцы Оррина дрогнули у меня на плечах, и он сказал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});