Небесный странник - Алибек Бектурганов

служанка! Уважаемая Шми, ваши дети лучшие во всей галактике. Их гениальные мозги способны конкурировать с лучшими боевыми процессорами, — тут же начала исправляться С3РО, умильно сложив руки перед собой.

— Вы посмотрите на неё! Как запела-то сразу, — с сарказмом произнёс я. — Мама, ты слишком многое ей позволяешь. Перестань уже баловать этого дроида, иначе она вскоре сядет своей толстой, металлической сракой, нам на шеи, свесит ножки и будет нами командовать!

— Вы сами дали ей такую волю, — отмахнулась от этого обвинения мама. — Та-а-ак! Стоп. Ты мне зубы-то не заговаривай, Эйдан. Со мной это уже давно не работает. Я тебя как облупленного знаю! Когда из твоего рта вылетает слово «План», я уже начинаю нервничать. А я не люблю нервничать! Ита-а-ак, мои дорогие, — она посмотрела на всех нас. — Чего это вы задумали на этот раз? Чего молчите? Я жду ответа.

В мастерскую, тихо шелестя крыльями, залетел Мух. Следом за ним, с грацией сытых кошек, следовали массивный Ларс и невозмутимая Рина. Последняя, сняв шлем и с подозрением оглядев нас всех, молча проследовала к столику, и, сцапав плюшку, с интересом упакетилась в кресло, в ожидании шоу.

— О-о-о, как вас много! Чего опять удумали эти личинки, Шми? — проскрипел своим голосом Уотто. — Банаи, передай отцу, что я таки жду от него обещанные гироскопы.

— Я пока этого не знаю, но я в процессе доп… Выяснения, — ответила ему мама.

— Здравствуйте уважаемый Уотто, господин Ларс и госпожа Рина, с лёгким поклоном поприветствовал их Банай. — Я обязательно передам отцу, ваши слова.

Пала, так же робко, как и Китстер, поздоровалась с зашедшими, а затем «незаметно» подсела ближе ко мне, словно ища защиты. Честно говоря, она побаивалась мандолорцев. Даже после свадьбы мамы и Ларса, Пала, по вначале непонятной мне причине, всё время держалась подальше от них.

Чуть позже она объяснила такое своё отношение к мандолорцам. Дело было в том, что мадам Вансит, в своей академии, строго-настрого запрещала ученицам общаться с любыми Мандо. Понять её было нетрудно: Мандо частенько присматривали себе девушек среди её более взрослых воспитанниц. После чего, с грацией носорогов, почти что силой и за бесплатно, забирали их из её цепких ручонок, что, естественно, той не нравилось, ведь это были убытки. Поэтому-то каждой воспитаннице и преподавалось, что мандолорцы — крайне кровожадны и беспощадны. Бармалеи и злодеи, одним словом. И когда она узнает, а она узнает, что если хоть кто-нибудь из воспитанниц, хотя бы словом обмолвится с Мандо, она так накажет неудачницу, что та гарантированно запомнит наказание на всю оставшуюся жизнь. Для рабынь было трудно преодолеть Приказ хозяйки, а так же боль от чипа в их головах.

— Мама! Нет у нас никакого «Плана». Мы так, — я принял самый невинный вид. — На перспективу болтали.

— Ты и перспектива? — нагло заржала одна дылда в доспехе, на имя Рина откликающуюся. Даже за бока схватилась, стерва. — Шми, ты слышала это? Эйдан, ты хитрый малый, но твои уловки уже всем известны. Давайте, — она величественно закинула ногу на ногу, после того как отсмеялась, и откинулась на спинку кресла. — Колитесь во что, кроме гонок, вы хотите залезть?

— Да-да, мальчики и девочка, — мама обвела нас четверых очень внимательным, родительским взглядом. — Не заставляйте применять более суровые методы доп… выяснений правды.

— Эх-х-х, — я картинно и тяжело вздохнул и посмотрел на брата. — Эни, я так нам сочувствую. Никакой личной жизни! Может я предложение Пале решил сделать? Ты не думала об этом? — с обвинением посмотрел на замечательную, но иногда слишком прозорливую родительницу.

— Пала, — та в ответ посмотрела на тви’лечку. — Это так?

— А-а-а… Эм-м-м… — на мгновение зависла девочка, после чего умудрилась с места подпрыгнуть почти на полтора метра и с диким взглядом посмотреть на меня. — Ч-чего?

— Как видишь, не сработало, — подвела итог мама.

— Ладно-ладно, — обречённо выдохнул я и поманил всех руками к себе. — В общем, слушайте…

Пришлось колоться и всё им рассказывать. Как бы ни хотелось по-тихому провернуть предстоящее дельце, но не вышло.

— Я запрещаю!!! — громко, да так, что её и на окраинах должны были услышать, крикнула мама.

— Мама, там дети! — выложил главный козырь в этом споре.

— Вы совсем головой поехали? Сила, за что? Когда вы уже поймёте, что всех в этой галактике не спасти! — не слушая меня горячилась она.

— Ребята, Гардулла — крайне опасная разумная, — аккуратно и спокойно решил вмешаться в этот странный диалог Ларс.

— Ларс, мама, — я посмотрел на них. — Не стоит лишний раз сотрясать воздух. Вы меня знаете. Мы с братом не отступимся. Мы как Чип и Дейл! Спешим на помощь! Благородство (слабоумие) и отвага! Муа-ха-ха! И бутылка рому! — встав в весьма горделивую и крутую позу, случайно подавился воздухом, когда пытался сделать голос более низким и рычащим. — Кхым-кхым. Так вот. Мы и без вас знаем, что из себя представляет любой представитель верхушки Картеля. Но, мы уже решили, что спасём детей.

— Нет, я запрещаю! — на этот раз на полном серьёзе психанула мама. — Так, всё… Вы двое, наказаны. Завтра я сниму под с гонки, а вы будете и дальше сидеть под «Домашним арестом»! Пала, Банай, вам пора домой, — она посмотрела на них, показывая, что их присутствие больше нежелательно. — Всё. Разговор окончен. Я не желаю, чтобы мои дети развязали конфликт между нами и хаттами.

— Тебе совсем не жалко детей? — повторил мой аргумент Энакин и состроил самую просящую мордашку.

— Жалко, — уже более мягким голосом последовал ответ. — Но вас мне жалко больше! Гардулла слишком опасна!

— Но, — я замер и выдал следующий аргумент. — Она и не узнает, кто их освободит! Ты бы хотя бы выслушала!

— Нет и ещё раз нет! — вновь начала злиться мама.

— Шми, —