Война 2020. Первая космическая - Сергей Буркатовский

За вторым джипом обнаружился «джи-ай». Он сидел, привалившись спиной к бамперу, шумно и хрипло дыша и что-то нашаривая на поясе. Кажется, солдат был ранен относительно легко…

Но это впечатление мгновенно рассеялось, когда мы подошли к нему поближе.

Из-под накрытой куском брезента левой ноги «стража» тянулся лёгкий дымок. Похоже, что парень был в состоянии шока и только поэтому ещё не загнулся от боли. На нас он никакого внимания не обращал и даже не повернул головы на звук наших шагов. Вряд ли он вообще сейчас был способен хоть немного соображать…

«Страж» достал с пояса флягу, а затем резко откинул брезент в сторону, обнажая паршивого вида рану на бедре.

Стой! Даже не думай, кретин!..

Частички белого фосфора, засевшие в ноге парня, соприкоснувшись с воздухом вспыхнули, сжигая человеческую плоть. Солдат резко выплеснул воду из фляги на рану в попытке потушить огонь, но у него ничего не получилось. «Вилли пит» продолжал жечь тело «стража», который сначала задёргался, но потом затих. Похоже, отмучился…

Перед нами возник небольшой обрыв. Видимо, когда-то вокруг одного из зданий пробовали выстроить ветрозаградительную стену, но со временем песка намело по самую преграду.

И, кажется, именно это здание и было опорным пунктом «стражей»… Мощные стены, узкие окна-бойницы, колючая проволока по периметру и прочие оборонительные прелести. Правда, великовато что-то для казармы… Нет, для казармы как раз вполне нормально, но не думаю, что тут квартировался полнокровный батальон.

Кратчайшим маршрутом между двумя точками является прямая. И сейчас эта самая прямая между нами и предполагаемым местом сбора бандформирований ЦРУ проходила аккурат через это разрушенное здание.

Нужно сказать, что мне повезло, и я действительно снёс фугасными минами один из углов постройки, позволив зажигательным снарядам запалить всё внутри… Это было однозначно везение пополам с наглостью, потому что в свои навыки выдающегося артиллериста я не верил ни на каплю.

За обвалившейся наружной стеной обнаружилось достаточно простое и, кажется, действительно жилое помещение… Да, точно. Кое-как разгороженный пластиковыми офисными перегородками зал; немудрёная мебель – столы, кровати и…

Ч-чёрт… Твою мать, сколько тут покойников… Метко же ты положил снаряды, Алекс, чёрт тебя дери…

Я рассеянно скользнул взглядом по сожжённым фосфором телам и ускорил шаг. Нечего тут рассматривать, нет тут ничего интересного или познавательного. Нервы у меня, может, и крепкие, но лишний раз проверять их крепость что-то не особо хочется…

Невольно бросил ещё один взгляд, замедлил шаг…

Что-то было не так.

Что-то, мать его, было не так. Совсем не так.

Тел было много – десятки, многие десятки. И… чёртов фосфор сжигает тела, но оставляет одежду относительно целой. И…

Нет… Нет-нет-нет…

– Это… Это же гражданские, – тихо произнёс Си Джей.

Лишь единицы были в камуфляже и с оружием, большая же часть была явно безоружна. Обычная гражданская одежда. Женские вещи. Де… детские…

– Эй, да откуда здесь гражданские? – несколько нервно возразил Юрай, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Ну, максимум это могли быть местные…

Дойл прошёл вперёд, наклонился и осмотрел несколько тел.

– Паспорт… – пробормотал он. – Дипломатический… Сильно обгорел, но разобрать можно… Зоя Гайль, 29 лет, Германия… А у этого удостоверение журналиста… Бенджамин Уиллард, 32 года, Англия…

– Да не, не может быть… – покачал головой Блазкович. – Откуда тут столько европейцев? Наверняка местные.

– А, по-твоему, это так уж меняет дело? – резко произнёс снайпер. – Тут же десятки гражданских. Мёртвых гражданских!

– Это война.

– Ты себя слышишь? Это не война, Юрай, это безумие! Я – солдат, наёмник, я воюю за деньги. Но я не убиваю за деньги женщин и детей! Это… Это всё он виноват! Это он превратил нас в палачей!..

Голос Си Джея стал глухим и гулким, как будто бы доносящимся из какого-то колодца, а затем и вовсе начал затухать. Я больше не слышал слов своих ребят, а вместо это слышал чьё-то хриплое прерывистое дыхание. Не моё дыхание, точно не моё…

Она сидела у дальней стены, в тени. Девочка. Лет шести-семи. Половина лица сожжена – ни кожи, ни волос. Сплошное чёрно-кровавое месиво с тёмным провалом пустой глазницы. Вторая половина – нечеловечески совершенное, как у ангела или какого-то другого волшебного создания.

Она была ещё жива. Не знаю, как это возможно, но она была всё ещё жива.

И она смотрела на меня. Как будто просила о чём-то… О чём? А о чём можно просить в такую минуту?

