Разделяй и властвуй. Нацистская оккупационная политика - Федор Синицын

Некоторая часть населения оккупированной территории выражала определенную готовность к сопротивлению, однако находилась в стадии «выжидания». Несоветское сопротивление в Прибалтике сознательно не инициировало вооруженное сопротивление оккупантам, которое, как считалось, «только помогло бы Советскому Союзу»{1576}. В апреле 1943 г. советская разведка отмечала, что «многие литовцы якобы имеют оружие, которое они предполагают применить при благоприятной обстановке против немцев»{1577}. Латышские национальные деятели призывали латышей «быть дальновидным», ожидая прихода «времени, когда сыны Латвии должны будут горячо сражаться за свою собственную землю»{1578}. В эстонских коллаборационистских формированиях были распространены надежды на то, что «когда Германия ослабнет, то Эстония будет восстановлена, как самостоятельное государство», с помощью эстонских солдат, которые «повернут… оружие против немцев и выгонят их из Эстонии»{1579}.

В реализации своих устремлений участники несоветского сопротивления возлагали надежды на помощь стран Запада, в соответствии с «Атлантической хартией» 1941 г., которая провозглашала невозможность послевоенных территориальных изменений, не находящихся «в согласии со свободно выраженным желанием заинтересованных народов», а также уважение к праву «всех народов избирать себе форму правления, при которой они хотят жить» и стремление «к восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем»{1580}. К началу 1943 г. в Прибалтике широко обсуждалась тема создания «Северного блока государств» под главенством Швеции. В Латвии к апрелю 1943 г. распространились надежды на помощь со стороны Великобритании и США. К июлю 1943 г. слухи о том, что Великобритания «поддерживает независимость Латвии», усилились{1581}. Такие надежды бытовали и в Эстонии, жители которой летом 1943 г. ожидали, что «англичане будут скоро в Европе»{1582}. Надежды на помощь Запада были столь ярко выраженными, что в июле 1943 г. руководство эстонской политической полиции издало циркуляр о борьбе с англофилами{1583}. Характерно, что надежды на помощь Великобритании и США были распространены и среди депортированного населения СССР из числа прибалтийских народов{1584}. На Кавказе ярко проявился «турецкий фактор». Балкарские деятели планировали отделение Балкарии от Кабарды и объединение ее с Карачаем под протекторатом Турции{1585}. Среди некоторых балкарцев ходили слухи, что «скоро придет Англия и будет управлять Россией, а Турция — Кавказом»{1586}. Этнорелигиозную связь крымских татар и ряда народов Кавказа с Турцией понимали и германские власти — заигрывая с ними, Гитлер рассчитывал на поддержку со стороны Турции и мусульманского мира{1587}.

Одним из последствий германской оккупации Калмыкии и Северного Кавказа стало бандповстанческое движение, усилившееся в этом регионе после его освобождения Красной Армией{1588}. На неоккупированной территории Калмыцкой АССР банды появились к ноябрю 1942 г.{1589} К концу 1942 г. общая численность бандитов в республике составляла до 1500 чел. Они «производили грабежи местного населения, убивали работников органов НКВД, милиции, советский [и] партийный актив, военнослужащих Красной Армии и войск НКВД»{1590}. С мая 1943 г. началась работа по ликвидации бандповстанческих групп, в результате чего к августу 1943 г. удалось ликвидировать 23 группы в составе 786 чел. Засланная нацистами на территорию республики диверсионная группа Б. Огдонова (командир ранее созданного оккупантами «Калмыцкого легиона») была также разгромлена{1591}.

На Северном Кавказе в 1943 г., после ухода фронта на запад, был отмечен сильный рост числа бандформирований по сравнению с предыдущим годом до 8,3 раза (Ставропольский край) и численности участников этих формирований — до 35,2 раза (Кабардино-Балкарская АССР). В январе 1943 г. в Учкулановском районе Карачаевской АО произошло восстание, в котором приняли участие до 400 чел.{1592} (по другим данным — 300–350 чел.). В результате проведенной с 21 по 27 февраля 1943 г. операции было ликвидировано 157 бандитов и бандпособников{1593}.

При отступлении вермахта с территории Кабардино-Балкарской АССР бандповстанческие отряды нападали на воинские части Красной Армии, в частности в Черекском и Чегемском районах{1594}.

