Круги в пустоте - Виталий Каплан

- Да ничего, Михалыч, - отдуваясь, сообщил Гена. - Я вполне в форме. Просто странно это, прямой длиннющий штрек, не должно такого быть, вспомни, мы же с картами работали. Да и вообще, для каменоломен нехарактерно. Мы уже едва ли не три километра нарезали. Не понимаю я этого.

- Тогда постой, я сейчас Сусаниных догоню, посоветуемся.

Тут, под землей, мобильник, увы, не действовал, пришлось едва ли не бегом мчаться, догоняя нижегородцев. Те не на шутку увлеклись, забыв и об утомившихся заказчиках, и о главной цели экспедиции. По-прежнему было глухо. Тоннель если и слегка искривлялся, то на глаз это было почти незаметно. На стенах никаких рисунков, никаких выбитых знаков, пол покрыт пылью, ни бумажки, ни окурка.

...В конце концов все собрались вместе. Надо было решать, что делать дальше. Сколько можно гнать вперед? Час, два, сутки?

- А мы по кругу не ходим? - недоверчиво процедил Семецкий, закуривая.

- Исключено! - отрезал Болотов. - Я метки ставил. Да и кривизна была бы заметна на глаз.

- Что там ваша рамка? - вяло поинтересовался Гена.

- Молчит, - вздохнул Гоша. - Никаких тут аномалий, все как обычно.

- И надо было это замыкать? Ребята, а вы уверены, что открыли ту самую полость?

- Как это? - вспыхнул Болотов. - Вы, Виктор Михайлович, думаете, их тут как грибов? Одна полость была, и мы ее открыли. Да, странная, конечно, но что было, то и открыли. А вы что тут найти-то хотели? Сундуки с бриллиантами? Или библиотеку Иоанна Грозного?

- Я уже ничего не думаю, - устало выдохнул Петрушко. - Геннадий Александрович, у тебя есть соображения?

- Силовых потоков тут не чувствуется, - неторопливо, чуть улыбаясь, начал Гена. - Присутствия чего-либо живого - тоже. И остаточного излучения нет. Кажется, будто сюда не ступала нога человеческая... кроме наших ног, понятно.

- Съемку делали? - осведомился Семецкий. - Все эти разговоры хороши, конечно, но что мы товарищу Вязнику докладать будем?

- А то и доложите! - похлопал по миниатюрной камере Болотов. - Все ж идет по плану.

- Ребята, - сумрачно выдавил из себя Петрушко, - вы, конечно, правы. Все действительно идет по плану. Только вот наш ли это план?

5.

Все шло по плану, и Хайяар подавил невольную улыбку. Никак нельзя Высокие Господа не улыбаются, они выше этих убогих человечьих повадок. Им ведомо тайное, они омылись глубинными водами, они одеваются в пламя и тьму, в дождь и в тоскливый западный ветер, тут уж не до улыбок. А смеяться хотелось и дикие, наивно сверкавшие белками глаз, были забавны, и напряжение последних дней сказывалось.

Он стоял на плоском, неправильно-круглом камне, что располагался в центре зала. Иначе как залом этот необъятных размеров грот и не назовешь. Тонкими столбами-колоннами тянулись к высоким сводам сверкающие драгоценным блеском сталагмиты, и навстречу им сверху устремлены были узкие нити сталактитов. Точно руки влюбленных, которые тщетно надеются на встречу. Хайяар слегка поморщился от банальности сравнения. Ведь миф о юной Гиам-тхау и прекрасном Тлу-Ткмилэ - не более чем красивая легенда, жрецы поют этот гимн дважды в год, на праздниках зимнего и летнего Перетекания Сути. Простонародью нужны такие незатейливые сказки, где уж им подняться до древнего знания, где уж им разглядеть за персонажами площадного действа тайное учение о том, что вечно движутся в темном лоне Тонкого Вихря Круги, вертятся друг возле друга, едва не соприкасаясь гранями, но та же слепая сила, что стягивает их в общую цепь - она же и не дает им слиться воедино, потому что слияние означает смерть всего, возврат в изначальную пустоту и холод...

Сейчас, однако, холод жил лишь в его мыслях. Жаркое, досыта накормленное хворостом пламя взвивалось из камней очага к потолку, да и от самого Хайяара исходили горячие волны силы. Огромная, блистающая белыми молниями фигура, острый, едва ли не пронизывающий здешние камни свет, громоподобный голос, что для каждого из дикарей звучит по-особому... Да, это несомненно должно сработать.