Я поднял ствол автомата, но почти сразу же опустил его.

Нет. Не могу. Не заставляй меня. Не заставляй меня убивать… Ещё раз убивать тебя. Пожалуйста. Не заставляй убивать тебя снова. Я не виноват. Это не моя вина. Не заставляй меня…

В полумраке, царящем внутри здания, раздался тихий вздох… А затем я остался наедине со своим дыханием и тишиной.

Мгновение спустя мир снова обрушился на меня своими звуками.

– Остынь, Си Джей! – повысил голос Юрай.

– А чего «остынь, Си Джей»?! Что за хрень! Мы уже не понимаем, что делаем! Сначала мы убивали «танго», потом убивали американских солдат, а теперь и гражданских начали убивать, да? Что дальше – начнём убивать друг друга?!

– У нас не было выбора!

– Ни хрена! – сплюнул снайпер. – Может, тебе и нравится быть убийцей, а мне нет! Я своё дело знаю, я на такое не подписывался!

Юрай неожиданно сделал два быстрых шага к Си Джею и врезал ему в челюсть, одним ударом уложив снайпера на землю.

– Думаешь, мне это нравится? – заорал всегда невозмутимый Блазкович. – Думаешь, мне нравится чувствовать себя палачом?! Пошёл ты! Пошёл ты, понял?!

– Отставить! – рявкнул Дойл, вставая между парнями и отталкивая Юрая назад. – Вы двое, смирно, мать вашу! Смирно, я сказал! Вы оба что – охренели? Здесь идёт война, а вы ссоритесь, как два тупых школьника из-за смазливой девки. Вы же профессиональные наёмники, мать вашу. Всё, хватит! Поняли, нет?

– Так точно… – пробормотал Юрай, успокаиваясь и подавая руку всё ещё валяющемуся на земле Си Джею. – Проехали?

– Проехали… – буркнул снайпер, поднимаясь с помощью Блазковича на ноги.

– Никому не нравится, что тут происходит, – негромко произнёс Дойл, бросая взгляд на меня. – Мне – тем более, но…

Я на мгновение прикрыл глаза и глубоко вдохнул…

В воздухе пахло чесноком и палёным мясом.

– Продолжаем движение, – ровным тоном произнёс я. – Нужно уходить отсюда.

– Эээ… Садж… – даже Дойл оказался выбит из колеи моим хладнокровием.

Ничего… Я и сам от себя почти в шоке. Хорошая штука – шок. Главное – совсем не больно.

– Мы не виноваты, – продолжил я. – Это вина «штормовых стражей», вина полковника Коннорса. Всё произошедшее… всё происходящее – их вина. Только их. И они заплатят. За всё.

Парни встретили мои слова гробовым молчанием и тяжёлыми взглядами… Взглядами в сторону. Они явно старались не смотреть мне в глаза.

Ну и ладно. Переживу. Я многое пережил. Многих пережил. И это переживу, чего уж там…

– Если мы разгромим «стражей», то всё закончится. – Мой голос казался лишним в здании, полном мертвецов. Его не должно было здесь быть. – Вы со мной? Или нет?

Я обвёл свою команду взглядом.

Наёмники молча зашагали вперёд, обходя меня…

Спустя несколько секунд, следом за ними двинулся и я. Тоже молча.

Мой голос был здесь лишним. Его не должно было здесь быть.

Глава 45

Сент-Клементе, Калифорния, США, 2017 г.

– Доктор Курц. – Я пожал руку крепкого лысоватого мужика лет сорока пяти. – Как моя сестра?

– В норме, Алекс, – ответи врач. – Она у вас очень сильная.

«В норме».

«В норме», а не «хорошо» – значит, всё по-прежнему. По-прежнему неважно.

Юля превратилась в собственную тень всего за месяц – саркома Юинга.

Никогда раньше о таком дерьме даже не слышал, а теперь знаю почти всё. Поражает костные ткани нижних конечностей и таза. Тот же рак, только основа развивается не из эпителиальных тканей внутренний органов, а из тканей соединительных. Крайне велик риск заболевания в молодом возрасте. У детей протекает намного быстрее и тяжелее, самый рискованный период – 10–15 лет…

– Хорошо, тогда я загляну к Юле.

– Она спит. – Курц неожиданно замялся. – И, Алекс… Твоя сестра случайно не говорила тебе ни о какой своей подруге?

– Из её подруг я знаю только Иви…

– Нет, эту егозу я тоже знаю. А это девушка лет шестнадцати, красивая, длинные чёрные волосы, красные глаза…

– Что, простите?.. Может, это кто-то из больных или…

– Нет, я всех проверил – никого подходящего под описания у нас нет, – покачал головой врач. – Красные глаза, платье цвета крови… Хотя Юлия и сказала, что познакомилась с ней, когда она стояла около её кровати и смотрела на неё…

– Доктор Курц, если кто-то неизвестный заходит по ночам к моей сестре, то вам лучше бы с этим разобраться, – резковато бросил я, заходя в палату.