В 1943 г. в этой республике было проведено 25 операций по борьбе с бандповстанчеством. Был уничтожен 141 чел., ранено 22 чел. и захвачено 1039 чел. К августу 1943 г. в республике действовали 54 вооруженные бандгруппы. На 10 января 1944 г. в республике осталось 20 бандгрупп в составе 243 чел., к 10 февраля 1944 г. их численность уменьшилась до 13 бандгрупп в составе 120 чел., однако к 1 марта 1944 г., по некоторым данным, она резко выросла до 54 бандгрупп в составе 930–950 чел.{1595}

К августу 1943 г. в Чечено-Ингушетии действовали 44 кадровых бандгруппы, среди которых были как «грабительские», так и «политические». В результате проведенной войсками НКВД 16–17 февраля 1943 г. операции было задержано 2331 чел. и захвачено большое количество оружия{1596}. Данные о результатах борьбы с бандитизмом в 1943 г. в Чечено-Ингушетии несколько противоречивы. По одним данным, было уничтожено 236 бандитов, повстанцев и бандпособников, а также выявлено более 4 тыс. рядовых членов бандповстанческих формирований{1597}. По другим данным, было убито 294, ранено 22 и захвачено 3803 чел.{1598} В результате отхода фронта на запад, как отмечали советские органы, снабжение Германией бандформирований вооружением и материальными средствами резко ухудшилось, а затем и вовсе прекратилось, что стало сдерживающим фактором для роста бандповстанческого движения{1599}.

Таким образом, во второй период Великой Отечественной войны на оккупированной территории СССР произошло существенное снижение эффективности германской национальной политики. Нацистские власти не хотели и не могли предоставить народам СССР реальное самоуправление, полностью пресечь шовинистическое отношение в быту, умерить экономическую эксплуатацию. Против оккупантов играли карательные акции, грабежи, «добровольно-принудительная» мобилизация населения оккупированной территории в военные формирования и угон в Германию на «работу», а также, в очень большой степени, победы Красной Армии. Значительной, если не подавляющей, части населения оккупированной территории СССР окончательно стало ясно, что никакие надежды на германские власти, особенно в национальной сфере, не являются оправданными. Оккупанты не были способны предложить народам СССР никакую программу «равноправного сосуществования и сотрудничества» из-за того, что истинные намерения нацистского руководства по отношению к ним оставались прежними — колонизация, депортация, уничтожение.

Эффективность советской национальной политики на оккупированной территории во второй период войны существенно возросла. Население стало больше доверять советской пропаганде, в том числе ввиду ее перестройки на «национальные рельсы», и, конечно же, ввиду того, что СССР добился перелома в войне, на практике доказав действенность своей политики и способность мобилизовать народ на борьбу с нацистской Германией.

В то же время на оккупированной территории продолжался морально-политический раскол населения, часть которого разделяла просоветские настроения, часть примыкала к «национальноориентированным» силам, и небольшая часть придерживалась прогерманских взглядов.

Глава IV. ОСВОБОЖДЕНИЕ:

Итоги и последствия германской оккупации (1944 г. — май 1945 г.)

§ 1. ВОЗВРАТ К «СОВЕТСКОМУ ПАТРИОТИЗМУ»:

Политика СССР на оккупированной и освобожденной территории

В результате решающего наступления Красной Армии, к началу 1944 г. перелом в войне стал необратимым. Вопрос спасения СССР от опасности был решен, и война с Германией стала идти под лозунгом: «Разбить немецко-фашистских захватчиков в их собственной берлоге»{1600}. К этому времени советско-германский фронт проходил по приблизительной линии Ленинград — Новгород — Витебск — Мозырь — Житомир — Кировоград — Запорожье — Херсон. К концу мая 1944 г. под германской оккупацией оставались юго-западная часть Ленинградской и Калининской обл., полностью Литва, Латвия и Эстония, большая часть Белоруссии, часть Западной Украины. К концу июля 1944 г. были освобождены полностью территории РСФСР, Украины и Белоруссии, 2/3 территории Литвы (Вильнюс, Каунас, Шяуляй), около половины территории Латвии (Даугавпилс, Елгава) и юго-восток Эстонии (Тарту). К концу ноября 1944 г. территория СССР была полностью освобождена, за исключением западной части Латвии (Курляндия), где в окружение попала мощная группировка вермахта (остатки ГА «Север»), державшая оборону вплоть до мая 1945 г. В заключительный период войны численность населения, находившегося под оккупацией, стремительно снижалась: на 1 января 1944 г. — 20,4%, на 22 июня 1944 г. — 10,5%, на 2 августа 1944 г. — 2,7% населения СССР{1601}.