На самом деле не чувствовал он никакого величия, было и смешно, и слегка стыдно, как в детстве, когда, тайком забравшись в отцовские покои, перевязывался мечами, одевал на голову круглый стальной шлем с иссиня-черным оперением и воображал себя великим воином. По-хорошему, Высокие Господа должны были покарать его за дерзость, за кощунственное уподобление им, настоящим владыкам сущего. Но Хайяар знал - не покарают. В конце концом, не по своей же воле он разыгрывает этот спектакль, достойный ярмарочных потешников. Когда речь идет о спасении Тхарана, не грех и поколебать устои. Ведь и они, Высокие Господа, светлые боги Оллара, тоже нуждаются в Тхаране, им тоже без магов придется несладко, им тоже надо спасаться бегством - сюда, в Древесный Круг. Придется ведь вышвырнуть в жадную пустоту междумирья здешних духов - они, к счастью, пока еще слабы и плохо осознают себя. Опираясь на мощь и мудрость Тхарана, слепить из толпы немытых дикарей народ, построить святилища, ввести законы и установить подобающее правление - и тем самым провернуть застоявшееся колесо этого мира, перенести Оллар - все лучшее, что есть в Олларе, сюда. И никакой Спящий не дотянется, по крайней мере, несколько тысячелетий можно жить спокойно.

- Духи довольны Семьей Седого Енота, - говорил Хайяар на примитивном наречии племени. - Жертвы были обильны, люди Семьи - покорны. Духи, живущие над звездами, решили возвысить Семью Седого Енота над прочими племенами. Вас обижали живущие за великой рекой люди Старой Змеи, но теперь будет иначе. Вы разорите их. Ваши мужчины возьмут их женщин, из черепов их младенцев вы отныне будете пить ягодное пиво, их копья станут вашими копьями, их угодья - вашими угодьями. Племя Серого Медведя вытеснило вас из лесов на закате, где хорошая охота и сладкие коренья. За то Серый Медведь будет подвергнут мору, и закатные леса вернутся к вам. Великие Духи научат вас многому. Ваши луки станут посылать стрелы дальше, мать-земля будет родить вам сладкие коренья, и голод перестанет грозить людям Седого Енота. Духи дадут вам наставников, и те исцелят вас от хворей, которые никто из вас не умеет лечить. Так будет, и так говорю я, посланец неба, дух солнечного огня, Хайяар.

Он сделал паузу, внимательно разглядывая лица охотников. Сюда, в священную пещеру, по обычаю допускали только мужчин, да и то лишь тех, кто, прожив двадцать, а то и двадцать пять зим, давно расстался с молодостью. Здесь приносились жертвы кровожадным местным духам, здесь вершилось правосудие, здесь вождь со старейшинами решали, чему быть, а чему нет.

Ему с самого начала повезло. Молодой охотник, наконец-то забредший на лесную поляну, был неглуп, понимал многое и мыслил связно. Хайяару даже не пришлось особо напрягаться, считывая из его головы знание. Обычно это требовало немалого расхода силы и кончалось ужаснейшей болью, но на сей раз все вышло легко. Люди Магистра тоже оказались на высоте. Едва хлопнул, разорвавшись, воздух, и из пустоты на каменный пол пещеры вывалилось замотанное в шкуры тело, они тут же ловко вырубили дикаря и вкололи ему какое-то снадобье. Да, Железный Круг можно долго и справедливо ругать, но их препараты порой действуют ничуть не хуже, чем приготовленные с соблюдением всех ритуалов олларские зелья. Да что там не хуже! Лучше, гораздо лучше! Не прошло и пяти секунд, как охотник обмяк и погрузился в то, что наивный человек назвал бы сном. Хайяару даже не пришлось ломиться сквозь стенки его души - Магистрово снадобье попросту растворило их, подобно тому как злая вода растворяет медную монету. И это оказалось более чем кстати - времени ведь было в обрез, миры, соприкоснувшись, уже начали опасно трещать, еще лишних полчаса, и змейками-трещинками по ткани бытия поползли бы искажения... В идеале, между обоими переносами должно пройти времени не больше, чем нужно для мысленного чтения гимна "Когда Тлаггои-Триндала создал кольцо Кругов". Реально можно было и подзадержаться, но ненадолго. Одиночный переход способен разрушить оба насильственно слитых, пусть и на мгновение, мира, его нужно сразу же уравновесить, и о том знает любой тхаранский маг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});